Медовый месяц с похитителем - Рис Элинор - Страница 18
- Предыдущая
- 18/29
- Следующая
– Только не протягивай им все сразу, – предупредил Джейк. – Они могут ухватить весь пакет. И пошли, а то, если мы тут застрянем, нас окружат со всех сторон.
И это не было угрозой: пока они шли по лесу, возня вокруг них возрастала, Эмбер только и делала, что наделяла маленьких попрошаек земляными орехами.
Ей становилось страшновато, когда их лапки требовательно дергали ее за одежду, если она задерживалась с раздачей «пошлины».
Тем не менее обезьяны выглядели восхитительно. Причем было заметно, что каждая особь представляла собою личность и занимала свое особое место в социальной структуре обезьяньего общества. Эмбер завороженно наблюдала за этими существами, в первую очередь – за матерями с детенышами. Они приближались к людям с опаской, держа на руках малюток и наблюдая за происходящим большими круглыми глазами.
Эмбер захотелось потрогать одного из малышей, но это было невозможно, даже если б Джейк и не предупреждал ее об опасности. Обезьяны-матери протягивали только одну лапу за подаянием, другая была наготове, чтобы защитить свое дитя в случае проявления со стороны человека агрессии.
– У меня кончается запас орехов, – посетовала Эмбер. – Подбрось-ка еще, а то они все прибывают и прибывают…
Но Джейк устремил взгляд на тропинку, словно ожидая появления новых хозяев леса.
– У меня есть орехи, но я не хочу сразу все раздавать. Мы скоро встретим еще одну важную персону, – заметил он. – Ага, вот как раз она и появилась!
Но даже если бы он ничего не сказал, Эмбер не могла не заметить: в следующее мгновение произойдет нечто чрезвычайное. Все обезьяны, словно сговорившись, бросились наутек и попрятались в зарослях.
Происходящее напоминало старый фильм, когда в городок въезжает вооруженный бандит и все жители прячутся кто куда. Но где же сам гангстер?..
И вот Эмбер увидела его: в два раза крупнее остальных обезьян, он выступал важно, как лицо, наделенное властью.
Серый мех перемежался сединой, особенно вокруг лица, придавая обезьяне вид умудренного жизненным опытом пророка. Это была особь мужского пола.
Эмбер обратила внимание, что все обезьяны-мамаши крепче прижали к себе малышей, что-то нашептывая им на ухо.
Обезьяна уселась на некотором расстоянии от людей и стала, невзирая на них, откровенно почесывать самые интимные места своего тела.
Эмбер почувствовала беспокойство, словно в ее присутствии находилась персона королевской крови.
– Можно я его покормлю, как ты думаешь? – спросила она шепотом. – У меня такое чувство, будто я предлагаю сандвич самой королеве.
Джейк, по-видимому, понял, что она имеет в виду.
– Рассматривай это как приношение дани, – посоветовал он, вытаскивая второй пакет арахиса из рюкзака и передавая ей. – Только смотри…
Но было уже поздно: с пакетом в руке Эмбер приблизилась к «патриарху» и протянула ему горсть орехов. Он же не моргнув глазом, с тем же чувством собственного достоинства, вырвал у нее весь пакет волосатой с проседью лапой. И только после этого принял горсть предложенных Эмбер орехов и сразу засунул их в пасть. Сообразив, что больше тут поживиться нечем, он спокойно повернулся спиной к своим «подданным» и стал медленно удаляться, дозволяя проводить себя изумленными взглядами.
– Ничего не поделаешь!
Но, прежде чем Эмбер успела произнести эти слова, смех, напоминавший звон колокольчика, прозвенел где-то сзади. Они обернулись и увидели хорошенькую молодую балийку, идущую по тропе вслед за ними. На руках она держала малыша, а на голове у нее стояла большая корзина, которую она несла с легкостью, недоступной европейцам. Талия молодой женщины была тоже обвязана парчовой лентой, как будто она посещала храм.
– Этот дедушка хитер, он не считает нужным долго ждать угощения и соблюдать правила приличия.
Джейк ответил легким поклоном и словами приветствия:
– Selamat sore, nyonya. Он имеет на это право. Ведь он король леса, а все остальные – его подданные.
Молодая женщина улыбнулась, заслышав родную речь.
– Он здесь и король, и отец, и дедушка, один в трех лицах. К тому же старейшина леса. Откуда вы прибыли? – С этими словами молодая островитянка повернулась к Эмбер, призывая и ее принять участие в разговоре.
– Из Англии, – ответила Эмбер, пытаясь вспомнить тот же ответ на местном языке, как ее учил Кетут. – Dari Ingerris. Женщина захлопала в ладоши.
