Укрощение огня - Ринго Джон - Страница 85

• Предыдущая
• 85/134
• Следующая

Рейчел нахмурилась, но без разговоров прошла в кабинет вслед за матерью.

– Ты беседовала со многими людьми, намного больше, чем я, – начала Даная, закрывая за дочерью дверь. – Самое главное, что мы можем сделать для женщин, которые подверглись насилию, это дать им возможность все рассказать, выговориться.

– Меня не насиловали, мама. – Рейчел, хмурясь, смотрела на мать. – Или… тебе самой надо с кем-то поговорить? – обеспокоенно добавила она.

– И да, и нет, – усмехнулась Даная. – Просто я подумала, может, ты знаешь еще кого-нибудь, кто хотел бы выговориться.

Рейчел задумалась, потом пожала плечами.

– Да. Я знаю несколько девушек, которым досталось по пути сюда. Я не пыталась их разговорить. А что, надо?

Теперь задумалась Даная, потом она тоже пожала плечами.

– Им важно выговориться, чтобы вновь обрести себя. Я прошу тебя: скажи им, что я хотела бы повидаться с ними как-нибудь вечером. От Баст я узнала одну очень важную штуку: после изнасилования женщину часто преследуют странные мысли и ощущения. Думаю, что настал момент женщине, самой прошедшей через все эти ужасы, поделиться с остальными и попытаться помочь им.

– А-а-а, – протянула Рейчел. – Постараюсь… что-нибудь сделать.

– Спасибо, – улыбнулась ей Даная. – Ты представляешь, как ты изменилась… повзрослела со времени Спада?

– Иногда мне кажется, что мне тысяча лет, – вздохнула Рейчел.

– Знаешь, – Даная откинулась на спинку стула, – я ведь твоя мать. Мы можем говорить не только о работе.

– Мама, все в порядке, – успокоила ее Рейчел. – Ничего особенного, правда. Думаю, сейчас перед всеми встают одинаковые проблемы. Мне постоянно хочется, чтобы все вернулось на круги своя.

– Да, я понимаю, – с грустью ответила Даная. – Наверное, иногда шепотом зовешь джинна? Я тоже.

– Да, – кивнула Рейчел. – Иногда, когда мне бывает трудно заснуть, я лежу и представляю, что все снова стало по-старому. Я ненавижу этот мир. Иногда я жалею, что вообще родилась на свет!

– Не надо, – покачала головой Даная. – Я тебя люблю, если бы тебя не было, было бы совсем грустно. Ты должна это знать. Можно горевать о том, что мы все потеряли, но никогда не жалей о том, что появилась на свет. Тебя ожидает долгая жизнь, в ней будет много радостей. Много близких друзей, ты еще встретишь свою любовь. Да? Мы с Эдмундом с радостью будем нянчить внуков.

– Я еще слишком молода для этого, мама, – ответила Рейчел.

– Как и все мы. – Даная погладила живот. – Так странно ощущать, что внутри тебя кто-то растет. Я в последнее время так устаю, думаю, все из-за него. Но хотя я понимаю, что он… от них, но он же и мой тоже. И я не могу ненавидеть еще не родившееся дитя.

– Значит… ты собираешься его оставить? – спросила Рейчел.

– Даже если бы был безопасный способ избавиться от ребенка, – ответила Даная, – думаю, я не стала бы этого делать. Я оставлю его. Или ее. Что еще я могу сделать? Это ребенок, и я не могу убить ребенка.

– Ну ладно, если ты так чувствуешь. Меня все это… немного пугает. Ты ведь знаешь, что роды могут быть опасны и для матери, да?

– Женщины рожали на протяжении тысячелетий, – пожала плечами Даная. – И то, что мы на какое-то время были избавлены от этого, вовсе не значит, что теперь я не смогу родить сама. И… ты тоже, в будущем.

– Мне еще предстоит найти подходящего парня, – нахмурилась Рейчел. – Пока еще не нашла.

– Герцер… хороший парень, – осторожно начала Даная.

– Герцер это… Герцер, – опять нахмурилась Рейчел. – Он мне не нравится. Он хороший друг, но… и все.

– Твой отец тоже был мне другом, – ответила Даная. – А потом я решила, что мне нужен кто-то более близкий, чем просто друг. Я не пытаюсь убедить тебя броситься в объятия Герцера, но не думай, что если человек тебе друг, он не может стать чем-то большим.

