Нечисть (ЛП) - Байерс Ричард Ли - Страница 14

Зрители зааплодировали. Калмевик рассмеялся и поднял сжатые кулаки, принимая их восторги, чувствуя себя сильным, бесстрашным, непобедимым…

Затем он заметил девочку, если её, конечно, можно было так назвать. Она заглядывала в дверь таверны, отодвинув занавеску из бисера своей мягкой, одутловатой рукой. Капюшон поношенного плаща полностью скрывал её лицо. Существо это было маленьким и худым, а он был самым большим человеком в таверне – а, возможно, и во всем Туратиросе. Ему не с чего было полагать, что пришелица представляет для него хоть какую-то угрозу. Но, когда это создание поманило его пальцем, его радость сменилась дрожью беспокойства.

Если бы Калмевик знал, к чему это приведет, он бы никогда не пошел на эту работу, неважно, сколько бы ему не предложили. Но он согласился и теперь был вынужден выполнять приказы этого омерзительного посредника, навязанного его нанимателем. Ему ничего не оставалось, кроме как закончить свои дела, собрать деньги и надеяться, что когда-нибудь лицо этого «ребенка» перестанет являться ему во сне.

Убедившись, что никто не может обвинить его в трусости, Калмевик принес извинения поклонникам, надел рубашку, взял палаш и кинжал и покинул таверну. Возможно, чтобы оправдать появление на улицах мужчины с маленькой девочкой, дитя схватилось за его ладонь. Он едва сдержал желание вырвать свои пальцы из её хватки.

– Он тут, – произнесла она высоким шепелявым голосом.

Калмевик гадал, кто же этот «он» и чем же он заслужил свою судьбу, но никаких других сведений ему не предоставляли. Он подозревал, что этого лучше не знать.

– Всего один человек?

– Да.

– Тогда помощь мне не понадобится. – Это означало, что наградой делиться тоже не придется.

– Ты уверен? Мой хозяин не потерпит провала.

Может она и была такой жуткой, чтобы заставить его кровь стыть в жилах, но профессиональная гордость заставила Калмевика ответить на её вопрос с приличествующим высокомерием:

– Конечно я уверен! Разве я не самый лучший убийца в городе?

Она захихикала.

– Да, по твоим словам это именно так, а я есть то, что я есть. Так что, надеюсь, мы сумеем справиться с одним-единственным бардом и сами.

Уставший, как собака, Барерис поначалу не понял, действительно ли он слышит плач, или ему это всего лишь кажется. Но это было на самом деле. Где-то внизу кривой улицы кто-то рыдал – скорее всего, это была маленькая девочка.

Бард подумал, что ему стоит просто пройти мимо. В конце концов, это не его дело. У него были и свои проблемы. Но юноша бы почувствовал себя полным ублюдком, если бы не помог попавшему в беду ребенку.

К тому же, если он поможет кому-нибудь, возможно, кто-нибудь в свою очередь поможет и ему. Он осознавал, что это едва ли был тэйский образ мыслей. Его сограждане верили, что боги посылают удачу только сильным и решительным, а уж никак не сочувствующим и мягкосердечным. Но многие товарищи Барериса, встреченные им в путешествиях, всерьез верили во всю эту нелепицу.

Он направился вниз по улице. «Во имя Арфы, как же тут темно», – подумал Барерис. Ни единого луча света не вырывалось из-за закрытых окон или дверей, а высокие, остроконечные крыши почти полностью скрывали звезды. Чтобы хоть немного осветить дорогу, он своим пением вызвал шар серебристого света.

Даже тогда он с трудом заметил маленькую девочку. Она, закутанная в свой темный плащ, казалась всего лишь одной из прятавшихся в сумраке теней. Плечи её тряслись от рыданий.

– Дитя, – успокаивающим тоном произнес Барерис. – Ты потерялась? Что бы ни случилось, я тебе помогу.

Ребенок не ответил, продолжая плакать.

Бард решил, что она, должно быть, совершенно обезумела от горя. Подойдя к ней, он опустился на одно колено и положил руку на её трясущееся плечо.

Даже через ткань шерстяного плаща её тело казалось холодным, да и в самой ситуации было что-то неправильное. Более того, от неё доносилась слабая вонь.

