Жатва - Герритсен Тесс - Страница 9

• Предыдущая
• 9/86
• Следующая

– Нет, это мое призвание.

Эбби подалась вперед. Ее лицо пылало от воодушевления.

– Просто… просто я очень удивлена. И польщена. Ведь в клинике так много хороших ординаторов. Например, Вивьен Чао.

– Да. Вивьен – прекрасный хирург.

– Мне думается, на следующий год она войдет в число штатных хирургов Бейсайда.

– Согласен, хирургические способности доктора Чао – выше всяких похвал, – включился в разговор Мохандас. – Я мог бы назвать еще нескольких перспективных ординаторов. Есть изречение, очень популярное среди хирургов. Возможно, вы его слышали: «Обезьяну тоже можно научить оперировать. Вся штука в том, чтобы она еще понимала, когда оперировать».

– Постараюсь пояснить слова Раджа, – улыбнулся Арчер. – Профессиональные качества – очень важное условие. Но это еще не все. Мы ищем хирургов, способных работать в команде. В вас мы видим человека, хорошо умеющего работать в команде. Человека, чьи личные цели не противоречат целям команды. Эбби, мы настаиваем на умении работать в команде. Стоя у операционного стола и обливаясь потом, мы не застрахованы от любых случайностей. Вдруг ломается оборудование. Скальпели выскальзывают из рук. Или сердце, которое мы так ждали, теряется в пути. Но мы – команда и должны держаться, что бы ни случилось. И мы держимся.

– Помимо этого, мы помогаем друг другу, – добавил Фрэнк Цвик. – И в операционной, и за ее стенами.

– Золотые слова, – поддержал его Арчер и добавил, взглянув на Аарона: – Ты согласен?

Как и в саду, Аарон лишь прокашлялся и ничего не сказал.

– Да, мы помогаем друг другу и за стенами операционной. За стенами клиники. И это – одно из преимуществ принадлежности к нашей команде.

– Одно из многих преимуществ, – поправил его Мохандас.

Собравшиеся замолчали. Из колонок по-прежнему раздавались совсем тихие звуки Бранденбургского концерта.

– Я люблю эту часть, – сказал Арчер, прибавляя громкость.

Комната наполнилась пением скрипок. Эбби обнаружила, что снова рассматривает картину над камином. Смерть, сражающаяся с врачом. Битва за жизнь пациентки. За ее душу.

– Вы сказали… есть и другие преимущества, – напомнила мужчинам Эбби.

– Вот вам мой пример, – начал Мохандас. – После завершения ординатуры у меня оставались неоплаченными несколько студенческих займов. Но при устройстве на работу в Бейсайд это было учтено. Мне помогли полностью расплатиться с долгами.

– Я как раз хотел подробнее остановиться на этом, чтобы вы отчетливее представляли себе привлекательность работы в команде, – сказал Арчер. – В наши дни хирург оканчивает ординатуру лишь к тридцати годам. Многие к тому времени уже женятся, выходят замуж и обзаводятся ребенком, а то и двумя. Они приобретают профессиональный опыт и… долговое бремя. Займы, которые они брали, нужно возвращать, а это в среднем сто тысяч долларов. А у хирургов еще нет собственного дома! И вот они десять лет работают, чтобы расплатиться с долгами. Им уже сорок. Но за эти годы у них успели подрасти дети, и теперь пора думать о колледже для потомства!

Арчер покачал головой:

– Даже не знаю, почему сегодня еще находятся те, кто идет в медицину. В нашей профессии больших денег явно не заработать.

– Да, – согласилась Эбби. – В медицине есть трудности.

– Вы наверняка имеете в виду финансовые трудности. И здесь Бейсайд способен помочь. Марк рассказывал нам, что вам со времен учебы в колледже хорошо знакомы долги и займы.

– Не только это. Я получала стипендию. Но займы тоже приходилось брать.

– И тут хочется крикнуть: «Ой! Больно!» – усмехнулся Арчер.

Эбби грустно кивнула:

– Я уже начинаю чувствовать боль.

– Займы на учебу в колледже? Это тоже было?

– Да. У моей семьи были финансовые проблемы, – призналась Эбби.

– Вы говорите так, словно стыдитесь этого.

– Те проблемы в большей степени были вызваны… полосой невезения. У меня заболел младший брат. Несколько месяцев он провел в больнице, а у нас не было медицинской страховки. Но в том городе, где я выросла, очень многие жители не имели страховок.

