Прекрасный игрок - Лорен Кристина - Страница 21
- Предыдущая
- 21/72
- Следующая
– Я не против, чтобы ты меня приласкала, – сказал я Ханне, стараясь уравновесить желание быть нежным с ней и свою обычную требовательность.
Она потянулась к моему ремню, расстегивая его, а я убрал руки с ее бедер и двинулся выше, от талии и до верхней пуговицы ее блузки. По ее лицу расплылась хмельная улыбка. Ханна попыталась отвернуться, чтобы спрятать ее, но не успела. Себя я не видел, но представил, как смотрю на нее широко распахнутыми глазами, с приоткрытым ртом, пока мои пальцы дрожат над ее маленькими пуговичками. Стягивая блузку с плеч Ханны, я заметил, как она заколебалась, добравшись до моей ширинки, а затем подалась чуть назад, роняя одежду на пол.
Теперь она стояла передо мной в простеньком белом лифчике. Встретившись с ней глазами и молча попросив разрешения, я протянул руки ей за спину, расстегнул лифчик и спустил лямки с плеч.
Вид ее обнаженной груди застал меня врасплох, и я застыл на месте, пожирая ее взглядом.
– К твоему сведению, – шепнула Ханна, – делать что-то со мной не обязательно.
– К твоему сведению, – так же тихо ответил я, – удержать руки при себе я сейчас не способен.
– Я хочу внимательно подойти к делу. А ты будешь меня… отвлекать.
Я застонал: эта девушка меня убивала.
– Такая прилежная ученица, – сказал я и нагнулся, чтобы поцеловать ямку у основания шеи. – Но, увы, я не смогу просто стоять и смотреть. Ты могла бы заметить, что я несколько одержим твоей грудью.
Ее кожа была нежной и восхитительно пахла. Приоткрыв рот, я легонько куснул, испытывая Ханну. Она охнула и прижалась ко мне – лучшая из возможных реакций. Мозг немедленно заполнился образами: ее ногти впиваются в мою спину, мои губы жадно прильнули к ее груди, я раскачиваюсь над Ханной…
– Возьми его в руку, Ханна.
Я приподнял ее груди на ладонях, взвесил, сжал сильнее. Матерь божья, я готов был их съесть.
Она снова опустила руки к молнии на брюках, но дальше не пошла.
– Покажешь мне, как это делается?
Пожалуй, ничего сексуальней я от женщины не слышал. Может, все дело было в ее голосе, немного хриплом и очень нетерпеливом. Может, в том, что я знал, как Ханна талантлива и как далеко эта задача выходит за рамки ее зоны комфорта, и все же она попросила меня о помощи. Или, может, просто-напросто в том, что я сходил по ней с ума, и показать Ханне, как доставить мне удовольствие, было все равно что сказать Вселенной: «Эта женщина принадлежит мне».
Я передвинул ее руки на ремень джинсов, и вместе мы спустили их с боксерами, высвобождая мой член.
Позволив Ханне хорошенько его рассмотреть, я откинул волосы ей за спину и, наклонившись, поцеловал в шею.
– Ты такая вкусная.
Эрекция была настолько мощной, что я чувствовал пульсацию по всей его длине. Надо было освободиться от этого напряжения.
– Черт, Ханна, возьми его в руку.
– Покажи мне как, Уилл, – взмолилась она, обеими руками лаская мой живот и едва касаясь напряженного кончика члена.
Оба мы, посмотрев вниз, чуть качнулись в унисон.
Я взял ее теплую ладонь, заставил пальцами обхватить середину ствола и провел вверх и вниз, испустив долгий, мучительный стон.
Она приглушенно охнула – сдавленный, возбужденный звук, – и я чуть не взорвался. Вместо этого я плотно сжал веки, нагнувшись, снова покрыл поцелуями ее шею и показал ей, как действовать. Это было так медленно. Мне уже вечность никто не дрочил, в ста случаях из ста я выбирал орал или обычный перепихон, но сейчас все было идеально.
Ее губы были так близко к моим. Я чувствовал ее дыхание, ощущал привкус приторно-сладкого сливового напитка.
– Разве не странно, что я трогаю тебя там, а мы еще ни разу не целовались? – шепнула Ханна.
Я покачал головой и посмотрел вниз на ее пальцы, обхватившие мой член. Мне с трудом удалось сосредоточиться.
– Здесь нет правильного и неправильного, Ханна. Никаких правил.
Оторвав взгляд от моих губ, она посмотрела мне в лицо.
– Целовать меня не обязательно.
Я отвесил челюсть. Мне уже несколько недель до смерти хотелось поцеловать ее.
– Блин, Ханна, что за чушь. Обязательно.
