Прокаженный - Разумовский Феликс - Страница 2
- Предыдущая
- 2/77
- Следующая
Когда-то он наведывался сюда каждый божий день. Сколько пота пролил — и не упомнить, да только все напрасно, чемпиона из него не получилось. Помнится, на чемпионате Союза в Таллине его вышибли уже в полуфинале, затем снежным комом навалилась служба в оперполку, и вместо красивого балета на татами пришлось работать жестко и контактно на асфальте. Вспомнив себя молодым, полным светлых ожиданий идиотом, майор вздохнул и начал готовить «семерку» к стоянке. Навесил «кочергу» на руль, блокиратор на педали и включил ужасно дорогую, не нашу, сигнализацию. Понять его было несложно. Взяток Александр Степанович не брал, машина далась ему нелегко, и угонщиков он опасался чрезвычайно.
— Ну, подружка, не скучай. — Глянув на замигавший светодиод, он убрал ключи, потопал перед дверью, отряхивая снег, и вошел внутрь.
Гардероб, как всегда, не работал, и майор, не раздеваясь, двинулся вдоль знакомого коридора. Справа доносились звуки музыки, жалобно скрипел паркет, и в щелочку раскрытых дверей было видно, как тетки в купальниках боролись с гиподинамией. Однако заглядываться на прелестниц майор не стал, поспешил себе дальше. В самом конце коридора он повернул направо и услышал наконец хорошо знакомые звуки — звонко и сухо ударяли перчатки по лапам, тоном ниже звучала ножная техника по тяжелому, в рост человека, мешку, и на весь зал раздавался голос Игоря Петровича Семенова:
— Бойцы, руки выше, бородуnote 7 ниже…
Александр Степанович зачем-то пригладил свою густую черную шевелюру, открыл дверь и краешком двинулся к тренерской. Заметив его, главнокомандующий, высокий, жилистый, в одних только боксерских трусах, скомандовал:
— Работаем еще раунд, — и подошел к майору. — А, Сарычев… Ну здорово, пропащий. Иди переодевайся.
— Здравствуй, Петрович. — Майор, зная, что Семенов был немногословен, кивнул, снова пригладил волосы и шустро двинулся в тренерскую искать штаны по фигуре.
Познакомились они лет пятнадцать назад, когда Александр Степанович, тогда еще младший лейтенант, отловил злостного хулигана, избившего полдюжины крепких молодых людей. Хулиганом был Игорь Петрович Семенов. Потом, правда, объявилась потерпевшая, у которой избитые поначалу пытались похитить девичью честь. Дело перетекло в несколько другое русло, но недоумение Сарычева не прошло: как мог этот тощий, легковесный парень так измордовать здоровенных амбалов? Дабы задумчивый мент не мучился, Семенов затащил его в этот самый зал и показал, как именно. Занимался он тогда сетоканом — академическим сложным стилем карате, и его техника произвела на будущего майора неизгладимое впечатление. Это уже много позже, прозанимавшись лет восемь вместе, они осознали, что для славян привычней и генетически понятней стиль рукопашного боя, выработанный предками.
Александр Степанович разделся до трусов, ствол и удостоверение спрятал в шкафчик и, облачившись в штаны, начал «двигать кожей». Попрыгал через скакалку, прозвонил суставы и, побившись три раунда с тенью, принялся работать на гибкость. Пот лил ручьем, однако мотор бился ровно, и настроение улучшалось стремительно. Только он надел «блинчики» note 8 и собрался постучать по мешку, как в зал пожаловали двое посторонних. Сдержанно кивнув, Петрович отправил их в общую раздевалку, и Сарычев понял, что если это и не враги, то уж во всяком случае и не друзья. Стучать в мешок он не стал, а, подтянувшись к Семенову поближе, принялся лихо отрабатывать комбинацию из «брыка» и «лягунка» — ножных ударов новгородской школы. Петрович с минуту смотрел на него, а потом негромко спросил:
— Шура, а поработать тебе не хочется?
— Можно. — Майор кивнул, хотя знал, что у Семенова, не признававшего ни рангов, ни поясов, принцип был один: входит, кто хочет, выходит, кто может.
Тем временем гости вышли из раздевалки и начали разминаться. Каратеги на них были из белого шелка, мастерские пояса напоминали угольно-черных змей. Те еще ухари — резкие, гибкие, с хорошей динамикой. Явно не подарки… Скоро старший из них, обладатель третьего дана, подошел к Петровичу:
— Как?
— Как на улице, — коротко усмехнулся тот и повернулся к Сарычеву: — Шура, будь так добр, составь товарищу компанию.
Один из гостей не спеша полез на ринг, майор последовал за ним.
Судейства не предвиделось, и Александр Степанович понял — каждый будет отвечать только за себя. Он расслабился, переместил центр внимания в низ живота, не отрывая в то же время оценивающего взгляда от противника. Это был среднего роста азиат, лет тридцати. Двигался он легко и, когда Сарычев попытался пнуть его в бедро, ногу не отдал, попытался приласкать майора по печени, хорошо хоть попал в подставленный локоть. Атака не удалась, причем по силе ответного удара Александр Степанович понял, что противник ему достался с яйцами. Сразу и не оторвешь… Азиат между тем сделал финт рукой и, подготовив круговой хлест ногой, мощно провел его Сарычеву по ребрам. Попал хорошо. Дыхание у майора сбилось, руки начали опускаться, и в это же мгновение он получил удар в лицо. Это был мощный, полновесный панч, так что не сделай Александр Степанович уклон, неизвестно, где были бы его усы, да и он сам заодно. Тем не менее кулак противника вскользь задел скулу, раскровянив лицо, и Сарычев почувствовал, как сжатая где-то глубоко внутри пружина вдруг начинает с бешеной силой распрямляться. Вскрикнув, он сделал ложное движение и, резко сократив дистанцию, захватил противника за шею, одновременно бодая его коленом в район солнечного сплетения. Азиат на мгновение замер, а майор со всего маха приголубил его локтем по ключице, затем опять коленом в живот и завершил атаку сильнейшим «бычком» — ударом верхотурой черепа в лицо. Противник уже был в глубоком «гроги» note 9, кровь вовсю струилась из его разбитого носа, но Александр Степанович, не оставляя ему ни шанса, вдруг разорвал дистанцию и, как в свое время учил его Петрович, нанес падающий круговой хлест с правой ноги. Азиат, не издав ни звука, залег и был оттащен на гимнастическую скамейку, а на ринг залезли гость с третьим даном и Петрович собственной персоной.
Бок у Сарычева болел жутко, скорее всего была сломана пара ребер, но интерес к предстоящей схватке заставил его подойти поближе к помосту. Однако все произошло как-то буднично и неинтересно — когда Петровичу попытались съездить по физиономии, он играючи уклонился и таиландским лоу-киком выбил обидчику колено. Затем помог ему подняться и сказал:
— Мне нравится ваш стиль, ребята. Так это вашему Шаману и передайте. Пусть сам приходит…
Гости, не теряя лица, холодно попрощались и поковыляли прочь, а Сарычев направился в сауну. Затем долго стоял под холодным душем и, уже подъезжая к дому, пожалел, что не спросил у Петровича, что это за фигура такая — Шаман.
- Предыдущая
- 2/77
- Следующая
