Выбери любимый жанр

Selbstopfermanner: под крылом божественного ветра - Аверкиева Наталья "Иманка" - Страница 58

Изменить размер шрифта:
58

— Томми, — начала вкрадчиво. — Понимаешь, какое дело… У меня проблема. Вот тут, — Мари убрала руку и, видимо, что-то показала, — в голове у меня с тобой все хорошо. Я очень скучаю, переживаю, ревную. Я общаюсь с тобой по телефону, заигрываю, думаю о тебе постоянно, мысленно разговариваю и советуюсь. В душе я много раз представляла, как мы впервые займемся любовью. И я очень этого ждала. А сейчас приехал ты… и я не могу. Мне мерещится Билл. У меня внутри все протестует. Вот ты, такой желанный, но… У меня какой-то внутренний диссонанс.

Я резко вывернулся из ее объятий. Мари едва не навернулась из-за этого с кровати. Я удержал ее, помог сесть и сам уселся у ее ног, обняв колени.

— Мари, я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Ты даже не представляешь, как я этого хочу. Если ты считаешь, что Билл — твое счастье, хочешь, я вас помирю. Он сейчас развелся, ему теперь есть, с чем сравнить, ты всегда была для него самой лучшей женщиной. Я из шкуры вон вылезу, но помирю вас. Хочешь?

— Но ты же любишь меня, — с ужасом прошептала она. — Ты откажешься от меня?

— Откажусь. Если ты будешь с ним счастлива, то откажусь.

— И ты сможешь после этого нормально с ним общаться?

Я опустил голову, сел на пол и вытянул ноги. Нет, конечно. Я уеду куда-нибудь. Но если это сделает их счастливыми…

Мари села мне на ноги и бережно взяла лицо в обе руки. Посмотрела прямо в глаза:

— Я очень хочу с ним помириться. Мы оба запутались, наделали много ошибок, причинили друг другу много боли, но я все равно хочу с ним помириться…

— Я найду слова, чтобы ты вернулась в свой дом… — заверил я ее.

Она не дала договорить, закрыв мне рот рукой и затрясла головой.

— Я сказала помириться, а не жить с ним. Речь о другом. Я пыталась сказать, что хочу быть с тобой, но мне нужно время, чтобы Тома из моей головы совместить с Томом, на коленях которого я сейчас сижу. А трахаться я не хочу не потому, что тебя не хочу, а потому, что у меня месячные. Будет, конечно, очень романтично в нашу первую ночь залить простынь кровью… — Она улыбнулась и нежно поцеловала меня в губы.

Я отстранился и закусил губу, просительно глядя на нее:

— Можно вообразить, что я лишил тебя невинности, м…

Мари засмеялась, чуть отклоняясь назад в моих руках и демонстрируя длинную шею, плавную линию ключицы и грудь с торчащими сосками. О, черт, — мысленно застонал я, чувствуя, как маленький Томми снова становится большим. Я ненавижу эту прелестную женщину.

В офис я вернулся невыспавшийся, но чертовски довольный. А главное на своей машине. Билл уже проснулся и слонялся по студии в обнимку с полулитровым бокалом кофе.

— У тебя такая рожа, словно ты только что слез с телки, — вместо приветствия сообщил мне брат. — Гуляешь от Сьюзен?

— Нет, — ухмыльнулся я, отбирая у него чашку.

— Да ладно, мне можно сказать, — рассмеялся Билл. — Она хоть хороша? — многозначительно поиграл бровями.

— Она лучшая женщина в моей жизни.

— Ого! Даже так? — уважительно улыбнулся. — Познакомишь нас?

Я покачал головой.

— Почему? Боишься конкуренции?

Самодовольно хмыкнул. Не отдам. Палец о палец не ударю, чтобы наладить ваши отношения. Давай-ка теперь сам, мой любимый маленький братик. Я больше тебе не союзник в делах с Мари.

Билл подвис на секунду, а потом очень тихо спросил:

— А ты не знаешь, как Мари? Она одна?

Глава 12

Я провалился в работу с головой. Мы дневали и ночевали на студии, работали с драйвом, нас буквально перло от процесса. Билл хотел записать пару песен, чтобы показать Бригманну. Мы писались, пробовали, прорабатывали, переделывали. Было так необычно снова работать со своими ребятами, пить с ними пиво, закусывая пиццей, что-то обсуждать, спорить, требовать. Как раньше… Сьюзен я дал задание проработать рекламную кампанию, подобрать площадки. Параллельно я неторопливо подыскивал менеджера, который бы заменил меня на посту директора моей группы. Из знакомых я никого не рискнул припахать, а с незнакомыми надо быть предельно осторожным. В любом случае, первое время необходимо поездить с ним, чтобы понять, способен ли этот человек работать, как его примет коллектив, можно ли на него вообще положиться.

