Нелегкий флирт с удачей - Разумовский Феликс - Страница 37

• Предыдущая
• 37/114
• Следующая

Она пригладила волосы и во всем своем естестве, без тени смущения, вышла в коридор — бедра у нее были слегка полноваты. Прохоров с Женей пошлепали следом.

Баня располагалась прямо в доме, на первом этаже. Собственно, бань было несколько — сауна, русская парная и тепидарий, прохладная римская. Здесь же был небольшой, пятнадцатиметровый, бассейн с зеленой — не из Парголовского озера — морской водой.

— Заходи, Сережа, не стесняйся. — Инга открыла дверь сауны, поманила Прохорова за собой. — Ну что, налетался?

Вот это сауна! Просторная, светлая, обшитая, как и положено, осиной. Не в кикбоксерском зале…

— Да у него еще топлива осталось полбака, — хмыкнула весело Женя, выбрала веник посимпатичней и направилась в русскую парную — в гордом одиночестве.

— Да. И в самом деле, — удивилась Инга, посмотрев оценивающе на Серегу, бросила на полок простыню и с удобством вытянулась на спине. — Ну ничего, ничего, в следующий раз сделаешь пару лишних кругов… А как в целом впечатление?

— Да никак, онанизм, — поделился Прохоров, угрюмо воззрился на ее телеса и непроизвольно придвинулся поближе. — Могу предложить кое-что поинтересней.

Мужское естество плюс арабское средство побуждали его к немедленным действиям.

— А вот это, молодой человек, мне совсем неинтересно, — Инга, словно гимназистка-недотрога, сразу скрестила ноги, сделала протестующий жест, — банально, грубо, никакой изюминки. Я, милый, страдаю тягой к утонченности. — Она уселась и смахнула капли пота над верхней, хорошо очерченной губой. — Ты слыхал, например, об анальной скрипке? Это приспособление для мастурбации, которое было широко распространено на Востоке, особенно среди евнухов Оттоманской империи. Оно представляло собой сваренное вкрутую яйцо или костяной шарик, к которому крепилась струна. Шарик вводили в задницу, струну натягивали и водили по ней скрипичным смычком для достижения желаемой вибрации. Вот где полет мысли, фантазии, высший пилотаж! Куда там Паганини….

«Чертова извращенка! Ну вас всех на хрен». Прохоров совсем скис, наскоро помылся и, отказавшись от чаю с пирогами, начал прощаться:

— Не обессудьте, милые дамы, вставать рано — режим.

Выскочил на Парголовское шоссе, захомутал частника и, кинувшись к первому же таксофону, набрал номер Люськи Колывановой, доброй, ласковой, безотказной, как трехлинейка:

— Люсек, еду, разогревай «пирожок»!

• Предыдущая
• 37/114
• Следующая