Анархия и Порядок - Бакунин Михаил Александрович - Страница 90

В этот-то период истории и устанавливается, собственно говоря, рабовладельчество. Люди, бывшие самыми что ни на есть дикими зверями, начали с пожирания убитых ими или взятых в плен неприятелей. Но когда они начали понимать всю выгоду заставлять животных служить себе и эксплуатировать их, а не убивать сейчас же, то они должны были скоро понять, какую пользу они могли извлечь из услуг человека, самого умного из земных животных. Побежденный враг перестал быть пожираем, но становился рабом, принужденным исполнять работу, необходимую для пропитания своего хозяина.

Труд пастушеских народов столь легок и прост, что для него почти не требуется работы рабов. Поэтому мы видим, что у кочующих и пастушеских народов число рабов очень ограниченно, чтоб не сказать почти равно нулю. Другое дело у народов оседлых и земледельческих. Земледелие требует настойчивого, ежедневного и тягостного труда. Свободный человек лесов и степей, охотник или скотовод, берется за земледелие с большим отвращением. Поэтому мы видим и в настоящее время, например, у диких народов Америки, что самые тягостные и отвратительные домашние работы возлагаются на существо сравнительно слабое, на женщину. Мужчины не знают других занятий, кроме охоты, войны, которые даже и в нашей цивилизации считаются самыми благородными занятиями, и, презирая всякий другой труд, лениво лежат, куря свои трубки, между тем как их несчастные жены, эти естественные рабыни грубого человека, изнемогают под тяжестью своего ежедневного труда.

Шаг вперед в цивилизации, и работа жены возлагается на раба. Вьючное животное, одаренное умом, принужденное нести всю тягость физической работы, дает своему господину возможность досуга и интеллектуального и морального развития.

Кнуто-Германская империя и социальная революция[93]

19 ноября 1870 г., т. е. в разгар франко-прусской войны, Бакунин сообщил Н.П. Огареву, что он работает над книгой, в которой намеревается дать «патологический эскиз настоящей Франции и Европы» для назидания будущим деятелям и «для оправдания своей системы и образа действия» (см.: Письма М.А. Бакунина к А.И. Герцену и Н.П. Огареву. СПб., 1906. С. 314—315).

Воспоминания М. Неттлау и Д. Гильома и их текстологический анализ бакунинских рукописей конца 1879-го – первой половины 1871 г. дают возможность изложить следующую версию событий, связанных с этим замыслом. По ходу работы над «патологическим эскизом Франции и Европы» Бакунин, дойдя до с. 105, заметил, что отошел от основной идеи задуманной книги в сторону, и решил это «отступление» вынести в приложение к книге. В рукописи появился заголовок: «Appendice, consideration philosophique sur le fantome, sur le monde reel et sur l'homme» («Приложение, философские размышления о божественном призраке, о действительном мире и о человеке»). Доведя в ноябре–декабре 1870 г. рукопись до 256 страниц, Бакунин отказался от мысли продолжать эту, по его словам, «философскую диссертацию». Материал, составивший «отступление» от основной идеи задуманной книги, т. е. в основном текст, названный им «Приложение…», составлявший с. 105—256 рукописи первой редакции, Бакунин в январе 1871 г. отложил в сторону и продолжил работу над первоначальным замыслом «патологического эскиза» Европы, взяв за исходный пункт первые 80 страниц из начальной рукописи общим объемом 256 страниц. Когда эти 80 страниц разрослись до 285 страниц рукописи новой редакции, он отослал рукопись Д. Гильому для издания (в феврале–марте 1871 г.). У рукописи появился данный самим автором заголовок: «La revolution sociale ou la diсtature militaire» («Социальная революция или военная диктатура»). Из письма к Н.П. Огареву от 5 апреля 1871 г. видно, что к этому времени Бакунин задумал дать книге новое название, а именно: «L'Empire knouto-germanique et la revolution sociale» («Кнуто-Германская империя и социальная революция»). Но было поздно. В это время в Женеве уже вышла книга под названием: «La revolution sociale ou la dictature militaire par Michel Bakounine» (работа под таким названием есть в Музее книги РГБ). В помещенном в самом начале списке опечаток в числе прочего указывалось, что заголовок этого труда должен быть «Кнуто-Германская империя и социальная революция». Так появился первый выпуск книги, известной ныне именно под этим последним названием и охватившей первые 138 страниц из бакунинской рукописи второй редакции.

