Скандально известная - Робардс Карен - Страница 42

• Предыдущая
• 42/62
• Следующая

Уикхэм улыбался с таким видом, словно видел ее насквозь, и эта улыбка бесила Габби еще сильнее, чем мысли о его любовнице.

«Негодяй!» – подумала она и смерила Уикхэма презрительным взглядом.

Его черные волосы теперь были коротко подстрижены и зачесаны назад по самой последней моде. Уикхэм был чисто выбрит; решительный подбородок плохо сочетался с лукаво приподнятыми уголками рта. Широкие плечи обтягивал идеально сшитый бутылочно-зеленый сюртук. Рубашка была белоснежной, кремовые панталоны безукоризненными, в ботфорты с кисточками можно было глядеться как в зеркало. Хотя он не был графом, но выглядел куда более щеголевато, чем все ее аристократические знакомые, вместе взятые.

Увы, все это она заметила с первого взгляда. Габби вздернула подбородок, отвернулась и сделала вид, что не обращает на него внимания. Однако, к собственной досаде, поняла, что это невозможно.

– Если так, я был бы рад предложить вам свои услуги.

– Спасибо, – лаконично ответила Габби, смерила его ледяным взглядом и снова отвернулась. – Но я не танцую.

– Глупости, – ответил Уикхэм и привлек ее к себе.

Габби невольно шагнула вперед и прижалась к его груди. В ответ на ее сердитый взгляд Уикхэм улыбнулся.

– Я хромая! – сопротивляясь, прошипела она.

Злясь на то, что ей пришлось признаться в этом, и чувствуя себя униженной, Габби уперлась в его грудь обеими руками и оттолкнула. Но тщетно: Уикхэм держал ее мертвой хваткой.

– Я не дам вам упасть, – пообещал он.

Потом крепко обхватил ее стройную талию, сжал руку и начал двигаться в такт музыке, негромко считая шаги, чтобы облегчить ей задачу. Поскольку устраивать сцену на глазах у сестер и посторонних она не хотела, оставалось только подчиниться насилию. Габби высоко подняла голову; от гнева на ее скулах проступили красные пятна. Глаза молодой женщины полыхали, губы крепко сжались от усилия скрыть свой физический недостаток.

Ни за что на свете она не хотела показаться неуклюжей. Особенно ему.

– Вы все еще хотите оторвать мне голову. – лукаво спросил он. – Не забудьте, что на нас смотрят. Улыбайтесь.

Габби обвела глазами зал и обнаружила, что остальные с интересом наблюдают за ними, хотя и продолжают свое дело. Вспомнив, что Уикхэм играет роль ее брата, которого она обязана любить, Габби заставила себя улыбнуться.

– Молодец, девочка, – с усмешкой похвалил он, не обращая внимания на ее убийственный взгляд, и заставил сделать поворот.

Изо всех сил держась за его плечо и откинувшись на крепкую руку, Габби выполнила па и почувствовала, что подол платья вихрем закружился вокруг ее ног. Она сделала открытие: если опираться на пол пяткой больной ноги, все получается неплохо. Конечно, до изящества Клер ей далеко, но, по крайней мере, она не ударит в грязь лицом.

– Вы всегда действуете так грубо? – сквозь зубы спросила Габби, продолжая деланно улыбаться.

– Только тогда, когда мне нужно настоять на своем.

– Хвастун! – прошипела она сквозь зубы.

– А вы злюка, – с улыбкой парировал он.

– Странно, что вас до сих пор не убили. Мне ужасно хочется сделать еще одну попытку.

– Ай-яй-яй, вы опять забыли, что нужно улыбаться.

Повинуясь музыке, он сделал еще один поворот. Габби мельком увидела их отражение в высоких зеркалах и заморгала от удивления. Оказалось, что они прекрасно смотрятся вместе. Конечно, Уикхэм оставался самозванцем, неизвестно откуда свалившимся им на голову, однако он был высок, элегантен и прекрасно сложен. Конечно, до его красоты Габби было далеко, но в объятиях Уикхэма она казалась хрупкой и изящной, а платье из светло-зеленого муслина и высокая прическа делали ее почти красавицей.

Она с изумлением поняла, что впервые в жизни довольна собой.

Причем не только внешностью. Она танцевала! Конечно, с трудом, но раньше ей и в голову не приходило, что это возможно. Сначала Габби слегка запиналась и остро ощущала это, но с каждым па ее уверенность в себе росла. Она знала, что Уикхэм действительно не даст ей упасть.

