Гарри Поттер и узник Азкабана (с илл. из фильма) - Роулинг Джоан Кэтлин - Страница 75
- Предыдущая
- 75/76
- Следующая
— Почему ты так расстроен, Гарри? — спросил директор. — После этой ночи ты вправе собой гордиться.
— А что такого произошло? — с горечью заметил Гарри. — Петтигрю ведь сбежал...
— Очень многое, Гарри. Ты помог установить истину. Спас невиновного человека от ужасной судьбы...
Ужасной. Что-то шевельнулось в памяти у Гарри. «Еще более великим и ужасным, чем когда-либо раньше...» Предсказание профессора Трелони!
— Профессор Дамблдор... Вчера во время последнего экзамена у профессора Трелони... она стала... стала очень странной...
— В самом деле? — удивился Дамблдор. — М-м-м... Ты хочешь сказать — еще более странной, чем обычно?
— Д-да... Голос сделался низкий, глаза закатились, и она сказала... сказала, что еще до полуночи слуга Волан-де-Морта вернется к своему хозяину... Сказала, что слуга поможет ему вернуть силы. — Гарри посмотрел на Дамблдора. — А потом вдруг пришла в себя и не помнила ни слова из того, что говорила. Могло это быть... могла она действительно предвидеть будущее?
На Дамблдора история не произвела особого впечатления.
— Знаешь, Гарри, полагаю, что могла, — произнес он задумчиво. — Чего не бывает! Выходит, она уже сделала два настоящих предсказания! Надо бы прибавить ей жалованье...
— Но... — Гарри пораженно взглянул на Дамблдора: как можно над этим шутить? — Из-за меня Сириус и профессор Люпин не убили Петтигрю! Если Волан-де-Морт вернется, в этом буду виноват я!
— Не будешь, — безмятежно ответил директор. — Неужели, Гарри, твое приключение с Маховиком Времени ничему тебя не научило? Последствия наших поступков всегда так сложны, так разнообразны, что предсказание будущего и впрямь невероятно трудная задача. И профессор Трелони — храни ее Бог — живое тому доказательство. Это был замечательный поступок — то, что ты спас жизнь Петтигрю!
— А вдруг он поможет Волан-де-Морту вновь обрести силу?!
— Петтигрю обязан тебе жизнью. Ты послал к Волан-де-Морту того, кто перед тобой в неоплатном долгу. Когда один волшебник спасает жизнь другому, между ними создается связь... или я сильно заблуждаюсь, но вряд ли Волан-де-Морт захочет, чтобы его слуга был в долгу у Гарри Поттера.
— Но я не хочу, чтобы между мной и Петтигрю была связь! — вскипел Гарри. — Он ведь предал моих родителей!
— Это самые сокровенные глубины магии, Гарри, ее непостижимая суть... Но поверь: может быть, наступит день, когда ты будешь рад, что сохранил жизнь Питеру Петтигрю.
Такого Гарри не мог себе представить. Дамблдор как будто прочитал его мысли:
— Я очень хорошо знал твоего отца — и в Хогвартсе, и позже... Он тоже пощадил бы Петтигрю, я в этом уверен.
Гарри посмотрел на Дамблдора. Да, он не станет смеяться, ему можно рассказать...
— Прошлой ночью... Я подумал... Это мой отец создал Патронуса... Когда я увидел на той стороне озера самого себя, то решил, что вижу его...
— Тебя можно понять, — тихо проговорил Дамблдор. — Тебе, наверное, уже надоело это слышать, но ты и в самом деле необычайно похож на Джеймса. От матери у тебя только глаза.
Гарри покачал головой.
— Это была глупость. Я же знал, что он умер.
— Ты думаешь, что мертвые, которых мы любили, навсегда нас покинули? Но ведь мы их зовем, когда нам плохо. Твой отец живет в тебе, Гарри, и он, очевидно, явил себя, когда ты так в нем нуждался. Да как иначе ты смог бы сотворить именно такого Патронуса? Этой ночью Сохатый вновь вышел в поле.
До Гарри не сразу дошло значение сказанных Дамблдором слов.
— Сириус мне поведал вчера, как они стали анимагами, — улыбнулся директор. — Неслыханное достижение! Как, впрочем, и то, что они сумели скрыть его от меня. Тогда-то я и вспомнил, как странно выглядел тот твой Патронус. Помнишь, который атаковал Малфоя на матче Гриффиндор — Когтевран. И ты вправду видел отца этой ночью, Гарри. Ты нашел его в своем сердце.
