Мустанг - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 26

• Предыдущая
• 26/129
• Следующая

Номер Один знал о ее выходках далеко не все, но и этого хватало, чтобы он злился на правнучку. Лорен багровел, когда из Лондона поступала очередная порция скандальных новостей.

Иногда она исчезала. Такой подвиг удался ей и на этот раз: ни Хардеманы, ни желтая пресса не знали, куда ее занесло. А Бетси прилетела в Токио.

— Гейши тебя ублажили? — спросила она, когда Анджело вошел в номер. Бетси сидела на диване в узеньких белых трусиках.

— Сие в программу не входило, — ответил Анджело.

— Я слышала, они вставляют туда лезвие бритвы, и если мужчина пытается...

— Бетси!

Она пожала плечами.

— Может, это и выдумки.

Анджело налил себе шотландского, снял пиджак, галстук, сел рядом с Бетси и начал поглаживать ее груди.

— Ты действительно прилетаешь сюда по делам? — спросила она. — Или для того, чтобы развлечься и повидаться со мной?

— Я действительно прилетаю сюда по делам.

— Расскажи мне о них. Я хочу знать. Меня интересует наша компания в отличие от мамаши или Энн.

— Хорошо. Прежде всего мы должны позаботиться о том, чтобы перейти на метрическую систему. Поначалу я думал, что мы сможем обойтись английскими единицами измерения. Но не получается. «Шизока» не хочет переходить на дюймы. Нет смысла даже поднимать этот вопрос. Поэтому все чертежи нового автомобиля будут выпущены в метрических единицах. К счастью, нам не придется переналаживать все детройтское производство, потому что двигатели и элементы привода будут изготавливаться в Японии. Но вот оборудование для производства корпусных деталей и каркасов придется переналадить. Следующий вопрос: где мы возьмем деньги?

— Где?

— Я вложу часть своих. Получу за это акции. Лорену и Номеру Один это не нравится, но и я не хочу делать компании такие подарки. Я уговорил один нью-йоркский банк поучаствовать в этом проекте Компания сейчас не в лучшей форме. В финансовых терминах это рискованное вложение капитала.

— А как будет выглядеть новый автомобиль?

— В Детройте таких еще не производили. Компакт, но не такой, так «фалкон» или «корвэйр». Если раньше упор делался на округлости, то мы отдаем предпочтение угловатости. Капот будет скошен книзу. Обращенную к багажнику сторону заднего сиденья сделаем профилированной. Таким образом мы сможем увеличить полезный объем: багажник будет "Доходить чуть ли не до передних сидений. Это будет совсем другой автомобиль. — А как реагируют старик и мой отец?

— Номер Один продолжает возвращать эскизы. Скругляет углы.

— А отец?

— Ни во что не вмешивается, как и обещал. Но ему это очень не нравится, тут у меня сомнении нет. Поэтому я все время оглядываюсь, а нет ли кого за спиной.

— Не доверяй ему, Анджело. Помни, как он вел себя раньше. Помни, как он тебя отделал. Он тебя ненавидит. Я в этом уверена. И еще эта женщина, Роберта. Она куда умнее его. Отец полностью у нее под каблуком.

Анджело улыбнулся.

— Как я понимаю, ты ее не любишь.

— Речь идет о наследстве, Анджело, о наследстве Энн, моем, моего сына. Мой прадед говорил, что намерен оставить все принадлежащие ему акции «Вифлеем моторс» и прочее имущество семейному фонду Хардеманов. Мой отец, естественно, станет одним из попечителей, и он введет в совет фонда достаточно пешек, чтобы обеспечить себе полный контроль над ним, даже если Энн и я тоже станем попечителями .Я не удивлюсь, если среди членов попечительского совета окажется и Роберта.

— Меня интересует лишь создание нового автомобиля, а не семейные проблемы Хардеманов, — ответил Анджело.

— Ты уже не будешь строить автомобили, если мой отец подомнет под себя фонд, — возразила Бетси.

— Он не допустит развала компании, — покачал головой Анджело. — А так и будет, если он разорвет заключенный со мной договор. Банк дает компании деньги только потому, что парадом командую я.

— Отец лелеет дьявольские замыслы, а Роберта ему в этом только помогает. Я думаю, он пустит компанию ко дну, если сможет утащить вниз и тебя. И для него это будет успехом, а не провалом.

— Я запомню твои слова, — кивнул Анджело.

— А теперь ты хочешь меня.

— Да. Не могу устоять перед тобой, Бетси. Хочу, но не могу.

— Объяснить, почему это происходит?

— Почему?

— Потому что ты знаешь, как я тебя люблю. Да, у меня прекрасное тело, но все это есть и у других женщин, которые у тебя были и будут. Но я тебя люблю, ты это знаешь и не можешь оттолкнуть меня.

Анджело со вздохом кивнул.

— Ты права. Не могу. И не могу оставить жену и детей...

— Давай не будем к этому возвращаться, — оборвала его Бетси. — Сейчас у нас нет времени, чтобы поговорить об этом. Лучше примем вместе душ, я хочу кое-что сделать.

Анджело встал, поднял Бетси на ноги и обнял, чтобы поцеловать.

— И что же ты хочешь сделать? — прошептал он. Она начала расстегивать его рубашку.

— Будучи подростком, разве ты не представлял себе, как девушка вылизывает тебя снизу доверху, от пальцев ног до ушей? Именно это я и собираюсь сделать. Я никогда не пробовала, может, у меня пересохнет во рту до того, как я доберусь до ушей, я буду продолжать, пока смогу. К тому же ты знаешь, куда я иногда сую свой язычок. Интересно, что ты почувствуешь, если я предварительно окуну его в коньяк?

— Однажды я опустил в коньяк свой конец. Жжется.

— А может, в заднице это жжение доставит тебе удовольствие. Попробуем?

Он кивнул.

— Почему нет?

В последний день пребывания Анджело в Японии Кейджо Шигето отвез его на скоростном поезде в Нагою, город, отстоящий от Токио на сотни миль. Кейджо предложил Анджело показать там нечто очень интересное.

— Мы не сможем это использовать в разрабатываемой модели, — заметил Кейджо, — но в будущем... я думаю, то, что я вам покажу, произведет на вас впечатление.

На станции их встретил шофер и отвез в испытательный центр, где инженеры фирмы «Шизока» проверяли на практике свои новые разработки. Центр, естественно, тщательно охранялся, за забор пускали только по пропускам.

По бетонному кольцу мчался обычный «чийзай». Выглядел он совсем как те сотни «чийзаев», что ездили по дорогам Америки. На этом, однако, стояли датчики, передающие информацию на установленные в ангаре регистрирующие приборы. «Чийзай» на прямых участках разгонялся до двухсот километров, ста двадцати миль в час. В повороты он входил на такой большой скорости, что Анджело подумал, а не камикадзе ли тест-пилот.

• Предыдущая
• 26/129
• Следующая