Африканское сафари - Вагнер Зденек - Страница 9

• Предыдущая
• 9/63
• Следующая

Мне снова пришлось обогнуть холм, чтобы Моллел не смог меня заметить. Путь до его стоянки занял у меня примерно полчаса. Сначала я решил осмотреть машину. Ключ зажигания был на месте. Я взял его в руки и согнул о камень, получилось так, как я и предполагал: ключ надломился, достаточно было одного движения, чтобы он сломался окончательно. Теперь оставалось только вернуть его на место. Невольно улыбнувшись, я представил себе, как Моллел будет заводить мотор. Открыв капот и отсоединив провода, я вытащил одну из свечей зажигания и положил ее в карман, а затем осторожно, стараясь не стереть с мотора слишком много пыли, снова подключил провода. Мне повезло: в моторе недавно кто-то копался, и с тех пор он не успел сильно запылиться. В завершение я поменял местами четыре проводка, которые вели к стартеру. Этого было достаточно, но для верности я решил включить еще и обогреватель: так аккумулятор быстрее сядет. Теперь можно было приняться за вещи. Мне удалось найти только две коробки с патронами. В одной из них не хватало семи патронов — тех самых, что мы нашли, переделанных под калибр.470.

Патроны я тоже засунул в карман. Еще раз окинув взглядом салон «Лендровера», я обнаружил жестяную банку, завернутую в полиэтиленовый пакет. Кроме кучи денег — шиллингов, долларов, южноафриканских рэндов, — в ней оказалась еще одна коробка, маленькая, пластиковая, в которой я нашел подписанные дорожные чеки. Подпись я не смог разобрать, она была слишком сложная, с большим количеством ненужных завитушек и черточек. Под пластиковой коробочкой лежали старые смятые газеты. А под ними… Вот он! Южноафриканский загранпаспорт… И тут раздался невыносимо протяжный вой гиены. Затем еще один, и еще. Нужно срочно смываться. Затолкнув все свои находки назад в машину, я поспешно открыл паспорт. Все правильно: он принадлежал круглолицему лысому человеку с мудреной подписью! Положив паспорт на место и схватив свою винтовку, я рванул к пересохшей речке, а оттуда — на холм. Проклятье, думал я на бегу, возле машины остались мои следы! Впрочем, я тут же успокоил себя: Моллел не из тех, кто способен ориентироваться по следам. Похоже, он не разбирается в буше.

— Что происходит? — едва отдышавшись, спросил я у Джумы, который безотрывно следил за браконьером.

— Бвана, тебе повезло! Еще несколько минут, и он бы тебя увидел, — взволнованно ответил мой помощник, — У него там какая-то яма. Он положил туда свой мешок, камни и что-то еще. Потом опять собирал камни. Он разведывает местность, бвана. Собирает образцы, чтобы потом в Аруше показать геологам. Так и мы делали, помнишь?

— Помню. Ты видишь место, где он собирает образцы? Видимо мы его не заметили, когда осматривали участок. А Моллел нашел. Давай понаблюдаем.

— Смотри, бвана, он выложил образцы на мешок и разглядывает их на солнце. Видишь? — Мули почему-то начал злиться.

Я посмотрел в бинокль: действительно, Моллел держал в руке искрящиеся и переливающиеся на солнце камешки. В буше, где нет никаких инструментов, это единственный способ определить качество драгоценных камней, определить их окраску, обнаружить трещины или дефекты.

Некоторые чернокожие африканцы, собирающие камни, без всякого прибора могут определить качество и при этом почти никогда не ошибаются. Но в тот момент меня беспокоили не камни, и я решил поделиться своими опасениями с верным Джумой.

— Этот парень не слепой. Он вот-вот обнаружит мои следы. Несмотря на то, что его патроны лежат у меня в кармане, в его винтовке осталось еще несколько штук. Скорей бы стемнело.

— Бвана, не стоит волноваться, — принялся успокаивать меня помощник, — Он остолоп, городской дурень. Сразу видно, что он не знает буша. И ружье отложил в сторону! Совсем сошел с ума из-за этих камней. Если бы я был на его месте, сразу увидел бы чужие следы. У него глаза только для мадини. Возможно, он опасен и кого-то убил, но в буше он не разбирается. Я думаю, это он стрелял в чуи у дерева, бвана. Кто же еще?