И Дамблдор вышел из кабинета, оставив Гарри в полном смятении.
Кроме Гарри, Рона, Гермионы и профессора Дамблдора, никто в «Хогварце» не знал доподлинно, что случилось с Сириусом и Клювокрылом. Сколько догадок выслушал Гарри в последние дни перед каникулами! К концу семестра Гарри услышал множество фантастических версий о том, что тогда случилось, но ни одна из них и близко не подходила к истинным событиям.
Малфоя исчезновение Клювокрыла привело в ярость. Ясно как божий день: Хагрид нашел способ тайком отправить гиппофифа в какое-то укрытие. Непереносимое оскорбление — лесничий обвел вокруг пальца старшего и младшего Малфоев. А вот Перси Уизли больше возмущало бегство Сириуса Блэка.
— Если буду работать в Министерстве, предложу массу проектов по укреплению магического правопорядка! — распространялся он перед единственным слушателем — его подружкой Пенелопой.
Несмотря на прекрасную погоду и всеобщее веселье, несмотря на то что друзья совершили почти невозможное для спасения Сириуса, Гарри никогда еще не встречал конец учебного года в столь скверном расположении духа.
Разумеется, не одного его огорчил уход профессора Люпина. Весь класс переживал отставку профессора.
— Кого же они нам дадут в будущем году? — уныло вопрошал Симус Финниган.
— Может, вампира, — размечтался Дин Томас.
Но не только отъезд Люпина расстраивал Гарри. Он постоянно думал о пророчестве профессора Трелони: где прячется Петтигрю, добрался ли он до тайного убежища Волан-де-Морта. Но что особенно отравляло жизнь — близившаяся встреча с Дурслями.
Всего полчаса — но какие восхитительные! Он верил, что отныне будет жить у Сириуса, друга родителей... прекраснее этого была только мысль, что отец жив. Отсутствие новостей о Блэке радовало: значит, его не поймали. Но, думая о доме, который, казалось, уже есть, а теперь стал недосягаемой мечтой, Гарри чуть ли не впадал в отчаяние.
Результаты экзаменов были объявлены в последний день семестра. Гарри, Рон и Гермиона все сдали успешно. Гарри был очень удивлен, что не провалился на зельях, и заподозрил, что без вмешательства Дамблдора не обошлось.
В последнюю неделю поведение Снегга было и впрямь тревожно: и раньше неприязнь Снегга к нему была сильна, но теперь перешла все границы. Когда он глядел на Гарри, уголки его тонкого рта злобно подергивались, пальцы сжимались и разжимались, как будто хотели сомкнуться на горле мальчика.
Перси скорее всего получил высшие оценки по ЖАБА, а Фред и Джордж совершенно не беспокоились за баллы по СОВ. Гриффиндор, в основном благодаря великолепному выступлению на матче за квидишный кубок, выиграл кубок школы вот уже третий год подряд. Так что прощальный банкет проходил среди красно-золотого убранства, и гриффиндорский стол был самый шумный из всех. Даже Гарри, на время забыв о Дурслях, ел, пил и смеялся наравне со всеми гриффиндорцами.
Когда на следующее утро «Хогвартс-Экспресс» отошел от станции, Гермиона поведала друзьям неожиданную новость.
— У меня сегодня был разговор с профессором Макгонагалл... перед самым завтраком. Я решила бросить изучение маглов.
— Но ты ведь сдала экзамен с тремястами двадцатью процентами! — сказал Рон.
— Да, — вздохнула Гермиона. — Но еще одного такого года мне не выдержать. С этим Маховиком Времени я чуть с ума не сошла... короче, я сдаюсь. Без прорицания и маглов я опять буду учиться по нормальному расписанию.
— До сих пор не могу смириться с мыслью, что ты не рассказала нам про этот Маховик, — обиженно пробурчал Рон. — Мы ведь твои лучшие друзья...
— Но я дала слово не говорить никому, — сказала Гермиона.
Гарри наблюдал, как башни Хогвартса постепенно скрываются за горой. Он увидит их опять лишь через два долгих месяца...
— Не вешай нос, Гарри! — Гермиона с участием посмотрела на него.
— Я не вешаю, — поспешно отозвался тот. — Просто задумался о каникулах.
— Я тоже о них думаю, — заметил Рон. — Гарри, ты обязательно приедешь к нам. Я договорюсь с мамой и папой и позвоню тебе — теперь я знаю, как пользоваться фелетоном...
- Предыдущая
- 75/76
- Следующая
