Выбери любимый жанр

Дракон на краю света - Раули Кристофер - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Легион был выстроен и готов к параду. Генерал Веган кивнул, пропели трубы, призывавшие легион к вниманию.

Наступила долгая минуты тишины. Королеве помогли взойти на трибуну, открывавшую взгляду войска. Там уже стояли несколько генералов, адмирал Кранкс и представители гражданской власти — Фиайс, высокопоставленная колдунья, и Эвилра из храма.

На лицах у них застыли маски осуждения. Королева была пьяна. Она сильно пила последний год, и теперь любой стресс толкал ее к бутылке бренди. Стоящий рядом с Ее Величеством генерал Веган с трудом сдерживал негодование. Веган провел на фронтах Кенора большую часть своей службы.

— Вы не в курсе городских дел, — шепнул ему его друг майор Луг, возглавляющий Штаб легионов в Марнери.

— Вы правы, не в курсе, и из того, что могу видеть, не горю желанием в него входить.

Королева пошатнулась и изо всех сил постаралась встать прямо. За ее спиной стоял ее нынешний «приятель», смазливый офицерик из Талионской легкой кавалерии, расквартированной в Марнери. Когда Бесита начинала уж слишком сильно качаться, приятель приводил ее в устойчивое положение.

Дрожащим голосом королева Бесита зачитала указ об увековечении памяти павших. Когда она закончила, раздался выкрик:

— Королева — сука! Новый голос подхватил:

— Хватит крови для ведьм!

В воздухе на долгую шокирующую секунду повисло напряжение. Ветер рванул вымпелы и флажки, но новых оскорблений не последовало. Многие оглядывались по сторонам, охваченные туманной бессмысленной яростью. Как ни ненавидели они то, во что превратилась королева, они не могли допустить, чтобы толпа марнерийцев унижала ее. Толпа зароптала. Бесита осталась безучастной. Она не услышала оскорбительных слов. Мысли ее были заняты лишь тем, как бы поскорее покончить с этим мрачным делом и убраться восвояси. Закончив чтение указа, она повернулась спиной к народу и скрылась бы в своем паланкине, если бы кавалерийский офицер не удержал ее за руку.

За всем этим с возрастающим ужасом наблюдала помощница Великой Ведьмы Лессис, официальная советница королевы Лагдален из Тарчо. С уходом Лессис от дел влияние Лагдален на королеву ослабло, ее роль при дворе стала незначительной. У королевы объявились новые советчики, гладкие молодые люди из Аубинаса и Арнейса, люди, толкующие о деньгах и выгодной для Марнери продаже зерна.

Таким образом, Лагдален стояла теперь не на государственной трибуне, а на трибуне, отведенной для знатных военных семей, к которым относился и клан Тарчо. Роль Лагдален в драматических придворных спектаклях теперь стала менее значимой. Сейчас молодая женщина была всего лишь юридическим консультантом короны в бесконечной тяжбе против Портеуса Глэйвса, зернового магната. Кроме того, она была матерью и смела надеяться на скорое появление еще одного ребенка. Муж ее, капитан Холлейн Кесептон, тоже был рядом, теперь он постоянно находился в городе, будучи причислен к Дипломатическому корпусу. Он побывал в Эйго вместе с Лагдален и вернулся живым, за что его жена безмерно благодарила судьбу, хотя сам Холлейн чувствовал какую-то смутную вину. Ведь он был отправлен с дипломатической миссией и избежал бойни при Тог Утбеке.

Лагдален же стала непосредственной участницей сражения на поле Разбитых Камней и не могла забыть того, чему была свидетельницей. Там было потеряно слишком многое, в том числе и уверенность в непобедимости армии Аргоната на поле боя — таким огромным было число погибших. Лагдален просто тихо радовалась, что Холлейн остался в живых. И когда ночами она просыпалась в холодном поту, снова увидев кошмары прошлого, его присутствие рядом успокаивало ее.

