Второй Фонд [Вторая Академия] - Азимов Айзек - Страница 18

• Предыдущая
• 18/44
• Следующая

– Это невозможно, – ответила Аркадия. – Вероятно, вы ошиблись адресом, потому что я не из тех девушек, которые впускают мужчин к себе в спальни в такое время.

Говоря это, Аркадия изо всех сил старалась или делала вид, что старается подавить в себе сладострастие.

Лицо незнакомца омрачилось.

– Это дом доктора Дарелла? – пробормотал он.

– Я должна пред вами отчитываться?

– Простите! До свидания...

– Молодой человек, если вы спрыгнете, я подниму тревогу.

Аркадия издевалась: по ее просвещенному мнению, незнакомец был далеко не молод – ему было все тридцать, а, может быть, и больше.

Молодой человек помолчал и строго спросил:

– Девочка, ты не хочешь, чтобы я оставался, и не хочешь, чтобы уходил. Что же мне делать?

– Я полагаю, вы можете войти. Это действительно дом доктора Дарелла. Я сниму экран.

Незнакомец оглянулся, осторожно просунул в окно руку и, когда ничего не случилось, подтянулся и влез в комнату. Сердитыми шлепками отряхнул одежду и поднял к Аркадии покрасневшее лицо.

– Ваша репутация не пострадает, если меня обнаружат здесь?

– Пострадает, но не так сильно, как ваша, потому что, услышав шаги за дверью, я закричу и скажу, что вы вошли без моего разрешения.

– Как вы объясните то, что не сработала сигнализация?

– Да очень просто! Ее у нас нет!

Незнакомец обиделся.

– Обманщица! Сколько тебе лет, малышка?

– Не кажется ли вам, молодой человек, что вы задаете нетактичный вопрос? Это первое. И второе: я не привыкла, чтобы меня называли малышкой.

– Понятно. Вы, наверное, бабушка Мула в гриме? Вы позволите мне уйти прежде, чем организуете ленч-вечеринку в мою честь?

– Я не позволю вам уйти: вас ждет мой отец.

Незнакомец насторожился. Подняв бровь, он спросил:

– Ваш отец один?

– Да.

– К нему кто-нибудь приходил в последнее время?

– Какие-то торговцы и вы.

– В последние дни не происходило ничего необычного?

– Если не считать вашего визита...

– Забудьте обо мне, хорошо? Впрочем, нет, не забывайте. Скажите, откуда вы знаете, что ваш отец ждет меня?

– О, это проще простого. На прошлой неделе он получил секретное самоуничтожающееся послание в капсуле. Уже пустую капсулу бросил в атомный дезинтегратор и дал Поли – это наша горничная – отпуск на месяц. Отпустил ее к сестре в Терминус-Сити, а сегодня постелил себе в другой комнате. Я поняла, что он ждет кого-то и хочет, чтобы об этом никто не знал, даже я, хотя мне он обычно все рассказывает.

– Неужели? Я думал, ему и рассказывать не нужно: вы все угадываете по глазам.

– Так и есть! – Аркадия засмеялась.

Она перестала чувствовать неловкость. Гость был пожилой, но очень импозантный: вьющиеся темные волосы и голубые глаза. Может быть, когда она станет старше, ей встретится кто-нибудь похожий?

– А как вы узнали, – спросил незнакомец, – что ваш отец ждет именно меня?

– Кого же еще? Папа засекретился, кого-то ждет, и тут появляетесь вы – не через парадную дверь, как нормальный человек, а через забор и через окно, – тут Аркадия ввернула любимую мысль. – Мужчины такие глупые!

– Нельзя быть такой самоуверенной, малышка, то есть, мисс. Вы можете ошибаться. Что, если ваш отец ждет не меня, а кого-то другого?

– Вряд ли. Я недаром не приглашала вас, пока вы не бросили свой портфель.

– Что я бросил?

– Портфель, молодой человек. Я не слепая. Вы не уронили его, а именно бросили, да еще и примерились, чтобы он упал, куда надо. Вы бросили портфель под кусты, чтобы никто не видел. Поскольку вы пытались войти через окно, а не через парадную дверь, вы боялись входить в незнакомый дом без разведки. Вам попалась я, и вы, вместо того, чтобы позаботиться о себе, позаботились прежде всего о портфеле, что позволяет заключить, что содержимое портфеля, каково бы оно ни было, для вас важнее собственной безопасности, а это значит, что если вы здесь, а портфель там, и мы знаем, что портфель там, то вы достаточно беспомощны.