– О, как прекрасно! Вы тоже говорите на нашем языке! Но я хочу попрактиковаться в английском. Вам понравились священные обезьяны?
– Даже очень! Особенно мамы с малышами, вроде вон той, – и Эмбер указала на маленькую обезьянку, которая не успела спрятаться, в то время как большинство разбежались.
– Да, малыши очаровательные. А у вас с господином есть дети?
Эмбер почувствовала, что краснеет. Она уже привыкла, что местные жители интересовались составом ее семьи, но теперь этот вопрос задавался в присутствии Джейка.
– О нет… – начала было она, но тут вмешался Джейк.
– Пока нет, – сказал он с улыбкой. – Ведь это наш медовый месяц.
После этого Эмбер пришлось выслушать целую тираду поздравлений и пожеланий долгого и плодотворного союза, а затем молодая островитянка принесла извинения и продолжила свой путь.
– Для чего ты все это сказал? – зашипела Эмбер, когда они с Джейком остались одни.
Он с удивлением на нее взглянул.
– Здесь, на острове Бали, существует только два ответа на вопрос: «У вас есть дети?» Первый: «Да», второй: «Пока нет». Если просто ответить: «Нет», люди будут недоумевать. Единственной причиной отсутствия детей может быть лишь недавняя женитьба. Иначе тебя будут жалеть, и тот, кто спрашивал, почувствует себя неловко. Это примерно то же, как если бы в Англии на вопрос «Как поживаете?» ты стала бы жаловаться на плохое самочувствие. Ведь рассказывать об этом невежливо, даже если ты на самом деле чувствуешь себя отвратительно.
Несмотря на его объяснения, Эмбер была раздражена бестактностью Джейка.
– Возможно, тебе очень хочется считаться отцом семейства, но…
– Что ты сказала? – Голос его стал резким, и Эмбер ощутила холодок внутри.
– Ничего особенного. Честно, Джейк, я не имела в виду… Просто тетя сказала…
– Обо мне? И о Вики?
Наверное, Вики – его бывшая жена?
– Ну да. Но я ничего… Я не имела в виду…
– Расскажи мне все! – Выражение лица у него было отчужденным, но по резкому тону голоса чувствовалось, что Джейк старается подавить гнев. Когда это госпожа Фаррелл решила посвятить тебя в столь грустное воспоминание? – Джейк замолчал и тяжело вздохнул. Но, прежде чем Эмбер собралась с мыслями, чтобы ответить, он продолжил:
– Можешь не отвечать, я и так знаю, что это было после моего телефонного звонка. Не буду гадать, какую чушь она несла, однако не сомневаюсь, что я фигурировал в качестве Синей Бороды или маркиза де Сада. Я был уверен, что она постарается настроить тебя против моей персоны. Правда, я все-таки надеялся, что она не будет упоминать Вики.
Он умолк, ожидая, что Эмбер что-нибудь скажет, но она молчала.
– Ну, говори же! Что там твоя тетка наболтала? Или ты собираешься обвинить меня без суда и следствия? – И, поскольку Эмбер была в нерешительности, Джейк швырнул рюкзак на землю, срывая на нем злость. – Что за чертовщина, Эмбер! Какую бы ерунду ни придумала эта ведьма, имею я право знать или нет? У медали две стороны, даже если и та и другая не очень привлекательны. Я не был примерным супругом, но поступки мои нельзя назвать бесчестными. Расскажи мне все, что она тебе наговорила.
Джейк молча выслушал рассказ Эмбер. Когда она закончила, то с волнением стала ждать, что он теперь скажет. Однако, похоже, пришла его очередь молчать, и Эмбер была вынуждена подбодрить его своим вопросом:
– Джейк, скажи, все это неправда? Может, мне не надо было принимать на веру ее слова? Но я не думаю, что тетя Белла будет сознательно лгать. Она говорила с такой уверенностью…
– Что касается фактов, все изложено верно. – Он сел на грязную скамью, стоявшую у края тропинки. – Но все было иначе… До оглашения завещания старого Мэтью Белла Фаррелл и Саймон не сомневались в том, что основная доля наследства окажется в руках Саймона… Когда завещание огласили, я решил, что нам следует заключить нечто вроде договора, но они с ходу отвергли мое предложение. У них была уверенность в своих притязаниях, так как я не скрывал своего отношения к семейной жизни. – Он посмотрел на нее, как бы прося прощения. – К тому же Саймон был уже обручен с тобой.
- Предыдущая
- 18/29
- Следующая