— А мне кажется, это был маленький лысый музунгу, которого убил Моллел. Ружье принадлежало убитому, еще я нашел деньги, чеки и паспорт, которые тоже принадлежали ему. В паспорте фотография лысого мужчины, его имя Кевин де Йорг. Он-то знал, как вести себя в буше, на леопарда он охотился как профессионал. Не могу понять, почему Моллел его убил.

— Бвана, — прошептал Мули, который безотрывно следил за браконьером, пока мы с Джумой разговаривали, — Смотрите, он опять идет на холм. Взял с собой бундуки[18] и мешок.

Чудесная новость! Уже смеркалось, а Моллел, судя по всему, решил собирать образцы до темноты. Если бы он захотел уехать, у него ничего не получилось бы — автомобиль теперь не двинется с места! Моллелу придется ждать рассвета, чтобы понять, в чем дело, поэтому для разработки плана у нас есть целая ночь.

— Идемте, теперь опасаться нечего, — сказал я своим помощникам.

— Нет, бвана, давай подождем темноты. Сам говоришь, что некуда спешить! Надо посмотреть, куца он пойдет и что будет делать, — возразил юный Мули.

Эти слова заставили меня задуматься. Поразмышляв с минуту, я принял решение.

— Джума, возьми дробовик и подожди здесь, пока стемнеет, — распорядился я, — Потом возвращайся в лагерь. Будь осторожен, не забудь, что где-то здесь бродит леопард. А я поеду в Комоло к Луке. Панго знает, где он живет. Мы обязательно должны его найти. Эти двое все знают друг про друга. Я привезу Луку сюда, а Мули присмотрит за лагерем.

— Отлично, бвана! — восхитился Джума, — Это мне нравится! Мы устроим им очную ставку, мало не покажется! Надеюсь, ты мне позволишь это увидеть? Я возьму отличные прутья! Эти двое запоют, как цикады, я тебе отвечаю. Передайте привет ньятуру Панго!

Добравшись до лагеря, мы наскоро поужинали только что приготовленными фасолью и кукурузной кашей.

— Это здорово, бвана! — воскликнул Панго, когда я изложил ему свой план, — Я только опасаюсь за нашего Джуму. Ведь он остался один на один с головорезом. Он все-таки дитя рынка, и сил у него как у курицы.

— А вдруг он тоже из племени ньятуру? — съязвил я.

— Я бы очень удивился, если бы это оказалось правдой.

В нашем племени не принято бросать своих детей. Этот пожиратель ботвы скорее всего сукума или тутси.[19]

В Комоло мы въехали около десяти вечера. Уже стемнело, кое-где светились керосиновые лампы. Наверно, в этих домах еще допивали помбе.[20]

Панго показал пальцем на домик, спрятавшийся за ржавым корпусом автобуса, забытым здесь еще в колониальные времена. Мы специально не остановились у хижины, а проехали немного дальше. Выбравшись из машины, мы пешком вернулись к дому и постучали. Дверь открыл сам Лука. Его лицо вытянулось, но захлопнуть дверь он не успел. Одним движением я схватил его за шею и вытащил на улицу.

— Что, Лука, не ждал? — грозно прошипел я, волоча свое бывшее доверенное лицо к машине. Лука от изумления даже не пробовал сопротивляться.

— Извини, что побеспокоил, — продолжил я зловеще, — но на моем участке тебя ждет некий Моллел, который утверждает, что это ты сжег мой дом и только ты можешь объяснить, почему.

— Я, я… я ничего не сжигал, — дрожа и заикаясь, ответила жертва, — Это он. Это сделал Моллел, честное слово. Куда вы меня ведете? Я никуда не пойду!

Как и следовало ожидать, это была лишь уловка. Усыпив мою бдительность, Лука умудрился вывернуться и ударить меня по спине. Второй удар он собирался нанести по голове, но я успел отклониться. Панго среагировал мгновенно: повалив противника на землю, он быстро связал его.

— Бвана, помоги мне закинуть его в машину! — закричал он, держа Луку за подмышки.

Захлопнув дверцы своей «Тойоты», мы поспешно выехали из Комоло.

Как и следовало ожидать, по пути Лука умолял отпустить его и клялся, что он ни в чем не виноват. Тогда я решил перехитрить его.

• Предыдущая
• 9/63
• Следующая