– Ну вот, теперь вы танцуете, – сказал Уикхэм, когда музыка кончилась и они остановились. – И, кстати говоря, очень мило.

К ним подбежали смеющиеся Клер и Бет и захлопали в ладоши. Туиндл повернулась на своем стульчике, тоже захлопала. Бедный мистер Гриффин, не имевший представления, что стал свидетелем маленького семейного чуда, растерянно улыбался вместе со всеми. Конечно, сестры и Туиндл знали, что Габби никогда не танцевала. Спрашивать, умеет ли она танцевать и не хочет ли научиться, никогда даже не приходило им в голову. Это был факт, вот и все. Но сейчас, увидев, как Габби кружится в объятиях Уикхэма, улыбающаяся, раскрасневшаяся, они были безмерно рады.

– Это было чудесно, – с трудом промолвила Габби, когда Уикхэм отпустил ее.

– Ради этого и существуют братья, – учтиво ответил он. Каменному выражению его лица противоречили лукаво поблескивавшие глаза.

Габби ответила ему мрачным взглядом, но тут ее отвлекли сестры.

– Раз уж ты здесь, потанцуй с Клер, ладно? – взмолилась Бет, с надеждой глядя на Уикхэма. – Она мне все ноги оттоптала!

– Ничего я не оттоптала! – огрызнулась Клер и злобно посмотрела на Бет.

Потом она положила ладонь на руку Уикхэма и кокетливо улыбнулась ему. Габби почувствовала укол зависти. Клер была потрясающе хороша. Все мужчины влюблялись в нее с первого взгляда. Вместе с Уикхэмом они составляли просто идеальную пару.

Габби с досадой поняла, что до. сих пор никогда не завидовала Клер.

– Я действительно хочу, чтобы ты потанцевал со мной, – с очаровательной прямотой сказала Клер Уикхэму. – Мистер Гриффин не может быть моим партнером, потому что он должен следить за моими па, а правда состоит в том, что Бет оттоптала мне ноги. Кроме того, глупо танцевать с собственной сестрой.

– Танцевать с собственным братом не лучше, – сдержанно ответил Уикхэм. – Прошу прощения, но у меня назначена встреча, на которую я не могу опоздать.

В ожидании его ответа Габби затаила дыхание. Она поняла это только тогда, когда Уикхэм ушел.

В тот вечер сестры Бэннинг отправились на прием к лорду и леди Эшли. После приема были танцы, с которых они вернулись в два часа ночи. Несмотря на уроки, полученные у Уикхэма, Габби сидела с компаньонками и прогуливалась под руку со своим почтенным кавалером, мистером Джеймисоном. Как всегда, она не танцевала, а вот Клер удавалось присесть только во время вальсов. Однако даже в эти мгновения вокруг нее собирался рой поклонников, сгоравших от желания принести даме мороженое или лимонад. Некоторые менее видные собой девушки и их мамаши начинали неприязненно коситься на Клер.

Когда кучер тети Августы привез их домой, Клер отчаянно зевала, прикрывая рот рукой, и тут же ушла к себе. Поняв, что Уикхэм, уехавший из дома после урока ранцев, еще не вернулся, Габби взяла в холле свечу и осторожно поднялась по лестнице. После того как Мэри уложила ее в постель, Габби долго лежала в темноте. Она очень устала, но уснуть никак не могла.

Наконец до Габби дошло, что она прислушивается к шагам в коридоре. Уикхэм так и не пришел; во всяком случае, она этого не слышала. Наконец усталость взяла свое, и она уснула.

Наутро она проснулась с красными глазами и вспомнила, что этот несносный человек снился ей всю ночь.

Они увиделись только днем. Когда Габби вернулась из «Пантеона», где они с Бет и Туиндл совершали очередные покупки, в холле ее встретил Стайверс и сообщил, что милорд желает срочно поговорить с Гафби и ждет ее у себя в кабинете.

Габби была одна; Бет и Туиндл отправились в Грин-парк, чтобы обойти озеро. Предыдущая попытка закончилась тем, что Туиндл подвернула ногу; к счастью, теперь травма прошла. Габби удивленно подняла брови, но отдала Стайверсу покупки, сняла перчатки и накидку и отправилась к «милорду». До сих пор Уикхэм никогда не передавал ей таких просьб; одного этого было достаточно, чтобы почувствовать любопытство… и страх.

• Предыдущая
• 42/62
• Следующая