Самым тяжелым для Лагдален было видеть, что происходит с королевой, ведь последствия не праведного образа жизни царствующей особы слишком широки, порою непредсказуемы и касаются не только ее лично. Бесита запуталась, потеряла ориентиры в жизни. Она отказывалась работать, отказывалась выполнять свои королевские обязанности. А результатом ее упрямства стало то, что клан Бестигари привлек к себе опасное внимание. Короли и королевы Аргоната находились под непрерывным наблюдением колдуний. Королевское тщеславие, маниакальность, кровожадность, разрушительные наклонности — всему этому не позволяли заходить далеко и останавливали посредством яда или «несчастного случая». Если же Бесита умрет, трон Марнери перейдет к другой фамилии. А подобные события чреваты опасностью гражданской войны между кланами и провинциями.

Лагдален оставалось лишь желать, чтобы Лессис была еще с ними.

Высокопоставленная Великая Ведьма Фиайс выступила вперед благословить мемориал. Голос ее дрожал от напряжения, срываясь на высоких нотах. Но вокруг держалась почтительная тишина, слова ее доходили до каждого. Воины почувствовали, как тяжесть оставляет их сердца. Потом все приготовились к общему богослужению. Колдунья прочитала небольшой, знакомый всем отрывок из Биррака, а затем повела людей сквозь последовательность коротких молитв. Закончив, она отступила в полной тишине, нарушаемой лишь хлопаньем флагов под порывами ветра.

Вперед выступил генерал Веган и ясным, хорошо слышным на всей парадной площади голосом призвал всех к минуте молчания. После ничего уже не было слышно, кроме скороговорки дождя и потрескивания ткани трепещущих на ветру флагов. Минута переросла в десять, а потом и в двадцать минут, затем генерал объявил о конце парада, и войска были распущены. Солдаты разошлись, смешавшись с толпой. Молчание не нарушилось, и люди стали спускаться на Башенную улицу в относительной тишине.

Драконы в сопровождении своих мальчиков гурьбой направились к Драконьему дому. Тут и там попадались разрозненные группки солдат, в основном уходящих с парадной площади.

Драконопасы Свейн и Джак шли вместе, и тут пути их пересеклись с капитаном Кесептоном и Лагдален. Мальчики немедленно встали по стойке «смирно» и отдали салют.

Кесептон отсалютовал в ответ:

— Рад встрече, друзья мои из боевого Сто девятого. Лагдален приветствовала каждого сердечным рукопожатием. Но радость их встречи была омрачена отголосками только что закончившейся церемонии.

— Тяжкий день, леди Лагдален, — сказал минуту спустя Джак.

— Знаю, Джак. Для меня тоже. Для всех нас.

— Трудно поверить, что их больше нет. Всех их, — сказал Свейн.

— Чертовски трудно, — отозвался Холлейн Кесептон, не раз сражавшийся плечом к плечу с Релкином и Базилом. — Они были легендарной парой, песни о них будут долго петь в легионах Аргоната.

— Скажите, леди, — спросил Джак, — как поживает леди Лессис? Вы видите ее?

— Нет, Джак, я больше с ней не вижусь. Леди ушла к себе домой на острова и говорит, что больше никогда не покинет их. Видишь ли, она близко к сердцу приняла утраты в Эйго. Как-то потом она говорила мне, что не думает, что сможет еще хоть раз приказать людям пойти на смерть в бою.

Драконопасы с грустью приняли это известие. Жизнь их не раз резко менялась по приказам Серой Леди, но они не променяли бы такую жизнь на более тихую в лагере Чащи. Они прошли полмира, служа тому же делу, что и Лессис, и повидали такого, во что другие и поверить могли бы с трудом. Они были вместе до самого конца и встретились лицом к лицу с великим врагом в его логове, и другой жизни они и не желали. Они уцелели и закалились в боях.

Лагдален видела, как изменился маленький Джак. Лицо его, хотя по-прежнему еще детское, приобрело новое выражение, и от него исходило ощущение силы. Из глаз ушло мальчишество, теперь перед ней стоял воин. Лагдален уже приходилось видеть подобную перемену в Релкине. Пройдя сквозь горнило войны, поневоле изменишься.

— Как себя чувствуют драконы, Джак?

— Хорошо, капитан. Несколько подавлены, как понимаете. Особенно Пурпурно-Зеленый — он тяжело переносит все это. Они были близки с Хвостоломом с самого начала. Еще до того, как я поступил на службу.

— Именно благодаря Базилу Хвостолому Пурпурно-Зеленый вступил в легион, — отозвался Свейн.

— Так что есть небольшие трудности. Они легко впадают в угрюмость.

2
Перейти на страницу:
Мир литературы