Ключник (Полная книга) - Зайцев Сергей Григорьевич - Страница 19
- Предыдущая
- 19/112
- Следующая
— Не маловато четверых далроктов для всей этой работы? — не без скепсиса уточнил я.
— Далрокты и праздность — понятия несовместимые. Постоянно в делах. Я ж говорю — они рождены для такой работы. Правят жестко, но рационально, ничего не оставляют без внимания и никому не дают спуску. Будь на их месте охтаны… Думаю, крепость давно бы уже пала.
— Не заметил, что охтаны такие уж любители бить баклуши.
— Что?
— Я имел в виду — бездельники. Скажи, эти списки в Усыпальнице… Туда попадают только игроки, погибшие в этой локации, или…
— Вспомнил кого?то из погибших в песочнице? — мгновенно смекнула Машта. Видимо, не я тут один такой умный.
— Да. Был один хороший человек. И, кстати, лекарь. Он бы здесь пригодился. Насколько я успел понять, лекарей у вас нет вообще.
— Увы, порадовать нечем. Не слышала о таких воскрешениях.
— Понятно. Зря губу раскатал…
— Что сделал? Опять какое?то выражение из человеческих?
— Угу. Означает — захотел слишком многого. По самые гланды. Тьфу… Последнего ты не слышала, хорошо? Это… из грубоватого юмора.
— Надо будет запомнить. Звучит забавно. Так, погоди минут десять, нужно урожай собрать.
Разговор настолько меня увлек, что я и не заметил, как мы пришли к подземному водоему, подозрительно похожему на вчерашний. Только вот вышли мы к нему не с левой стороны, а с правой. Машта скинула котомку, вытащила из нее пустой кожаный мешок, опустилась на корточки и споро принялась прореживать грибные заросли с помощью ловких пальчиков и острого кинжала. Как и вчера, резала не все подряд, а избирательно. Морщась от тяжелого и густого запаха, спиравшего дыхание, я отошел в сторонку и подпер спиной поросшую бледным мхом стену. Фурии с Крохой можно только позавидовать: им запах совсем не мешал, они рыскали среди грибов в полнейшем восторге — хоть какая?то растительность в заснеженном мире. Удовлетворяли любопытство, иногда полностью исчезая из виду среди особенно густых зарослей.
— Думаю, не ошибусь, если предположу, что ты ботаник, — нарушил я тишину через минуту.
— Причем единственный, — подтвердила Машта, не прерывая занятия. — А почему — сам подумай. Я же говорила — это полезно.
Я снисходительно улыбнулся. Снег, минусовые температуры, гибель всего живого на поверхности… Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы сделать вывод:
— Кроме как на грибах, не на чем качать профу?
— Причем собираю дважды в день — утром на этом берегу, вечером на том, — подтвердила Машта.
Так это действительно то самое озеро, только вышли мы к нему с другой стороны. Поэтому и показалось, что шли дольше, чем должны. Выходит, путь сквозь горы здесь не один. Но что?то важное я забыл спросить…
— Именно поэтому я говорила — плюнь, — продолжала девушка, перемещаясь среди грибных зарослей на корточках. — Тебе это не нужно. Мне на ботаника едва хватает, чтобы в день поднимать на несколько единиц, а я всего лишь на третьем ранге. Но кому?то это делать нужно, так что жребий выпал мне. Вообще, любопытные грибочки. Предмет экспорта нашей крепости в Кандаури. Используются в качестве составляющих дубильного раствора для выделки кож. — Она все?таки прервалась и искоса глянула в мою сторону, предупреждая вопрос: — Шкуродера тоже брать не советую. У нас шкуродер уже есть — Колин. Если шкурами еще кто?то займется, у него профа остановится. Фаге — кухарь. Готовит еду из подручных средств. И тоже единственный на всю крепость.
— А как же охтаны, далрокты? — недоверчиво хмыкнул я. — Им что, нормальная пища не нужна?
— Охтаны жрут все, что ни попадя, — Машта пренебрежительно отмахнулась и с досадой ойкнула, нечаянно смахнув кинжалом несколько несозревших шляпок. — Я так понимаю, мир, из которого они пришли, жуть как скуден на ресурсы, так что эти типы крайне непривередливы. Плевать им на какое?то особое приготовление пищи. Что меня вполне устраивает — от горячего никто из низуши не откажется, у нас желудки не такие луженые, а стараться еще и ради охтанов… ну уж нет.
