Улыбка святого Валентина - Рич Лейни Дайан - Страница 17

• Предыдущая
• 17/51
• Следующая

– Я тебя не понимаю, Вера! – сказала я, теряя терпение. – Ты же умышленно проболталась Бьюджи о Джеке, чтобы она передала эту новость мне. Так что выкладывай все без утайки.

Вера сделала страдальческое лицо. Но я на эту уловку не попалась и продолжала добиваться своего.

– Так что сказали тебе обо мне карты? – спросила я, сделав глоток кофе.

– Можешь издеваться надо мной, Порция, если тебе доставляет это удовольствие. Но карты Таро еще ни разу не солгали! – заявила Вера, не глядя в мою сторону. Руки у нее задрожали.

– Мне кажется, что Бридж Уилкинс мог бы к этому кое-что добавить, – язвительно сказала я.

Вера выпрямилась и сняла кастрюльку с яйцами с конфорки. Выложив яйца на тарелку, она пододвинула мне солонку и гренки, повернулась ко мне спиной и направилась к двери.

– Вера! – окликнула я ее.

– Я подожду тебя внизу, – бросила она через плечо и вышла.

Обескураженная, я скользнула остекленелым взглядом по яйцам, допила кофе и отправилась принимать душ.

– Ах, не забивай себе голову ерундой! – воскликнула Бьюджи и положила ярко-розовый будильник в мою тележку для покупок. Мы разгуливали по секции товаров для дома в универмаге «Уол-Март». – Они с Бриджем расстались, по-моему, лет десять тому назад.

– Одиннадцать, – поправила ее я, поставила часы обратно на прилавок и взяла вместо них другие, черного цвета.

Бьюджи фыркнула, пожала плечами и заявила:

– Тебе не хватает ярких цветов!

Сама она была одета в розовую блузку и желтую юбку.

– Мне достаточно побыть немного рядом с тобой, – сказала я, едва сдерживая смех, – и мир сразу становится ярким.

– Тогда ты еще больше чокнутая, чем я думала, – ухмыльнулась Бьюджи и вперевалку пошла впереди меня, похожая на откормленную утку. – Как ты собираешься обставить свое новое гнездышко? Там есть какая-нибудь мебель?

– Конечно! – ответила я, стараясь не отставать от нее. – Диван, кофейный столик и кровать. Все, разумеется, страшно запылилось за восемь лет, но это дело поправимое. Все остальное, что мне потребуется, я достану из подвала.

Бьюджи скорчила сочувственную мину.

– Что ж, это ведь твое временное пристанище, – сказала она, облизнув губы. – И не переживай так из-за Веры!

– Но она перестала со мной разговаривать! – пожаловалась я. – Ты же знаешь Веру, обычно она вообще не умолкает.

– Из-за чего, собственно говоря, они расстались? – поинтересовалась подруга, разглядывая желтый резиновый коврик в форме ромашки. Я позволила ей положить его в тележку – насчет ковриков я не привередлива. Мне внезапно стало так стыдно за свою колкость и так жалко Веру, что я едва не расплакалась.

– Понятия не имею, – ответила я, шмыгнув носом. Бьюджи обхватила руками живот, прищурилась и сказала:

– Тебе надо с ним повидаться.

– Нет! – вскричала я. – Только не это! Я не могу! Пытаясь отвлечь ее внимание, я схватила пеструю блестящую занавеску для душевой кабинки, однако Бьюджи задумчиво потерла кончик носа, покачала головой и, взяв с полки другую занавеску, в тон коврику, швырнула ее в тележку.

– Но ведь он раньше частенько бывал у вас в доме, верно? – вернулась Бьюджи к щекотливой теме. – Я помню его двусмысленные шуточки и пошлые анекдоты. Но ты должна быть ему благодарна, ведь это он научил тебя водить машину.

– Нет! – отрезала я. – Не хочу даже вспоминать об этом.

Я остановилась, чтобы выбрать наволочку, но Бьюджи не стала мне помогать, она застыла в ожидании извинений, положив одну руку на живот, а другую – на ручку тележки.

– Не сердись, – миролюбиво сказала я, выбрав наволочку и положив ее в тележку. – В нашей семье не принято поступать вопреки общему решению. Мы всегда крепко держимся друг за друга.

Бьюджи сделала круглые глаза и, укоризненно покачав головой, заметила:

– Я понимаю. Настолько крепко, что ни для кого из посторонних места среди вас никогда не остается.