Аркадия остановилась, чтобы набрать воздуху для новой тирады, и гость, воспользовавшись паузой, заметил:

– Тем не менее я в состоянии придушить вас, выпрыгнуть из окна, взять портфель и уйти.

– Молодой человек, у меня под кроватью лежит бейсбольная бита, мне нетрудно ее достать, и я сильнее, чем обычно бывают девушки в моем возрасте.

Беседа зашла в тупик. Наконец «молодой человек» с натужной вежливостью заговорил:

– Мы почти подружились, но до сих пор не познакомились. Позвольте представиться. Я Пеллеас Антор. Как вас зовут?

– Меня зовут Аркади Дарелл. Рада с вами познакомиться.

– Аркади, деточка, будь добра, позови папу.

Аркадия заартачилась.

– Я не деточка. Когда человека просят об услуге, ему обычно не грубят.

Пеллеас Антор вздохнул.

– Хорошо. Милая, добрая старушка, вы меня премного обяжете, если соблаговолите позвать вашего отца.

– Это уже лучше, хотя не то, чего я добиваюсь. Я позову отца, но с вас глаз не спущу, – она несколько раз топнула ногой.

Послышались торопливые шаги, и дверь резко распахнулась.

– Аркадия! – возмущенно начал доктор Дарелл и не договорил. – Кто вы, сэр?

Пеллеас с явным облегчением поднялся на ноги.

– Доктор Торан Дарелл? Я Пеллеас Антор. Вы получили мое письмо? Ваша дочь говорит, что получили.

– Моя дочь говорит, что получил? – доктор грозно глянул на дочь, которая встретила его взгляд лучезарной улыбкой чистейшей невинности.

Доктор Дарелл сдался и обратился к гостю:

– Я вас жду. Прошу вас, пройдемте.

Тут внимание доктора на чем-то остановилось. Аркадия перехватила его взгляд и бросилась к транскриптору, но отец стоял прямо над ним.

– Он все время работал? – ехидно спросил доктор.

– Папа! – воскликнула Аркадия. – Неприлично читать записи чужих мыслей и бесед!

– А «беседовать» в спальне вечером с незнакомым мужчиной прилично? Я твой отец, Аркадия, и должен оградить тебя от порока!

– Папа! Ничего подобного не было!

– Еще как было, доктор Дарелл, – вдруг засмеялся Пеллеас. – Молодая леди обвиняла меня во всех грехах. Я осмелюсь настаивать, чтобы вы это прочитали, только вымарайте мое имя.

Аркадия с трудом сдерживала слезы. Ну вот, родной отец ей не верит!

Проклятый транскриптор! И этот дурак, который влез в окно, вместо того чтобы позвонить в дверь! А теперь отец будет говорить длинную, проникновенную речь о том, что должна и чего не должна делать молодая девушка.

– Аркадия, – проникновенно начал отец, – мне кажется, более того, я уверен, что молодая девушка...

Так и знала. Так и знала.

– ...не должна так непочтительно разговаривать со старшими.

– А старшие не должны заглядывать в окна. Жилище молодой девушки неприкосновенно! Уходите, мне нужно закончить сочинение.

– Не тебе судить о праве других заглядывать в твои окна. Ты не должна была впускать этого человека. Тебе следовало сразу же позвать меня, особенно, если ты знала, что я его жду.

– Зря ты с ним связываешься, – парировала Аркадия. – Он завалит все дело, если будет и дальше лазать в окна, а не стучать в двери, как положено нормальному человеку.

– Аркадия, не вмешивайся в дела, в которых не разбираешься!

– Почему не разбираюсь? Вы ищете Второй Фонд!

В наступившей тишине даже Аркадия почувствовала себя неловко.

– Кто тебе это сказал? – осторожно спросил доктор Дарелл.

– Никто. Вы напустили на себя такой таинственный вид, что я сама все поняла. Не бойтесь, никому не скажу.

– Мистер Антор, – сказал доктор Дарелл, – я должен перед вами извиниться.

– О, ничего страшного, – последовал неискренний ответ. – Не ваша вина, если она продалась силам тьмы. Позвольте задать вашей дочери вопрос.

Мисс Аркадия!

– Что вам нужно?

– Почему вы считаете, что глупо лезть в окно, если можно войти в дверь?

– Потому что глупо привлекать к себе внимание, если хочешь спрятаться. Если у меня есть тайна, я не заклеиваю пластырем рот, чтобы все видели, что я боюсь что-то выболтать. Я говорю столько же, сколько обычно, но о другом. Вы читали высказывания Сэлвора Хардина? Это наш первый мэр.

• Предыдущая
• 18/44
• Следующая