Солдат удачи (сборник) - Авраменко Александр Михайлович - Страница 23

— Всем принять антирадиационные препараты, занять свои места! Высадка через пять минут! Отсчёт пошёл!

Алексей уже привычным движением приложил инъектор к плечу, затем поправил нейрошлем и легко вскочил на подъёмник. Послушно зашипев, тот вознёс его в кабину БРа. Медведев устроился удобнее в пилотском кресле, подключил все разъёмы, затем прогнал положенные тесты. Норма. Потянул рычаги управления, и огромная машина послушно шагнула в десантную капсулу. Автоматически сработали захваты, удерживающие бронеход на месте. А затем почувствовался лёгкий толчок, и капсула поплыла по воздуху, занимая своё место в очереди на сброс. Потянулись секунды перед десантированием…

Толчок, удар! Есть! Огромный металлоновый шар понёсся в атмосферу, ускоренный мощным пиропатроном. Медведев стиснул зубы — он всегда нервничал во время выброски. Вскоре транспортировочную капсулу начало трясти — это воздух уплотнился настолько, что началась турбулентность. В наушниках чуть потрещало, а затем неожиданно чётко голос произнёс:

— Лейтенант, идёте хорошо, разброс минимальный.

— Вас понял, рубка…

Хлопок отдался сильным ударом, даже заныли зубы. Это сработал первый парашют — длинная лента из несгораемой ткани. Несколько секунд, новый толчок, ещё сильнее — второй парашют. В воздухе перед глазами вспыхнул голографический экран, на котором вспыхнули быстро уменьшающиеся алые цифры. 32 000. 31 000. 25 000…

На высоте 10 000 метров по инструкции следовало отстрелить внутренние захваты, и перейти на ранцевые посадочные двигатели… 11 000… 10 250… Рука вдавила массивную треугольную клавишу — рывок сотряс всё тело. Раскалённые стенки капсулы развалились на две части, словно шелуха гигантского семечка. БР на мгновение застыл в воздухе, а потом из массивного ранца, закреплённого на спине машины, вырвалась струя раскалённой плазмы…

Алексей торопливо взглянул на радар — все тридцать машин его роты были рядом. Во всяком случае, прибор показывал, что они идут с разбросом не свыше 5 000 метров, что являлось великолепным результатом, за который проверяющие неизменно ставили отличные оценки. Медведев криво усмехнулся: как давно, казалось, это было… Жуткие двадцать часов, прошедшие после нападения, перевернули всю жизнь. Разделили её на чёткие части — «До» и «После»…

Плотный слой облаков, возникший после многочисленных взрывов ядерных боеприпасов, и не думал уменьшаться — сонар показывал, что последние тучи находятся на высоте сорока метров от поверхности планеты, и дополнительно сообщал, что идёт дождь. Плюс радиация. Подумав, лейтенант включил автоматику посадки. Он не рискнул включать тормозные двигатели сам. Пусть и была в этом доля неуверенности, но малейшее промедление могло привести к гибели…

Облако грязи взметнулось выше головы двадцатиметрового бронехода, капли воды, попадая на раскалённую трением о воздух броню мгновенно испарялись, и казалось, что стальные гиганты горят… Все машины достигли поверхности благополучно. Несмотря на бушующие в атмосфере электрическо-ионные бури удалось пробить узким лучом передачи грозовой фронт и сориентироваться. До бывшего места расположения их полка было немного — около часа на средней скорости. Быстро перестроившись в боевой ордер, рота двинулась в назначенное место…

…Лёгкий ветерок слегка шевелил голубоватую траву степи, по округлым невысоким холмам пробегали цветные волны качающихся верхушек местных раскидистых кустарников…

— Ястреб-один, ответьте Соколу-один.

— Ястреб-один на связи!

Перед глазами возникло прозрачное изображение командующего штурмовой группировкой.

— Доброе утро, майор! По данным орбитальной разведки, против вас будет действовать седьмой тяжёлый легион, полк «пауков», пехота, лёгкие бронеходы. Воздушного прикрытия у них нет. Противник сосредоточен в квадрате 33–12. Примите картинку!