Еще до того, как вышел из печати первый выпуск этой книги, в апреле 1871 г. у Бакунина уже созрел план второго выпуска «Кнуто-Германской империи…». Не вошедшие в первый выпуск с. 139—285 рукописи второй редакции Бакунин забрал из издательства, чтобы переработать их в запланированный второй выпуск книги под тем же названием. По ходу доработки этого варианта рукописи он написал еще ряд фрагментов, в частности большое примечание к одной из фраз на с. 285 этой рукописи, составившее ее продолжение (с. 286—340). Но эти части рукописи при жизни Бакунина остались неопубликованными.

Шесть лет спустя после смерти Бакунина К. Кафиеро и Э. Реклю издали под названием «Бог и Государство» часть бакунинской рукописи, которая должна была составить второй выпуск «Кнуто-Германской империи…» (с. 149—247).

В 1895 г. другой издатель сочинений Бакунина, М. Неттлау, опубликовал на языке оригинала еще одну часть той же бакунинской рукописи (с. 286—340), которую тоже назвал «Бог и Государство», хотя это была совсем другая часть бакунинской рукописи.

Когда изданием сочинений Бакунина занялся Д. Гильом, он имел в своем распоряжении все сохранившиеся рукописи Бакунина конца 1870 – первой половины 1871 г., из которых была опубликована лишь меньшая часть, в частности часть рукописи под названием «Кнуто-Германская империя и социальная революция. Выпуск первый» (с. 1–138), а также две другие части под названием «Бог и Государство» (с. 149—247 и 286—340).

Как поступил Д. Гильом? Поскольку уже существовал опубликованный первый выпуск «Кнуто-Германской империи…» и были достоверные сведения о том, что Бакунин работал над вторым ее выпуском, Гильом, опубликовав с. 139—285 бакунинской рукописи второй редакции, дал своей публикации название «Кнуто-Германская империя и социальная революция. Выпуск второй». Гильом сохранил также название, которое сам Бакунин избрал для раздела, над которым он работал, готовя второй выпуск «Кнуто-Германской империи…», а именно «Исторические софизмы доктринерской школы немецких коммунистов». Он также указал место, которое занимали в этой бакунинской рукописи публикации Кафиеро и Реклю, а также Неттлау (публикацию Неттлау он, однако, во второй выпуск не включил, поскольку она была опубликована в 1895 г. в 1-м томе того же Собрания сочинений Бакунина).

Когда в анархистском издательстве «Голос труда» в 1919—1921 гг. стали издаваться «Избранные сочинения» Бакунина в пяти томах, его издателям пришла мысль опубликовать «Кнуто-Германскую империю…», как они считали, в полном виде. С этой целью они объединили под одним названием первый выпуск этой книги, вышедший в 1871 г., часть бакунинской рукописи, которую издал Гильом (т. е. расширенный вариант публикации 1882 г. Кафиеро и Реклю), и часть бакунинской рукописи, которую опубликовал в 1895 г.

В настоящем издании составители решили воспроизвести текст именно в том виде, в каком он был опубликован во II томе «Избранных сочинений» М.А. Бакунина, выпущенном издательством «Голос труда». С отдельными текстами обоих очерков под названием «Бог и Государство», а также с «Философскими рассуждениями о божественном призраке, о действительном мире и о человеке», не объединенными во второй выпуск «Кнуто – Германской империи…», читатель при желании может познакомиться, обратившись к изданию: Бакунин М.А. Избранные философские сочинения и письма. М., 1987. С. 344—521.

29 сентября 1870 г. Лион.