Искупление - Рейб Джейн - Страница 3
- Предыдущая
- 3/101
- Следующая
– Сразись со мной! – крикнул Дамон ближайшему потомку, изготовившемуся выплюнуть очередную порцию кислоты. – Сразись…
Его слова заглушил рев мантикоры, настолько громкий, что у Грозного Волка зазвенело в ушах, и он едва опять не соскользнул с широкой спины.
Без предупреждения мантикора резко развернулась, дернула головой, так что ее грива накрыла Дамона с головой, и начала бешено изгибаться, пытаясь увернуться от ядовитых струй, но тщетно. Грозный Волк, Фиона и Рагх мечтали теперь только об одном – удержаться на мантикоре и не попасть под удары хлещущего во все стороны шипастого хвоста. Огромное существо махало крыльями так судорожно, что драконид удивился, как оно вообще до сих пор остается в воздухе, но, тем не менее, это было так. Крылья мантикоры рассекали воздух с пронзительным свистом, от которого ее седокам казалось, что в их барабанные перепонки впиваются тысячи игл.
– Держись! – крикнул Дамон Фионе, встряхивая головой, чтобы избавиться от гривы существа и разобраться, что происходит.
Мантикора закричала еще раз, и Грозный Волк понял, что прежде никогда не слышал столь ужасающего звука. Рев синих драконов на поле битвы не шел с ним ни в какое сравнение. Стиснув зубы, он вложил меч в ножны, закинул руку за спину и сгреб в кулак подол туники соламнийки.
– Фиона, держись! – завопил Дамон снова и подумал: «Я не хочу добавлять к списку погибших товарищей еще и твое имя».
Мантикора выла не переставая. Дамон уже с трудом дышал, голова у него раскалывалась от боли – для человека с его теперешним тонким слухом подобные звуки были невыносимы. Тысяча иголок превратилась в тысячу раскаленных кинжалов, а поскольку существо продолжало подниматься все выше и выше, Грозному Волку к тому же казалось, что на груди у него каменная плита, которая с каждым мгновением тяжелеет.
– Я не могу дышать!
Дамон чувствовал, как глаза заволакивает туман, словно он выпил лишнего, как стучит в висках кровь, и понимал, что вот-вот потеряет сознание. В отчаянии Грозный Волк закусил губу, пытаясь вызвать другую боль, которая бы позволила перетерпеть терзавшую его муку. Он изо всех сил вцепился в гриву мантикоры и в тунику Фионы. «Какой ужасающий звук – думал бывший рыцарь. – Неужели это существо хочет таким образом прикончить потомков, а заодно – и нас?»
– Прекрати! – закричал он мантикоре. – Иначе мы погибнем!
Но существо не слышало, и Дамон снова с силой прикусил губу и почувствовал вкус собственной крови.
Для потомков рев мантикоры также был крайне неприятен. Двое поменьше попытались прикрыть головы когтистыми лапами в надежде, что так они не будут слышать этого грохота. Дамон, превозмогая боль, поднял голову, повернулся и бросил взгляд на самую крупную тварь – ту, что была ближе всех к нему и представляла наибольшую опасность. Но существо выглядело скорее беспомощным, нежели опасным. Оно корчилось в воздухе, беспорядочно било крыльями, затем неожиданно замерло и словно окаменело. Некоторое время потомок парил в воздухе, а затем – Грозный Волк успел заметить это краем глаза – камнем рухнул вниз, к водам Нового моря, и исчез из виду.
– Прекрати это! – снова попробовал Дамон докричаться до мантикоры, яростно ударяя существо пятками по бокам. – Прекрати выть, или мы все умрем!
Но крылатый лев не обращал на негр никакого внимания.
Рагх чувствовал себя не многим лучше, чем Дамон. Он прижал подбородок к груди, что есть силы вцепился в шкуру мантикоры и думал только о том, как бы не расцепить лапы и не соскользнуть вниз. Фиона пыталась сохранять самообладание и терпеливо ждала, когда же прекратится эта ужасающая какофония.
Два оставшихся в живых потомка болтались в воздухе, раскрыв пасти. Дамон был уверен, что они стонали от боли, хотя и не мог слышать этого из-за непрекращающегося воя. У одной твари изо рта и носа текла кровь, глаза были выпучены, зрачки не двигались, она едва шевелила крыльями. Наконец у потомка, по-видимому, остановилось сердце, и он последовал за своим вожаком в воды Нового моря. Оставшийся монстр держался изо всех сил. Прищурив глаза, он переводил взгляд с одного седока мантикоры на другого, пока не остановился на Дамоне. Пасть потомка распахнулась в крике, он несколько раз взмахнул крыльями и приблизился к объекту своей ненависти. Оставалось сделать последний рывок. Тварь метнулась вперед, бросилась на крыло мантикоры и тут же отскочила назад, отвратительно скривив челюсти. Луна высветила струи крови, текущие по крылу гигантского существа, Грозный Волк заметил, что рана большая и довольно глубокая. Зрелище было не из приятных. Крылатый лев продолжал бить крыльями и дергаться самым нелепым образом, его вой становился все громче по мере приближения к обидчику. Наконец мантикора зарычала, взмахнула хвостом и вонзила в потомка острые шипы.
Возмущенная тварь попыталась плюнуть в ответ, но раны оказались смертельными, и потомок, взорвавшись, сам исчез в облаке кислоты. Мантикора еще раз ужасающе взвыла – жгучие капли ударили в нее, спалив часть гривы, и начали с шипением разъедать кожу на передних лапах, на лице и внутренней стороне крыльев. Удары крыльев существа стали значительно реже, вой – много тише. Дамон почувствовал, как кровь перестает биться в висках, и смог вздохнуть полной грудью. Он отпустил тунику Фионы, обернулся, чтобы посмотреть, все ли с ней хорошо, и увидел, что девушка уже вложила меч в ножны.
– Фиона! – окликнул Грозный Волк. Она не услышала, и он повторил громче: – Фиона!
– Со мной все хорошо, – ответила она на этот раз и обняла его онемевшими руками за пояс.
За спиной соламнийки Рагх что-то ворчал себе под нос. Он еще тревожно посмотрел вниз, желая убедиться, что ни одного потомка поблизости больше нет, затем осторожно извлек когти из спины мантикоры – они были окровавлены, настолько сильной оказалась хватка сивака.
Три только что убитых потомка были лишь ничтожной частью сил Шрентака, изобилующего этими тварями. Дамон был уверен, что они были подосланы, чтобы отомстить ему за обиды, которые он нанес Шрентаку несколько дней назад. В тот день он, Рагх и его лучший друг Мэлдред нашли место, где жила старая чародейка, которая, как они полагали, могла бы излечить недуг Грозного Волка – удалить с его бедра вросшую драконью чешуйку, которая временами причиняла бывшему рыцарю невыносимые муки. Целительнице удалось избавить Дамона от небольших чешуек, которые с недавних пор начали появляться вокруг основной пластины, но большую чешуйку она убрать не смогла. В конечном итоге чародейка исчезла, оставив Грозного Волка и драконида одних в подземельях своей башни – с Мэлдредом они расстались еще раньше. Пытаясь выбраться, Дамон и Рагх заплутали в подземных коридорах и оказались в темнице черной драконицы. Среди узников, которых им удалось освободить, оказались Фиона и Риг – их старые товарищи, которые попали сюда по собственной глупости. С боем покидая город, Грозный Волк выпустил из клетки на рынке двух мантикор, одна из которых и несла их сейчас. Спасая свои жизни, они вынуждены были бежать без Мэлдреда.
- Предыдущая
- 3/101
- Следующая