С Мари все было обалденно! Я помнил, что она говорила про привыкание ко мне, поэтому не спешил. Идея устроить ей букетно-конфетный период, наполненный романтикой и легкими касаниями, дала очень хорошие результаты — Мари перестала шугаться и даже иногда проявляла некий намек на инициативу. Еще я заметил, что она стала чаще находиться совсем рядом, прикасаться ко мне, наблюдать за мной, иногда застенчиво улыбаться. Она как будто изучала меня, присматривалась, открывала заново. Хотел бы я знать, что творится в ее голове. Мари не отказывалась от поцелуев, не пресекала ласки. Но я не спешил. У нас впереди целая жизнь.

Я почти не появлялся дома. Утром отвозил Мари на работу, потом занимался текущими делами и своей группой. После обеда приходили парни и мы репетировали до позднего вечера. Потом я заезжал к Мари, чтобы поцеловать на ночь, и… иногда ехал обратно на студию, чтобы в тишине послушать, что у нас выходит, и доработать сделанный днем материал. Пару раз на студию приезжала Сьюзен. Спасибо брату, что первый раз он прикрыл меня, а я экстренно сорвался от Мари, прилетел в студию и сделал вид, что никуда не уходил. Второй раз у меня чуть инфаркт не случился, когда ночью Сью притащилась в офис в белом костюме, а я увидел идущее на меня из темноты приемной приведение. Надо с ней поговорить. Я очень рискую. Если Мари узнает, что я не расстался со Сьюзен, то прекратит наши отношения. А если Сью узнает про Мари… Тьфу-тьфу-тьфу! Даже думать об этом не хочу. Совершенно не понятно, что делать в сложившейся ситуации. Правда, была у меня идея. Она не выдерживала никакой критики, зато позволяла выйти почти сухим из воды. Мы должны подписать контракт с Бригманном. Конечно же, он меня не устроит. Идти к Франку в кабалу я больше не хочу, а жадность не позволит ему согласиться на наши условия. Надеюсь, что парни меня поддержат. Я слишком хорошо знаю эту ненасытную задницу. Однажды он уже зажал для нас деньги. По большому счету, если бы Билл тогда не поскандалил с Бригманном и не опустил его при подчиненных, нам бы не понадобилось уходить в свободное плаванье. Нет, брат был полностью прав в том споре, но мог бы выбрать выражения поприличнее. Ладно, что теперь вспоминать… Сейчас я очень рассчитывал на Франка. Горбатых могила правит, и он не будет исключением. А после того, как мы откажемся от инвестиций Бригманна, Сьюзен устроит мне истерику, и мы расстанемся. И волки будут целы, и овцы живыми выберутся. Как всё трудно-то… Нам бы сейчас момент подписания договора пережить и будет всем хорошо. Я буду с Мари. Сьюзен, правда, расстроится из-за моей неблагодарности, но зато у нее будет шанс найти себе более перспективного мужчину. Биллу надо вдолбить мысль, что нам нужен инвестор, так как Бригманн только на словах щедрый. Надо подумать об этом. Права на название наши, права на песни наши, можно не делать шоу, как хочет Билл, а сделать что-то более камерное и менее затратное. Можно еще припахать Мари по рекламной кампании. Так я и группу сохраню, и Сьюзен уберу, и с Мари останусь. По-моему, просто и гениально. Лишь бы Бригманн не подвел.

Концерт мои парни отыграли великолепно. Уж сколько раз я его видел, но сегодня получил истинное удовольствие. Да и полный зал истерящих девочек меня весьма порадовал. Поэтому я разрешил группе свалить в клуб, чтобы отдохнуть и развлечься, а сам, сославшись на плохое самочувствие, вернулся в отель. Во-первых, хотелось уже тишины, а во-вторых, я обещал позвонить Мари и пожелать ей спокойной ночи. Сначала я настроил мою любимую «трансляцию». Мари укладывала детей. Я следил за ней, улыбаясь. Хотелось о многом ей рассказать, поделиться мыслями, планами. Наиграть и напеть песню, которая пришла мне сегодня в дороге. Сказать, что соскучился, что мечтаю, чтобы она увидела, как выступают мои ребята. Нет, она видела, когда мы только начинали работать, и раскрутка группы — это ее рук дело, только потом у нас начался бедлам и… Давай же, девочка, целуй детей и иди к себе в комнату, я соскучился. Я рассматривал ее. Изучал изгибы тела, вспоминал, где находятся родинки, наблюдал за движениями, жестами, улыбкой. Мари никогда не экономила электричество, поэтому в ее доме всегда было светло и тепло, дети бегали в шортиках, а сама она ходила в бриджах и майке. Если бы ты только знала, как я хочу тебя, девочка. В голове вспыхивали разные фантазии, приличные и не очень. Вот она наконец-то укладывает Дэнни и гасит в детской свет. Выходит. Включай же ноут, я соскучился.

58
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры