Замок лорда Валентайна. Хроники Маджипуры - Сильверберг Роберт - Страница 25

— Ничего.

— Как это — ничего?

— Абсолютно ничего, — подтвердил Валентайн, — Пускай тот, кто хочет быть Коронованным, будет им. Я убежден: власть — это безумие, а желание править — болезнь. Пусть я когда-то и жил в Горном Замке, но теперь ничто не заставит меня вернуться туда. Я жонглер, от добра добра не ищут, и я счастлив. А счастлив ли Коронованный? А Понтифик? Если меня вышвырнули оттуда, то я считаю, мне повезло. Мне совсем не хочется, снова взваливать на себя тот груз!

— Но власть была тебе предназначена.

— Предназначена?

Валентайн рассмеялся.

— Предназначена? — повторил он. — Я принимаю тот вариант, что мне предложили стать Коронованным с тем, чтобы по происшествии времени я уступил место более достойному. Но ведь к власти обычно рвется чокнутый! А я в здравом уме. Зачем мне взваливать на себя непосильную ношу? Я не хочу!

— Тебе придется, — стоял на своем Делиамбер. — Ты сильно изменен, ты сейчас не похож на того, кто был Коронованным, но скоро ты станешь самим собой, лорд Валентайн!

— Не называй меня так!

— Ты все равно станешь им, — ответил карлик.

Валентайн взглянул на Карабеллу — девушка, забившись в угол, уснула там. Он бережно приподнял ее, уложил на кровать, накрыл одеялом. И снова повернулся к Делиамберу.

— За этот вечер было сказано много всяких глупостей. У меня от них разболелась голова. Сделай для меня то, что ты сделал для девушки — я хочу спать. И ни слова о той чепухе! Завтра у нас выступление, и я хочу как следует отдохнуть.

— Прекрасно, ложись в постель.

Валентайн лег рядом с Карабеллой.

Урун коснулся его сначала одним только «пальцем», потом сильнее — мозг Валентайна заволокло туманом.

Туман сгустился, выжал из головы остатки сознания, Валентайн спал.

Уже глубокой ночью ему приснился сон, и такой яркий, что не могло быть сомнения: это послание.

… Он шел по той же страшной пурпурной пустыне, но теперь он знал, что она не из области снов, а находится на далеком Сувраеле. Жесткое солнце высушило все вокруг, земля суха и шуршит под ногами, как бумага. Кусты с серыми вздутыми листьями опустили ветви к земле, другие — уродливо угловатые и угрожающе колючие — тянулись вверх. Навстречу ему дул ветер, сушивший кожу лица и рук. Валентайн торопился во дворец Короля Снов, куда его пригласили для выступления.

Дворец был уже виден: колеблющиеся в знойном мареве башенки, зубчатые стены и — все такое же угловатое и угрожающее, как кусты, растущие здесь.

Это строение больше похоже на тюрьму, чем на дворец, по крайней мере снаружи.

Внутри же оно было совсем другим: богатым, спокойным, уютным; во двориках журчали фонтаны, посылали пряные ароматы цветы, жесткий солнечный свет смягчали в помещениях роскошные драпировки.

Слуги встретили Валентайна, отвели его в предназначенную для него комнату, помогли снять пропыленную одежду. Он умылся, ему подали полотенца. Затем была принесена красивая одежда и расшитый золотом легкий плащ; холодное вино в серебряной чаше предстало перед ним, сладкий шербет, остро пахнущие кусочки мяса на блюде… За всем этим его пригласили и провели в помещение с сводчатым потолком — тронный зал Короля Снов.

Валентайн шел к далеко от него стоящему трону, на котором сидел Симонан Баржазид, злая и непредсказуемая сила, посылавшая со своей, продуваемой ветрами пустыни, страшные послания всей Маджипуре. Это был тяжеловесный мужчина, безбородый, с двойным подбородком, с глубоко сидящими глазами, обведенными темными кругами. На его коротко остриженной голове сияла золотая диадема — символ его власти и усиливавший энергию мысли аппарат, изобретенный предком Баржазида тысячу лет назад. Слева от Симонана сидел его сын Кристоф, такой же тяжеловесный, как отец, справа — еще один сын — Минакс, наследник. Он был тощ, темнокож и остролиц — чем-то похожий на обточенные ветрами камни пустыни.

Король Снов жестом предложил Валентайну начинать.