– О'кей, мама, – помолчав, ответила Рейчел. – Можно, вопрос? Я понимаю, что меня это не касается, но…

– У нас с твоим отцом нормальные отношения. – Теперь нахмурилась Даная. – У нас были свои трудности. Особенно в первый раз после… того случая… мне было очень тяжело. И ему тоже.

– Я не уверена, что хочу слышать об интимной жизни моих родителей, мама, – чуть не поперхнулась Рейчел. – Извини. Просто хотела спросить, все ли между вами в порядке.

– Теперь да, – усмехнулась Даная. – Кажется, мы все обсудили. Помни о нем и подходи ко мне со всеми своими проблемами. Мне тоже нужен друг.

– Хорошо, мама. – Рейчел встала, обошла вокруг стола и обняла мать. – Увидимся завтра, ладно? И еще: я всегда буду твоим другом.

Эдмунд только-только устроился в своем любимом кресле, когда появилась Шейда.

– Готов? – спросила она.

– Давай.

И тут же перенесся в просторное помещение, где уже находились десять других членов Совета. Некоторых он тут же узнал, других никогда прежде не видел.

– Спасибо всем вам за то, что вы пожертвовали своим временем, чтобы прибыть на встречу. – Шейда отпустила ящерицу, та сползла с ее плеча и исчезла, стоило ей выползти за пределы зоны действия хозяйки. – Думаю, что на первом собрании надо обсудить основные принципы того, что мы собираемся сделать. Пусть вначале выступит Эдмунд. Представься, Эдмунд.

– Кое-кого из вас я узнал, других вижу в первый раз, – начал Эдмунд. – Так что немного расскажу о себе. У меня две докторские степени, по крайней мере, так это называлось раньше, в области политических и военных наук. Специализировался я по доиндустриальным обществам и их военному устройству. Кроме того, большую часть жизни я был реконструктором. В настоящий момент я являюсь мэром Вороньей Мельницы, растущего сообщества тех, кому удалось выжить, в долине реки Шенан. От лица всех этих людей я предлагаю принять предложенную Конституцию Севама с минимумом поправок и оставить при этом без изменений права граждан. Все права.

Затем представились все остальные, большинство были делегатами от сходных сообществ, двое напрямую работали в каких-либо проектах Совета. Все в общих чертах сошлись на первоначальном варианте Конституции, но у каждого были свои замечания.

– Эдмунд, – подошла к нему Шейда. – У тебя есть предложения?

– Во-первых, я предлагаю ужесточить право владения оружием. Необходимо уточнить, что оружие предназначается только для самозащиты, защиты поселений и защиты от неконституционных действий правительства. Далее, все военнообязанные граждане должны уметь пользоваться оружием и иметь его под рукой.

– Возражаю, – нахмурившись, сказал делегат города Читао. – У нас уже много хозяйств сожжено разбойниками. Не понимаю, почему они должны иметь право владеть оружием.

– Они являются гражданами вашего города? – спросил Эдмунд. – Кроме того, проблема не в том, что они владеют оружием, но в том, как они им пользуются. В разделе «Свод законов» нужно обязательно указать, что закон запрещает нелегальное использование оружия и предусматривает за это серьезные наказания. В Вороньей Мельнице мы выдаем своим гражданам оружие. Им предстоит сыграть важную роль в обороне города. И мне представляется, что это является определенным показателем, своего рода лакмусовой бумажкой. Ни под каким предлогом мы не позволим правительству разоружить наших граждан, кроме явного мятежа, но даже тогда подход должен быть строго индивидуальным.

– В этом вопросе я поддерживаю герцога Эдмунда, – сказал Майк Спехар, представитель Вестфала. Это был высокий, светловолосый мужчина, который даже на собрание прибыл в доспехах. – Самое важное, что должно присутствовать в доиндустриальной республике, – это возможно больший широко распространенный класс людей, владеющих оружием. Если такового не будет, наступит феодализм.

– Я больше не герцог, барон Лонглиф, – бросил ему Эдмунд.

– Вы все еще числитесь в списках общества как таковой, – ответил Спехар. – И это еще одна поправка, которую я предлагаю. Многие города развиваются на основе ремесел своих членов. Во многих городах уже вспомнили о меритократической[7] аристократии, той самой, которая связана с достижениями человека в обществе. Но многие выступают против этого именно из-за имеющихся уже списков. Я лично за этот вариант.

• Предыдущая
• 85/134
• Следующая