Пилот тронул клавишу, изображение командующего исчезло, сменившись трансляцией с орбиты. Выключив связь, майор несколько минут внимательно вглядывался в голограмму.

— Твою ж мать…

Озвучил, наконец, свою мысль командир. Появившееся на экране совсем не порадовало Медведева. Противостоящий противник был силён. Это не те резервисты, что противостояли им первую неделю после высадки, нет — это элитный легион настоящих вояк, отлично обученных, фанатично преданных Императору. Аристократы будут драться до последнего солдата, до последнего заряда, и лёгкой победы, как в прежних боях на этой чёртовой планетке, сегодня не будет…

— Ястреб-сто, говорит Ястреб-один, слушай мою команду — перестраиваемся, всем загрузить в логгеры информацию о противнике. Со второго по тридцатый — вперёд, тридцать первый — сороковой на правый фланг, остальные — левый. Бог войны — оттянуться назад. Глаза и уши — выдвинуться до прочного контакта с имперцами, всю телеметрию на мой логгер, в огневое соприкосновение с противником не вступать. Вопросы есть? Вопросов нет! Начали!

В наушниках раздался чей-то весёлый голос:

— Командир, как всегда, в своём репертуаре… Шашки наголо, патронов не жалеть!

Усмехнувшись, Медведев рявкнул:

— А двадцать седьмой вечером заступает дежурным по ремонтной роте…

— Ой-е…

Унылый стон неудачливого шутника перекрыл бас пилота соседнего БРа.

— Ворона, забыл, на чём командир катается?

Раздавшийся дружный хохот перекрыл ответ молодого офицера… Медведев улыбнулся про себя — удалось немного сбить нервное напряжение перед предстоящим тяжёлым боем с отборной имперской частью…

Оставшееся время майор терзал свой тактический логгер, пытаясь спрогнозировать предстоящий бой с наименьшими потерями, когда вдруг вновь развернулся голографический экран. Разведчики оказались молодцами — подобравшись к врагу на десяток километров, спрятались за холмом, а сами запустили наноскаута и транслировали передачу направленным лучом, не засекаемым датчиками боевых машин противника…

— Внимание всем, до противника двадцать километров; всем включить дополнительные поглотители, понизить температуру реакторов к минимальной отметке, начать зарядку накопителей ионных пушек. Атакуем по моей команде!

Пока он говорил всё это, пальцы порхали над сенсорной панелью, подготавливая боевую машину к бою. Вспыхнули разноцветные индикаторы широкой панели, сигнализируя зарядку лазерных излучателей, замелькали цифры датчика температуры, чуть ли не самого главного прибора в бою, контролирующего реактор и нагрев машины, едва слышно загудели элеваторы подачи боеприпасов автоматических противопехотных орудий, мигнул зелёным светом, показывая полную зарядку, накопитель энергии. Наконец медленно выползли массивные панели, защищающие кабину пилота в боевом положении…

…Враги засекли дивизион, когда он приблизился почти на дистанцию прямого выстрела из ПИИ среднего калибра. Майор не давал команды на открытие огня артиллерийским машинам, стараясь максимально сократить дистанцию боя, чтобы избежать ужасающего оружия массивных «пауков». Тяжёлые протонные аннигиляторы, штатное оружие имперских бронеходов, одним выстрелом могли разнести на атомы любую машину республиканцев, на расстоянии, втрое превышающем их самое дальнобойное орудие. А ведь из таких монстров состоял почти весь Седьмой легион. Было, правда, ещё кое-что, что могло бы сработать и в чём Медведев боялся признаться даже самому себе…

…Уродливые шагающие металлические глыбы стояли шеренгой, бросая отсверки от новенькой, ещё сияющей в свете местного солнца брони и раскинув свои лапы в положение для стрельбы, нагрудные пластины машин были испещрены гербами аристократов, всякими символами и девизами. Чуть позади чудовищ выстроилась тяжёлая пехота в керамических доспехах. Если в бронечастях шагающих машин служили только аристократы, то в тяжёлую пехоту набирали одних простолюдинов, и зачастую огромные подошвы боевых роботов-бэров в горячке боя давили их, как гусениц, не разбирая, где свои, а где чужие…