Ястреб на перчатке - Рау Александр - Страница 4

• Предыдущая
• 4/90
• Следующая

– Я уже где-то слышал это имя. Кажется, этим летом он написал хвалебную оду в честь короля.

– И не только, – засмеялся Гонсало. – Придворным красавицам была посвящена добрая сотня сонетов.

– Любовная поэзия меня мало интересует, но эти стихи мне понравились. Как-нибудь познакомите нас, – ответил я.

Феррейра, декламирующий чьи-то стихи, – что-то необычное. Лейтенант слишком уж приземлен, не любит игры слов, не ценит воздушных замков из поэтических образов. Отсюда следует, что он просто дружен с автором стихов, а тот не пустой вертопрах.

Середина осени в Камоэнсе – золотая пора. Погода стоит прекрасная, здесь, за теплыми морями, они практически не знают зимы. Теплый ветер играет разноцветным кружевом опадающих листьев, солнце светит по-прежнему ярко и приветливо. Дни открыты для бесконечных праздников, а ночи – для любви. Вот только дожди слишком часты. Как там, у де Кордовы:

На обратном пути Агиляр и Феррейра постоянно цитировали стихи своего друга. Гонсало даже подарил мне свою записную книжку, куда от руки было переписано несколько десятков стихов. От скуки выучил несколько. Попадались весьма неплохие сонеты.

Сбор урожая закончен, дары природы собраны и проданы. Дворяне стягиваются на зиму в города – гулять и веселиться, тратить доходы с владений. Горячее время для купцов – только успевай обслуживать благородных клиентов – и для священников – все свадьбы по традиции справляют только осенью.

В стольный град Мендору мы въехали ближе к обеду. На улицах было тесно от карет, украшенных гербами самых знатных родов королевства; в глазах рябило от пышных ливрей слуг, пробивающих дорогу господам. И чем ближе к дворцу мы приближались, тем больше встречали карет. Объяснение было простое – Большой Королевский Бал. Событие года. Этим все сказано.

Торжественной церемонии награждения не случилось. Его Величество принял нас троих в личных апартаментах. Выслушал доклад Феррейры, сидя не на троне, а за рабочим столом из красного дерева, заваленным бумагами. Поблагодарил за верную службу, распорядился о денежных наградах. Весьма солидных. Хорхе Третий по натуре своей скуповат, но на государственные нужды золота не жалеет.

У меня недостатка в деньгах нет, это скорее формальность, но для худородного лейтенанта деньги весьма кстати, жизнь при дворе дорога, а вот Гонсало больше бы обрадовался личному дару монарха – какому-нибудь перстню например, чему-нибудь более заметному для двора, знати и прекрасных сеньорит.

– Можете быть свободны, сеньоры. Отпускаю вас по домам. Смойте с тела пыль дорог, а с души усталость. Жду всех на сегодняшнем балу. Нет, ты, Гийом, останься, хочу с тобой поговорить особо.

Гонсало и Феррейра поклонились и вышли. Старый слуга закрыл за ними и за собой дверь.

– Гийом, бери стул, садись и рассказывай, как было все на самом деле, – король указал рукой на стоявший в углу стул.

Хорхе – один из тех немногих людей, их можно по пальцам пересчитать, что вызывают у меня уважение. Невысокий, широкоплечий, волосы с ранней сединой, он выглядит старше своих тридцати двух лет. До того как стать королем, считался лучшим воином в Камоэнсе. Он взошел на трон после убийства старшего брата. Встал у руля тонущего корабля. Страна была на грани гражданской войны: междоусобицы грандов, крестьянские бунты, пустая казна, угроза внешнего вторжения. Хорхе со всем справился. Пусть его жестокость и коварство вошли в поговорки, как и лисья хитрость, но страну он спас. И сейчас жизнь всех подданных понемногу, но улучшается.

Прирожденный лидер, он не боится иметь в окружении своем сильных людей, часто знающих и умеющих больше него. Редкое во все времена качество. При мысли о нем на ум сразу приходили слова неизвестного здесь поэта:

Но Хорхе Третий опасней льва, у хищника нет его холодной расчетливости. В этом мы с королем похожи.

