Фиеста отважных - Рейнольдс Даллас МакКорд Мак - Страница 18
- Предыдущая
- 18/27
- Следующая
Лоркисты хотели, чтобы он принял участие в следующих Национальных играх, когда умрет нынешний каудильо и надо будет выбирать нового. Предполагалось, что он займет пост каудильо и приступит к обновлению общества. Они собрали деньги и заплатили за обучение Хозе в лучшей на планете школе матадорско-го искусства. Novillero[18] , да еще из бедной семьи – не так-то просто достичь сияющих вершин.
Ожидание растянулось на годы, а Хозе тем временем поднимался все выше в «табели о рангах» и стал, наконец, по мнению большинства aficionados, Numero tres, то есть третьим матадором планеты. Впереди него были лишь двое – аристократы, увенчанные лаврами Fiesta brava, Праздника отважных, национального празднества Фаланги, оба старше Ойоса лет на десять.
Короче говоря, теперь оставалось только ждать смерти нынешнего каудильо. А тот, естественно, с этим не торопился.
Бартоломе Гуэрро оглядел агентов Отдела G.
– Ваш товарищ, Фил Бердмен, твердил нам, что ждать естественной смерти каудильо некогда, что надо его устранить.
– Другими словами, он настаивал на убийстве? – с неудовольствием заметила Марта.
– Ну почему же? Убить каудильо практически невозможно: его окружает тройной кордон охраны. Бердмен пытался найти другой способ подстегнуть развитие событий.
Лорану удалось разжечь камин, и пламя бросало блики на лица собеседников. Хорстен покачал головой.
– Любого можно убить. Для этого нужны только определенные люди и определенные средства.
Молодой Ойос, до того не проронивший ни слова, вмешался в разговор:
– Но не каудильо. Полиция так и вьется вокруг него.
Хорстен фыркнул.
– Разумеется, я не защищаю убийство как средство политической борьбы, но послушайте одну историю. Дело происходило на Земле несколько столетий назад. Группа крайних радикалов решила, что им необходимо убить титулованного иностранца, к торжественной встрече которого готовился их город. Они знали, что полиции и солдат на улицах будет пруд пруди. И вот двадцать пять человек из их числа стали тянуть соломинки. Пятерым, вытянувшим самые короткие, вручили бомбы и пистолеты: они должны были расположиться вдоль трассы движения кортежа. Далее тянуть соломинки продолжали уже двадцать человек. Следующей пятерке вручили только пистолеты: их место было в толпе, за спинами, так сказать, основных убийц. Если кто-либо из первых пяти не сможет выполнить приказ, дело члена второй группы – застрелить его. Оставшиеся пятнадцать продолжали тянуть жребий. Еще пятеро, которые вытянули самые короткие соломинки, тоже получили пистолеты и приказ встать за спинами у вторых. Если первый не выстрелит и если второй не убьет, то дело третьего – застрелить второго. И снова та же процедура. Очередная пятерка получила свои пистолеты: если первый не выстрелит, и если второй его не убьет, и если третий не застрелит второго, то дело четвертого – покончить с третьим. Последние соломинок уже не тянули. Они просто разобрали оружие; их место было за спинами четвертых.
Доктор обвел глазами слушателей.
– На следующий день все шло, как было предусмотрено. Кортеж тронулся точно в назначенный час. Первый убийца попытался бросить бомбу в автомобиль, где сидел тот иностранец со своей женой, но был схвачен. Полиция засекла и второго экстремиста: тот пытался отстреливаться, но был растоптан толпой. Они засекли и третьего – и на этом все кончилось.
Хорстен сделал паузу.
– Радикалы расправились с намеченной жертвой, но они представления не имели, что за этим последует. Жертву звали эрц-герцогом Фердинандом, и смерть его послужила поводом к началу Первой мировой войны.
Бартоломе Гуэрро задумался. Наконец он спросил:
– Зачем вы нам все это рассказали?
Ученый пожал плечами.
– Чтобы доказать, что нужно только правильно подобрать людей. У вас здесь, правда, проблема совсем в другом.
– Да, – фалангиец заерзал в своем кресле. – Нам пора. Мы должны восстановить прежние контакты, выйти на связь с ячейками нашей организации в Нуэво-Мадриде. Ведь когда нас с Хозе арестовали, это нарушило все планы.
– Минуточку, – сказал Хорстен. – Наша штаб-квартира считает, что правительство каудильо – помеха на пути к прогрессу, но не видит смысла в уничтожении существующей социально-экономической системы, если только на смену ей не придет более передовая. Каковы ваши взгляды на правительство, сеньор Гуэрро?
Фалангиец снова задумался.
– Правительство, разумеется, должно быть элитарным. Кому хочется, чтобы им управляли те, кто способен только плестись в хвосте? Но элита у каждого поколения своя. Управление – не исключительная привилегия сынков прежних руководителей или титулованных аристократов и богачей.
Хорстен и Лоран согласно кивнули. Доктор поинтересовался:
– А как вы собираетесь выбирать эту самую элиту?
Гуэрро пристально поглядел на него и ответил, четко выговаривая слова:
– Это наше личное дело. Мы сами решим – с учетом местных условий и обычаев, одним словом, того, что выделяет Фалангу из всех других миров. И здесь нам не нужна помощь друзей с иных планет, которым не понять до конца наших традиций. Мы благодарны вам за предложение помочь в свержении режима кау-дильо, но будущее свое мы должны строить сами.
– Хорошо сказано, – заметила Хелен.
– А теперь нам пора, – сказал Гуэрро.
– Вы уверены в своей безопасности? – встревоженно спросила Марта. – Мы хотели, чтобы вы некоторое время отсиделись у нас.
Гуэрро и Ойос встали.
– Не беспокойтесь, – сказал Гуэрро. – Вы будете здесь?
– Да, – ответил Хорстен. – Прикрытие у нас надежное. Когда изберете план действий, дайте нам знать. Мы тоже не будем сидеть сложа руки.
Хозе Ойос давно уже исподтишка поглядывал на Хелен. Извиняющимся тоном он произнес:
– Сколько же вам лет на самом деле?
– Воспитанный человек никогда не задаст женщине такого вопроса! – отрубила Хелен.
Он еще раз взглянул на ее детское платьице, усеянное цветочками, на перехваченные лентой светлые волосы и покачал головой.
– Может, поборемся? – предложила Хелен.
– Извините? – смутился юноша.
- Предыдущая
- 18/27
- Следующая