– Что лишь подтверждает мои слова. Догадываюсь, сколько усилий вы приложили, сражаясь с финансовыми проблемами. Мы все знаем об этом не понаслышке. Радж из семьи иммигрантов. Он до десяти лет вообще не говорил по-английски. Я – первый в нашей семье, кто получил высшее образование. Среди нас нет «бостонских браминов»[2]. Никто не может похвастаться богатым папочкой или фондом на наше имя. Мы знаем, каково пробивать себе дорогу в жизни. И в команде нам нужны люди нашей закваски.

Бранденбургский концерт закончился. Стихли последние звуки скрипок и труб. Арчер выключил музыкальный центр и снова повернулся к Эбби.

– Вы сегодня получили богатую пищу для размышлений. Разумеется, мы пока не делаем вам никаких твердых предложений. Это больше похоже на… – Арчер улыбнулся Марку. – На первое свидание.

– Я понимаю, – сказала Эбби.

– И еще один момент, который вам следует иметь в виду. Вы единственный ординатор, с которым мы говорили на эту тему. Единственная кандидатура, которую мы рассматриваем всерьез. Так что настоятельно рекомендую проявить мудрость и не рассказывать об этом вашим коллегам. Вспыхнет зависть, чего мы совсем не хотим.

– Разумеется, я сохраню этот разговор в тайне.

– Вот и отлично. – Арчер обвел глазами собравшихся. – Думаю, все согласятся с такой постановкой вопроса? Верно, джентльмены?

Мужчины дружно закивали.

– Консенсус достигнут, – объявил Арчер. Он улыбнулся и снова протянул руку к графину с бренди. – Это я и называю настоящей командой.

– И что ты об этом думаешь? – спросил Марк по пути домой.

Эбби запрокинула голову и с каким-то неистовством крикнула:

– Я не чувствую под собой ног! Боже, какой был вечер!

– Значит, ты счастлива?

– Ты что, шутишь? Я напугана.

– Напугана? Чем?

– Тем, что обязательно наделаю ляпов и испорчу впечатление о себе.

Марк засмеялся и похлопал ее по коленке:

– Слушай, мы же успели поработать со всеми ординаторами и потому знаем, что зовем к себе самого лучшего.

– И в какой мере выбор был обусловлен вашим влиянием, доктор Ходелл?

– В ничтожной. Остальные полностью сошлись во мнении насчет тебя.

– Правда?

– Правда, Эбби. Можешь мне верить: в нашем списке ты идешь первым номером. И мне думается, ты считаешь все это потрясающей удачей.

Улыбающаяся Эбби откинулась в пассажирском кресле. Воображение подбрасывало ей картины будущего. До этого вечера она смутно представляла, где станет работать через три с половиной года. Вероятнее всего, в одной из клиник страховой медицины. Частная практика клонилась к закату, и Эбби не видела для себя никаких перспектив в этой сфере. По крайней мере, в пределах Бостона. А ей очень хотелось остаться здесь.

В Бостоне. Рядом с Марком.

– Я ужасно хочу войти в команду, – сказала она. – Надеюсь, не разочарую никого из вас.

– Не разочаруешь. Команда знает, какие люди ей нужны. В этом наши мнения целиком совпадают.

– И даже мнение Аарона Леви? – помолчав, спросила Эбби.

– А с чего Аарону занимать другую позицию?

– Не знаю. Я сегодня немного поговорила с его женой. У меня возникло ощущение, что Аарон не очень-то счастлив. Ты знал, что он подумывает уехать из Бостона?

– Что?

Марк был искренне удивлен.

– Говорил, что хотел бы перебраться в какой-нибудь городишко.

– Как бы не так, – засмеялся Марк. – Элейн – типичная бостонская девчонка.

– Она и не думает о переезде. Это мысли Аарона.

Некоторое время Марк молча крутил руль, обдумывая услышанное.

– Должно быть, ты его неправильно поняла, – наконец произнес он.

– Возможно, – пожала плечами Эбби.

– Пожалуйста, свет, – сказала Эбби.

Хирургическая медсестра настроила бестеневой светильник, направив луч на грудь пациентки. Место операции было отмечено черным маркером: два крестика, поставленных чуть выше пятого ребра и соединенных линией. Грудная клетка, как и сама пациентка, была невелика. Мэри Аллен, 84 года, вдова. В клинику поступила неделю назад с жалобами на снижение веса и сильные головные боли. Обычный в таких случаях рентген грудной клетки дал тревожные результаты: множественные узелки в обоих легких. В течение шести дней пациентке делали всевозможные анализы, сканировали и снова возили на рентген. Она прошла бронхоскопию. Ей кололи иглами грудную стенку. Тем не менее полной ясности с ее диагнозом по-прежнему не было.

• Предыдущая
• 9/86
• Следующая