– Феррейра уже доложил тебе о штурме замка. Мне нечего добавить. – Наедине король разрешал – нет, правильнее сказать, приказывал – называть его на «ты». Насколько мне известно, больше это никому не дозволялось.

– Не увиливай. Монарху следует отвечать прямо, правдиво и по существу, – поучительным тоном произнес король, чуть улыбнувшись.

– Как уже было сказано, Гонсало сдал экзамен. Правда, пришлось немного подтолкнуть его – юноша не хотел нарушать Хартию.

– Свидетели есть?

– Нет, претензий к короне никто предъявить не сможет. Вот видишь, Хорхе, я выполняю свою часть договора: Гонсало – первый полноценный боевой маг у тебя на службе. Скоро приму экзамен еще у двоих. У Понсе примерно через полгода, у Кербона через год, им еще учиться и учиться.

– Прекрасно. Еще трое равных тебе – алькасарцам будет трудно решиться на войну.

– Равных мне? – удивился я.

– Ты же утверждал, что обучаешь их всему, что сам знаешь? Ты мне врал? – обманчиво спокойным голосом поинтересовался Хорхе. Мне очень не понравился взгляд его холодных серых глаз.

– Я никогда тебя не обманывал, Хорхе. Я учу твоих дворян всему, что знаю. Но еще долго, очень долго никто из них ко мне не приблизится. Во-первых, опыт той школы, что прошел я, тот же Гонсало не выдержал бы – слишком горд и благороден. Сравни тепличный цветок и пустынную колючку. Во-вторых, мои ученики – узкие специалисты, натасканы только в боевой магии, в остальном – базовые знания, основы, не более. Ты сам так хотел. А я странствующий волшебник – мне знакомы все формы и виды магии, просто убивать и разрушать умею лучше, чем строить и лечить, – медленно отвечал я, не отводя взор.

Вообще-то смотреть в глаза Его Величеству – это неслыханная дерзость и нарушение этикета, но мы были одни, и приличия меня не слишком волновали.

– Объяснения принимаются, – ответил после недолгого молчания король. – Извини за беспочвенные подозрения, Гийом.

Я молча кивнул.

Хорхе Третий умел признавать свои ошибки. Поэтому люди и шли за ним.

– Ладно, не буду тебя больше держать. Наверняка устал с дороги, иди, отдохни. Кстати, приглашение на бал тебя тоже касается, – улыбнулся на прощание король. – Хватит быть затворником. Надо хоть изредка, но появляться при дворе. И так столько слухов и сплетен про тебя ходит.

– Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Величество, – поклонился я Хорхе в пояс. – Сегодня буду обязательно.

Король рассмеялся и на прощание погрозил мне остро заточенным гусиным пером.

Во дворец я вернулся только ночью, в самый разгар праздника. Не люблю эти пышные официальные торжества. Суета, шум, толпы титулованных бездельников соревнуются в том, чьи наряды моднее, красивее и дороже. Сплетни, слухи, скандалы. Все роли заранее расписаны и обговорены.

Новость дня. Маркиза ди Тарсия отвесила мужу пощечину и отправилась танцевать с графом Локой, маркиз вызвал графа на дуэль и стал ухаживать за его женой. Ближе к утру граф с маркизом напьются и помирятся.

Записные остряки здесь соревнуются в двусмысленных остротах, поэты на ходу сочиняют хвалебные оды дамам и колкие эпиграммы противникам. Старики играют в карты, обсуждают политику, планируют брачные союзы детей и внуков. Плетутся интриги и заговоры.

Мое появление вызвало многочисленные перешептывания. Я чувствовал на себе десятки недовольных, враждебных взглядов. Дворяне не стеснялись, открыто обсуждая мою персону, столь не любимую ими. Интересно, какие слухи и домыслы обо мне появятся после этого вечера? – подумал тогда я.

• Предыдущая
• 4/90
• Следующая