Жонглер работал сразу пятнадцатью ножами — блестящими тонкими лезвиями, которые пронзили бы руку, как иголка материю, прими их неправильно. Но он управлял роем кинжалов легко, как делали бы это Слит или сам Залзан Кавол.

Валентайн стоял неподвижно, чуть заметно шевелились только запястья и пальцы, посылая в воздух снаряд за снарядом. Сверкающие ножи пролетали по дуге и падали точно в руки, чтобы снова взлететь. Острия ножей в какие-то мгновения рисовали лучи сверкающей звезды.

Это был венец выступления жонглера. Но что это? Кинжалы, не долетев до рук, остановились в воздухе, словно наткнувшись на препятствие. Из-за трона появился третий Баржазид, третий сын Короля Снов, мужчина с нахмуренным лицом и жестким взглядом. Он смахнул повисшие в воздухе ножи в полу своей мантии.

Король Снов одобрил этот жест улыбкой.

— Ты отличный жонглер, лорд Валентайн, — сказал он, — наконец-то ты нашел занятие по душе.

— Я Коронованный Маджипуры, — вздернул подбородок Валентайн.

— Был им. Теперь ты только бродяга.

— Он просто лентяй! — бросил Минакс Баржазид.

— И трус! — добавил Кристоф.

— Он увиливает от своих обязанностей, — в свою очередь сказал Доминин, третий сын Короля.

— Ты лишен своего ранга, — подвел итог Король Снов. — Должность Коронованного вакантна. Иди и жонглируй, Валентайн. Уходи, лодырь! Проваливай, бродяга!

— Я Коронованный Маджипуры! — крикнул Валентайн.

— Ты больше не Коронованный, — сказал Король Снов и коснулся диадемы на лбу. В то же мгновение жонглер пошатнулся, потолок закружился перед ним, он упал.

Когда он очнулся, то увидел, что Доминин Баржазид одет в зеленый камзол и горностаевую мантию Коронованного, лицо и тело его стали лицом и телом лорда Валентайна, а его отец Симонан возлагает на его голову корону.

— Видишь, — обернулся Король к лежащему Валентайну, — власть переходит к более достойному. Убирайся, жонглер, убирайся!

Гонимый этим криком, Валентайн вылетел в открытое окно и оказался в пурпурной пустыне. На юге ее набирал силы злобный смерч. Он приближался к нему, беглец отступал, поднимал руки, кричал:

— Я лорд Валентайн. Коронованный!

Но голос смешивался со свистом ветра; на зубах скрипел песок. Он еще раз пытался остановить смерч:

— Это измена! Узурпация власти!

Ветер швырял ему в ответ песок. Валентайн попытался отыскать в окружившей его темноте замок — тщетно. Теперь только грохочущая пустыня окружала его.

Он проснулся.

Карабелла спокойно лежала рядом; в комнату вливался ранне-утренний свет.

Хотя сон снова был страшным, а послание — зловещим, Валентайн не чувствовал тревоги.

И если совсем недавно он пытался спорить с тем, что ему открылось, сейчас это было бессмысленным, несмотря на всю фантастичность правды. У него было другое тело и он был Коронованным Маджипуры, — но у него украли и то, и другое.

Могло ли это произойти?

Последний сон отбрасывал все его сомнения.

Теперь он стал рыться в глубинах мозга — чтобы отыскать хоть какие-то воспоминания о былой его власти, церемониях в Замке, пытался увидеть лица придворных, их наряды.

Ничего не было, — он только жонглер.

Его жизни до Пидруда не существовало в его мозге, словно он родился полторы недели назад, за минуту до встречи с погонщиком Шанамиром, возник по мановению чьей-то руки — взрослый, с полным кошельком, фляжкой вина на боку и почти полностью стертой памятью.

Неужели правда, что он был Коронованным?

Ежели так, ради блага Маджипуры он должен сбросить с трона узурпатора и восстановить свои законные права. Это его обязанность.

Но разве возможно это сделать?

Свергнуть того черноволосого человека, которого приветствовал недавно весь Пидруд?

Как можно это сделать?

Как можно приблизиться к Коронованному, чтобы столкнуть его с насеста?

В истории планет такое бывало, но сможет ли это повторить бродячий жонглер, достаточно легкомысленный молодой человек, которому, в общем-то, наплевать на королевскую власть?