Она повернулась и пошла по проходу, покачивая бедрами.

Я замерла на месте, осмысливая ее слова.

Наконец она обернулась и, помахав мне рукой, крикнула:

– Ну, ты идешь? Нам еще надо выбрать для тебя покрывало! Без меня тебе не обойтись. Пошли же скорее! А то я уже проголодалась.

Я рассмеялась и послушно последовала за ней, толкая впереди себя тележку. И что только я делала бы без такой подруги!

В течение восьми дней я продолжала свое затворничество в квартирке на чердачном этаже «Пейдж», убивая время за чтением рассказов о похождениях Тэна Карпентера. Порой у меня возникала мысль вернуться к работе над своей диссертацией. Окружающая обстановка очень напоминала интерьер моего жилища в Сиракьюсе: такой же старенький диванчик, кофейный столик, заваленный книгами, чашка с остывшим кофе. И все-таки, пожалуй, мне стоило признать, что тридцатилетней женщине в здравом уме не подобает прятаться от своих родственников в сырой мансарде.

Тяжело вздохнув, я встала с дивана и прошла на кухню. Мой взгляд упал на пульт от портативного телевизора с видеоприставкой, который я купила на местной барахолке – на случай, если мне вздумается снова взглянуть на Дарси и Элизабет. Я открыла холодильник. Бутылка сухого вина. Сандвич, купленный неделю тому назад. На верхней полке пакет с чипсами. Пора было что-то предпринять.

Я пошла в ванную, стараясь не смотреть в отражающие поверхности. Быстренько вымывшись и переодевшись, я схватила связку ключей, захлопнула за собой дверь и сбежала по лестнице, готовая даже последовать совету Мэгс, лишь бы снова не впасть в меланхолию. Завернув за угол дома, я направилась в парикмахерскую.

– Мне нравится ваша новая прическа, – сказал Йен, когда мы с ним шли к пилораме в задней половине сарая.

Я вполне сознательно заправила за ухо свой непослушный локон, хотя теперь он и стал значительно короче. Всякий раз, когда я случайно видела свое отражение, я вздрагивала, не узнав себя, и с удивлением всматривалась в незнакомую мне симпатичную блондинку.

– Благодарю, – сказала я, вновь коснувшись пальцами волос. – Мне вдруг захотелось изменить свою внешность.

– Наденьте защитные очки. – Йен протянул мне забавные пластиковые очки. – Вы же не хотите окриветь на один глаз. Не смейтесь, я говорю серьезно.

– Ах, бросьте! Можно подумать, что такое может случиться! – легкомысленно воскликнула я, вертя очки в руках.

– Ну что ж. Можете не надевать их. Некоторым мужчинам даже нравятся девушки с черной повязкой на глазу, они находят их сексапильными. – Йен усмехнулся и стал класть доску под дисковую пилу. Затем он объяснил, как мерить и размечать доску, чтобы распилить ее под нужным углом. Я внимательно блушала, но осознать смысл пояснений Йена мне мешал запах его свежевымытой кожи. Он включил станок, диск завертелся, и Йен плавно опустил его на доску. Закончив работу, он выключил станок, поднял пилу, снял очки и сказал:

– Ну вот и все. Как вам кажется, вы сумеете повторить это самостоятельно?

Я попятилась и воскликнула, вытаращив глаза:

– Может, я лучше буду забивать гвозди в стену? А работу с электрическими инструментами оставлю умелому и сильному мужчине?

– Но сначала нужно изготовить панели определенного размера, чтобы вам было что приколачивать к стенке! – рассмеялся Йен.

– Я, конечно, могу попробовать, – без особой радости сказалая, взяла доску и попыталась аккуратно подложить ее под пилу. – Но только в этих очках я похожа на жабу. Пожалуй, я лучше их сниму.

– А по-моему, эти очки вам идут! Вы смотритесь в них эротично. Особенно с новой прической.

У меня даже мурашки побежали по коже от этих слов. Любопытно, что он имел в виду? Значит ли это, что без таких идиотских очков я ему не нравлюсь? Какой, однако, причудливый вкус у английских писателей! Вот уж не думала, что кому-то может понравиться крашеная блондинка с выпученными глазами! Любопытно, стану ли я героиней его нового романа?

Я выпрямилась и сказала, глядя на Йена:

• Предыдущая
• 17/51
• Следующая