— Недолюбливаешь их?
— Да любить?то их не за что. Бойцы… бойцы — да, врать не буду, толковые. Можно сказать даже отвязные — страх им неведом. Но что у них в голове твориться — не понять. Могут помочь, а могут и в спину ударить, без видимых причин. В общем, мы — сами по себе, и они сами по себе. И всех это устраивает.
— А что скажешь насчет далроктов?
— Ты о еде? Да никто не знает, чем они питаются. Лично ни разу не видела.
— Даже так… — Очередная загадка. Может, эти черти вампирят втихую, пока никто не видит? Бродят ночью по залу и собирают налог кровью со своих же? Бррр… А что, видок у них очень даже готичненький. Так, надо сменить тему, пока меня окончательно не занесло разыгравшееся воображение. — Так, а кто у вас оценщик?
— Никто. В локации нет ювелиров, украшения достаются только в виде добычи с монстров. А прокачивать профу лишь ради самой прокачки… глупо это. Да не огорчайся ты. Будешь как большинство — прокачиваться боем. Меньше хлопот. Я вот эти грибы уже ненавижу, — призналась пращница. — Думала, притерплюсь к вони, но пока что?то не получается. — И с неожиданно прорвавшейся злобой девчонка добавила: — Хуже, наверное, только от ракшасов воняет.
Я даже по лбу себя хлопнул, да так, что смачный шлепок разнесся под сводами пещеры. Ракшас! Черт возьми, я совсем о нем забыл! И он никак не напомнил о своем существовании, когда мы с низуши пересекали зал — в клетке было темно и не чувствовалось движения, а голова, буквально перегруженная новой информацией, была забита другими заботами.
— Это еще что за звук? — пращница подозрительно глянула в мою сторону.
— Неважно. Машта, тот ракшас, что напал на меня вчера, он еще жив?
— А почему тебя это так заботит? — проворчала Машта, швырнув не понравившуюся грибную шляпку в воду. Поверхность озера тут же заволновалась, из воды на секунду с плеском высунулась усатая и губастая харя "ныряльщика", сцапала подношение и тут же скрылась в глубине. — Этот паршивый кошак тебя едва не убил.
По тону девушки хорошо чувствовалось, что ракшасов она, мягко говоря, недолюбливает. То ли аборигены изрядно успели насолить изгоям, то ли здесь кроется что?то более личное.
— А если ближе к теме?
— У нас они гости редкие — ракшасы или дионисы. Но если попадаются живыми, то обычно три дня ждем выкуп.
— Выкуп?
— Угу, что?нибудь ценное в обмен на жизнь. Ракши, например, обычно выкупают своих за оружие. Спрос на него всегда большой — износ, поломка, потери в случае смерти.
— А если выкупа нет?
— Бывает и такое, — низуши пожала плечами. — Особенно если пленник низкого уровня, или в чем?то провинился перед своими, то выкупа можно не ожидать. Но все равно три дня ждем. А потом выпускаем из клетки и отрабатываем на нем бойцовские навыки.
— То есть, называя вещи своими именами — убиваете.
— Ну, зачем же так грубо, — Машта снова на секунду прервала занятие и укоризненно глянула в мою сторону. И словно спохватившись, принялась оправдываться: — И вообще, низуши такими забавами не страдают, нам это не шибко нравится. Вот охтаны очень до этого падки. Драка у них в крови. Но все происходит справедливо: бой один на один, уровень противнику подбирается соответствующий. Если пленник сумеет одержать победу — Инитокс его отпустит. Правда — правда. За доблесть.
— Представляю, как такой пленник потом драпает, — ехидно заметил я. — Прямо вижу, как хватает ноги в руки и несется прочь с выпученными глазами. Причем сильно сомневаюсь, что в этот момент он думает о такой прозаической штуке, как доблесть…
— Ага, — Машта ухмыльнулась. — Не сумеет победить — его кристалл души пойдет в хранилище Крепости. Издержки…. Нашей жизни. Не я это придумала, заметь.
Жестко. Но в чужой монастырь не лезут со своим уставом, не мне осуждать сложившиеся порядки. Выходит, у меня осталось два дня, чтобы хоть немного подняться в уровнях и разведать обстановку, прежде чем ракшаса выставят на арену.
- Предыдущая
- 19/112
- Следующая