Она провела языком по губам, и те влажно заблестели.
– Ладно.
Я наклонился ниже, нависнув над ней, двигая вверх и вниз ее руку и впитывая, казалось, ее целиком. Губы Ханны были на расстоянии вздоха от моих, ее дыхание касалось меня всякий раз, когда она охала, добираясь до головки члена. Я снова застонал. Это было слишком хорошо для обычной ручной работы. И внезапно между нами возникла слишком тесная связь, чтобы мы могли остаться друзьями.
Я заглянул ей в глаза, скользнул взглядом по губам, прежде чем преодолеть этот последний дюйм и поцеловать ее.
Она была такой теплой и сладкой, а наш первый поцелуй почти неощутимым: я просто прикоснулся губами к ее губам, как будто упрашивая: «Дай мне сделать это. Дай мне сделать это и быть нежным и осторожным с каждой частичкой тебя». Я поцеловал ее несколько раз, только в губы, очень бережно, чтобы Ханна поняла – я готов продвигаться так медленно, как ей удобно.
Когда, немного приоткрыв рот, я втянул внутрь ее нижнюю губу, от хриплого стона Ханны по мне пробежала радостная дрожь. Боже, мне хотелось поднять эту девушку на руки, основательно поработать языком у нее во рту и взять ее у стены – чтобы снаружи грохотала вечеринка, а мой взгляд шарил по ее лицу, выискивая новые и новые признаки наслаждения.
Внезапно она отстранилась, вглядываясь в мои губы, в мои глаза, в мой лоб. Она вглядывалась в меня, и я не мог понять – то ли ей просто нравилось узнавать новое, то ли этот восторг был связан именно с этим моментом, со мной. Но ничто не смогло бы вырвать меня из транса. Ни гром салюта снаружи, ни пламя в коридоре. Желание проникнуть в нее – полностью овладеть ею – пронзило меня и болезненной тяжестью повисло под ребрами.
– Ты ведь скажешь мне, если я сделаю что-то неправильно, да? – тихо спросила она.
Я сдавленно рассмеялся.
– Ты все делаешь правильно. Мне чертовски хорошо, а ведь это только рука.
Ханна неуверенно произнесла:
– Разве… другие не делают это?
Я с усилием сглотнул. Упоминание о других женщинах пришлось мне не по душе. Раньше мне даже нравилось их незримое присутствие как указание на границу между тем, что может случиться в такие моменты, и тем, что никогда не произойдет. Но с Ханной мне хотелось напрочь вычеркнуть их из своей жизни.
– Ш-ш-ш.
– Я имею в виду, ведь обычно ты просто занимаешься сексом?
– Мне нравится то, что ты делаешь, и ничего другого я сейчас не хочу; так что не могла бы ты просто сосредоточиться на моем члене?
Ханна рассмеялась, и я запульсировал в ее ладони, наслаждаясь этим звуком.
– Хорошо, – шепнула она. – Просто мне надо начинать с азов.
– Мне нравится, что ты хочешь научиться ласкать меня.
– А мне нравится тебя ласкать, – выдохнула она мне в рот. – Нравится, что ты меня учишь.
Теперь мы двигались быстрее – я показал Ханне, как крепко сжимать руку, и объяснил, что надо делать это сильнее, что мне нужно быстрее и жестче, чем она думала.
– Сожми сильнее, – прошептал я. – Мне нравится пожестче.
– Разве тебе от этого не больно?
– Нет, от этого я просто подыхаю.
– Давай я попробую.
Она мягко отпихнула мою ладонь свободной рукой.
Это позволило мне сжать ее грудь. Я наклонился и взял в рот ее сосок, легонько обдувая напрягшуюся вершинку.
Застонав, Ханна на секунду замедлила движение, но затем вновь ускорилась.
– Можно, я буду продолжать, пока ты не кончишь? – спросила она.
Я тихо рассмеялся в мягкую грудь. В руках Ханны я практически вибрировал – каждый раз, когда ее ладонь касалась головки члена, мне приходилось сдерживаться изо всех сил, чтобы не кончить.
– Вообще-то я на это и рассчитывал.
Посасывая ее шею, я закрыл глаза и принялся гадать, позволит ли Ханна оставить мне там отметину, чтобы я мог увидеть ее на следующий день. Чтобы каждый мог ее видеть. Мир вокруг меня закружился. Конечно, было приятно чувствовать ее руку на члене, но сама Ханна просто убивала меня. Запах и вкус ее гладкой, упругой кожи, тихие вздохи наслаждения, которые она издавала, просто касаясь меня. Она была сексуальна, восприимчива и любопытна, и, кажется, меня никто так не заводил уже очень, очень давно.
- Предыдущая
- 21/72
- Следующая
