Пират - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 23

• Предыдущая
• 23/100
• Следующая

— Какой-то особой не было. Но, конечно, случались встречи. А у вас?

— Мой отец очень строг. Он мне ничего не позволял. Когда я решила пойти в колледж, пришлось выдержать настоящее сражение.

Они снова помолчали. Бадр смотрел на тлеющий кончик своей сигареты. На этот раз первой заговорила она.

— У вас голубые глаза.

— Да, — сказал он. — Отец говорил, что это идет с времен войн за веру. С тех пор иной раз и попадаются голубые глаза.

Повернувшись, она стала смотреть в море. Голос ее теперь был еле слышен.

— Я, должно быть, очень разочарую вас после тех западных девушек, которых вы знали.

— Это не так, — торопливо сказал он. — Я никогда серьезно не воспринимал их. Они слишком пустоголовые, не то, что вы.

— Но все же они очень красивые. И высокие.

— Мариам, — сказал он.

Она повернулась к нему.

— Вы тоже очень красивая.

— Я? — переспросила она. — Вы в самом деле так думаете?

— Именно так. — Он взял ее за руку. — Вы по-прежнему хотите поехать за границу?

— Да.

Он улыбнулся.

— Значит, мы проведем наш медовый месяц в Европе.

Так они и сделали. Поженившись в конце июля, они провели весь август, путешествуя по континенту. Когда в сентябре Бадр привез Мариам в Бейрут и оставил ее, чтобы продолжить учение в Америке, она уже была беременной.

После обеда на верхней палубе возобновились танцы. Как обычно, Бадр исчез после первой перемены блюд. Это была его привычка: проводить деловые встречи, пока все сидят за столом, чтобы, закончив переговоры, он мог вернуться на вечеринку. Таким образом, он не исчезал с глаз.

Присоединившись к компании за одним из столиков, Иордана села так, чтобы заметить возвращение Бадра. Даже теперь, после девяти лет замужества, он оставался для нее чужаком. В нем было что-то, чего она никак не могла понять. Порой казалось, что он совершенно не интересуется ею, но вдруг, откуда не возьмись, он снова появлялся в ее жизни и становилось ясно, что он знает о ней едва ли не все досконально.

Как вот сегодня вечером. Она увидела коробочку от Ван Клеффа на подушке, но по какой-то причине, суть которой она сама не могла понять, решила не обращать на нее внимания. Может быть потому, что она решила не позволить ему искупать свои появления и исчезновения очередными подарками. Но, не в пример американцам, которых она знала, Иордане не удавалось легко манипулировать им. Он шел своим путем и с этим ничего нельзя было поделать. Его поступки всегда были просты и ясны. И лишь иногда из темных глубин его души вырывалась ярость.

Иордану удивила ее собственная реакция. В насилии, которое она испытала, было что-то приятное. Она вела себя, как ребенок, который провоцирует своих родителей на наказание, чтобы потом они уверяли его в своей любви. Чувство вины в ней утихло и она стала думать, как вернуть состояние умиротворения.

Как только за ним захлопнулась дверь, она поднялась и посмотрела в зеркало. На щеке пунцовел отпечаток его ладони. Звонком она вызвала секретаршу и когда та принесла пакет со льдом, около часа сидела в своей комнате, прижимая к лицу лед, пока синяк не исчез.

Именно тогда она и решила, как будет одета. Если ему так хочется, она предстанет перед ним мусульманской женой. Женой, гурией, рабыней.

Разве не это обещал им Аллах за воротами рая? Наблюдая за дверями салона, она поднесла к губам бокал с шампанским. Бадр еще не возвращался.

— Иордана, дорогая, — прошептал ей голос в ухо. — Ты так прекрасно танцевала.

Узнав голос, она повернулась к говорившей.

— Мара, — сказала она, подставляя щеку для привычного поцелуя. — Ты захваливаешь меня.

— Нет, дорогая, — быстро сказала принцесса. — Это правда. То был самый эротический танец, который я когда-либо видела. Будь я мужчиной, я бы изнасиловала тебя тут же и сейчас же. — Засмеявшись, она добавила:

— Кстати, я могу это устроить.

Иордана рассмеялась вместе с ней.

— Это самый большой комплимент из всех, что мне доводилось слышать, Мара.

Принцесса наклонилась к уху Иорданы.

— Ты была просто неописуема. Видишь вон того молодого человека, которого я привела с собой? Он сходит с ума по тебе. Похоже, что у него лопнут брюки.

Иордана посмотрела на нее. Такое возбуждение не было свойственно Маре.

— В самом деле, дорогая?

— Конечно, — ответила Мара. — И он умирает от желания увидеть тебя. Не улучишь ли минутку?

Из-за плеча принцессы Иордана увидела, как Карьяж вместе с Ясфиром вошли в салон.

— Но не сейчас, — ответила она. — Вот-вот может появиться Бадр.

Ясфир направился прямо к ней.

— Мадам Аль Фей, — поклонился он.

— Мистер Ясфир, — с ни к чему не обязывающей вежливостью сказала она.

— Я хотел бы выразить свою благодарность за прекрасный вечер и также принести свои извинения за то, что вынужден оставить вас, но на берегу меня ждут неотложные дела.

Она протянула руку.

— Мне тоже жаль.

Он поцеловал ей пальцы.

— Может быть, в скором времени нам представится возможность познакомиться поближе, — сказала она.

— Я буду с нетерпением ждать этого момента, — сказал Ясфир. — Бон суар, мадам.

Когда Ясфир спустился по трапу к моторной лодке, которая должна была доставить его на берег, она увидела, как Карьяж подошел к Юсефу. Последний вместе с американским режиссером последовал за Карьяжем к кабинету Бадра.

— Очередная встреча? — спросила Мара.

Иордана молча пожала плечами и подняла бокал с шампанским. Принцесса пододвинулась поближе со своим стулом.

— Таким был один из моих мужей. Я забыла, какой именно. Вечные встречи. Это было так утомительно, что я развелась с ним.

Иордана улыбнулась ей.

— У Бадра есть много недостатков, но уж утомительным он никогда не был.

— Я и не говорю, что он был. Но некоторые мужья и не подозревают, что в мире есть еще кое-что кроме дел.

Иордана не ответила. Она пила шампанское. Внезапно она почувствовала полный упадок сил и восстановить их, казалось, уже не в состоянии.

— Идем, Иордана, — настаивала принцесса. — Познакомься с моим молодым человеком. Он будет счастлив, а ты на пару минут развлечешься.

• Предыдущая
• 23/100
• Следующая