Это заставило его помедлить, и тогда она – или, лучше сказать, оно? – повернулось к нему лицом. Вздувшаяся кожа этой твари была пепельно-серой, а её глаза – черными и впалыми. Гной и пена стекали по лицу вокруг пасти, полной покрытых пятнами кривых зубов, торчавших из гниющих десен.

С силой взрослого мужчины это создание схватило Барериса за вытянутую руку и попыталось вонзить свои зубы в его запястье. Кожаный рукав доспеха не поддался, и тогда оно вгрызлось в него, рыча по-собачьи.

Тряхнув рукой, Барерису удалось сбросить с себя эту тварь. Она зашипела и опять набросилась на него. Тогда он выхватил кинжал и взмахнул клинком, намереваясь распороть ей живот.

Хотя все его внимание в тот момент и было приковано только к этой дьявольской твари, долгие годы в роли наемника – годы борьбы с драконопоклонниками, хобгоблинами и самыми разнообразными грабителями – научили барда замечать вокруг себя даже самое слабое движение. Ведь это мог оказаться как союзник, прикрывающий твою спину, так и враг.

Он почувствовал, как что-то шевельнулось в созданных его светом тенях. Невозможно! Улица, за исключением маленького чудовища, была пуста, разве не так? Но, пока это существо его отвлекало, каким-то образом кто-то или что-то все же сумело подобраться к нему сзади.

Все ещё стоя на одном колене, Барерис резко развернулся. Он оказался лицом к лицу с огромным мужчиной в темных одеждах. Здоровяк, нижняя часть лица которого была замотана шарфом, уже замахнулся палашом. Лезвие оружия матово поблескивало – похоже на то, что его владелец смазывает его ещё чем-то, кроме масла от ржавчины. Яд, готов был поклясться юноша.

В руках у барда из оружия был только нож, а головорез выглядел настоящим силачом. Барерис понял, что не сумеет парировать его тяжелый клинок. Просвистев в воздухе, палаш обрушился на то место, где только что находился бард, а Барерис, кувырком уйдя в сторону, попытался провести ответный выпад.

Юноша целился в пах этого здоровяка. Он промазал, но лезвие все же глубоко погрузилось в бедро противника. Не ожидавший такого удара мужчина на миг застыл на месте. Бард выхватил клинок и приготовился ударить снова, как что-то с силой бросилось ему на спину. Вокруг него обвились сильные руки и ноги, острые зубы впились в воротник доспеха, а холодные пальцы попытались выдавить глаза.

Эта тварь сумела забраться ему на плечи! Барерис привстал и со всего размаху рухнул на спину. Удар ослабил хватку мелкого чудовища. Чтобы полностью избавиться от монстра, бард изо всей силы ударил его локтями, ломая ребра. Это заставило тварь зашататься, и он наконец-то сумел её стряхнуть.

Не обращая внимания на то, что по его штанам расплывается кровавое пятно, здоровяк опять устремился в атаку. Барерис выкрикнул усиленный магией боевой клич. Жизненная сила волной прокатилась по мышцам, а сознание прояснилось. Что более важно, замотанный шарфом головорез помедлил в замешательстве, дав юноше время подняться на ноги, перехватить кинжал левой рукой, а правой вытащить меч.

– Не такая уж я простая цель, как ты рассчитывал, не так ли? – прохрипел бард. – Почему бы тебе не поискать кого-нибудь ещё?

Барерис думал, что теперь его враги наконец-то начнут относиться к нему всерьез, в конце концов, он сумел ранить одного, но они, похоже, до сих пор полагались на свое численное преимущество и отравленный клинок. Бандит и его мелкий помощник разделились, намереваясь окружить барда с двух сторон. Замотанный в шарф здоровяк прошептал что-то, и на его ладони вспыхнула волшебная фигура. Тут же в нос Барериса ударил едкий запах, а легкое покалывание охватило тело – верные признаки магической атаки, которая должна за ними последовать.

Прекрасно. Этот сукин сын ещё и заклинатель. Теперь понятно, как он прятался, прежде чем нанести удар.

Барерис прекрасно знал, что следующим своим действием бандит либо убьет его, либо покалечит. Единственным способом спастись было помешать ему довести заклинание до конца, пусть для этого барду и придется повернуться спиной к той мерзкой твари. Барерис закричал и рванулся к большему из противников.