Выбери любимый жанр

Превыше чести - Раткевич Элеонора Генриховна - Страница 3


Изменить размер шрифта:

3

Вообще-то испокон веку глазеть полагается черни, а знать должна блюсти политес и прочие хорошие манеры — любопытства своего не выказывать, поглядывать только искоса, убедясь предварительно, что никто на тебя не смотрит, а главное, хранить скучающее выражение лица нерушимо: неровен час подумают еще, что знатный граф так же падок на диковины, как и простой бондарь. Так-то оно так… да только найгерис — это, господа мои, всем диковинам диковина. Постраннее эльфов и орков вместе взятых. Нет, не до хороших манер было в этот жаркий полдень благородным дворянам города Шайла! Забыв весь и всяческий политес, они точно так же самозабвенно глазели и ахали, как и любой простолюдин, вытягивали шеи, вставали на цыпочки и даже пихались локтями.

Илтарни, снедаемый любопытством, тоже привстал на цыпочки и подался вперед, силясь из-за плеча Даллена разглядеть хоть что-нибудь, но в этот самый момент Даллен посторонился, и Илтарни едва не упал… да, собственно, и упал бы, не подхвати его Даллен. Обыкновенно Илтарни в подобных случаях обижался, причем не на себя, — но на сей раз на обиду времени не было.

— Какие они… другие! — завороженно выдохнул Илтарни, глядя на показавшихся в другом конце улицы найгерис.

Даллен, не сказав ни слова, согласно кивнул. Другие — это для найгерис самое, пожалуй, подобающее определение. Другие. Даже в сравнении с орками и эльфами — другие. Похожие на них обоих во всем и не похожие ни в чем. Одни уже глаза найгерис, широко расставленные, неизменно черные при золотистых волосах и золотистые при волосах черных — и никак иначе! — приводили на память именно это слово. Но природа и вообще не поскупилась на странность, создавая найгерис, и странность эта проявляла себя не только в необычном сочетании цвета глаз и волос. Да разве одни только глаза? А скулы, слишком четкие и изящно очерченные для орков, но слишком тяжелые и широкие для эльфов! А крупные, но безупречной притом формы рты? Да что говорить — а сами движения найгерис, в которых не было ни тяжеловесной мощи орков, ни летящего изящества эльфов! В бою орков зачастую сравнивали с могучей скалой, а эльфов с ураганом — но в найгерис не было ничего ни от камня, ни от ветра. Скорей уж они напоминали текучую воду — то уверенную и плавную в ее широком течении, то хрипло клокочущую на порогах и перекатах, а то и сокрушительную, словно низвергающийся водопад.

Под ликующие крики толпы со стороны дворца донесся неторопливый приветственный звон главного колокола столицы — и найгерис ответили воинским салютом, мгновенно выхватив просиявшие синевой клинки и так же мгновенно вбросив их в ножны.

— Другие… и страшные, — невольно молвил Илтарни, потрясенный этим промельком. То ли найгерис предпочитают не воронить оружие, а разделывать его в синь, то ли просто полируют так тщательно, что небеса отражаются в стали во всей своей первозданной лазури… в любом случае ничего подобного видеть Илтарни покуда не доводилось.

— Это что, — усмехнулся Даллен. — Это ты их еще в деле не видел. Найгери, который даст себя убить прежде, чем сам уложит пятерых, просто не существует. Хотя обычно счет куда больше.

Вот уж в это Илтарни поверить не мог… равно как и не мог открыто назвать Даллена лжецом. Рыбья у него кровь или нет, а честь свою граф Даллен йен Арелла не дает задевать никому. Ни в малейшей малости. А затевать с Далленом поединок… увольте! Убьет и не вспотеет. С тем же хладнокровным спокойствием, с которым глядит сейчас на подъезжающих найгерис. Одно слово — рыбья кровь!

— Ну… может, под командой хорошего полководца… — неуверенно промямлил Илтарни, смешавшись под холодно-ироничным взглядом Даллена.

— Не ты первый совершаешь эту ошибку, — хмыкнул Даллен. — Скольким стратегам она победы стоила! У найгерис нет полководцев в нашем смысле слова. А перед боем они просто совещаются, кто будет возглавлять остальных… а то и вовсе бросают жребий. И я что-то не слышал ни разу, чтобы выбор оказался неудачным.

При этих его словах Илтарни вытаращился на него так, как не таращился даже на самих найгерис.

— Каждый найгери — полководец, — пояснил Даллен. — Все они знают и тактику, и стратегию… и не только в теории. Стоит убить военачальника, как тут же объявится другой. Не самый старший, не самый опытный — тот, кто на момент сражения находится там, где надо. Чтобы обезглавить боевой отряд найгерис, надо обезглавить их без исключения всех.

— Да, но… — опять смешался Илтарни. — Как же определить, который из них главный? У каждого посольства должен быть глава… ведь не всем им одинаково почести воздавать!

— Не всем, — флегматично согласился Даллен. — Это как раз определить легче легкого.

— Да? — ехидно произнес Илтарни. — Тогда скажи — который?

— Вон тот, — уверенно произнес Даллен. — Который едет вторым… видишь — вон, на караковом жеребце. Тот, который не выхватывал клинка… да, этот.

Он замолчал, потому что молодой найгери на караковом жеребце как раз поравнялся с Илтарни.

~ Послушай, — прошептал Илтарни, едва найгери, которого Даллен назвал главой посольства, проехал мимо, — он какой-то другой… глаза у него — видел, какие?!

— Верно, — кивнул Даллен. — Уж на что найгерис и вообще другие, а Поющие — тем более. Это Поющий… Старший Поющий, между прочим — немалая честь для нас, учти.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво поинтересовался Илтарни.

— Как раз по глазам, — пояснил Даллен, — У них у всех отчего-то глаза удлиняются.

— Видно, и впрямь важная особа, — с неприязнью промолвил Илтарни, — раз он единственный клинка в салюте не обнажил. Высоко небось о себе понимает.

— Да нет, — беспечно возразил Даллен. — Не в том дело, Ты не заметил — а меча у него и вовсе нет. Просто Поющим не полагается. Они чаще всего и вообще оружия не носят. Хотя и в ход его пускать умеют не хуже прочих. Но их жизнь слишком ценна для найгерис, чтобы тратить ее на дело войны. Если найгери хочет сказать, что какое-то сражение было особо ужасным, он так и говорит: «Это была такая битва, что даже Поющие сражались». Поющий — больше, чем воин, больше, чем полководец… этого человеку со стороны, пожалуй, даже толком и не объяснишь.

— И откуда ты о них столько знаешь? — надулся Илтарни. — У тебя что, знакомые найгерис есть? Может, даже в этом посольстве?

— В этом — нет, — лениво отозвался Даллен. — А вообще кое-кого из найгерис я знавал.

После этого ошеломляющего заявления Илтарни воззрился на Даллена так, будто в придачу к его, несомненно, рыбьей крови у графа йен Арелла внезапно прорезался на хребте встопорщенный острый плавник, а на шее под ушами показались жабры. Даллен в ответ усмехнулся, пожал плечами и поправил плащ.

А толпа радостно кричала, приветствуя посольство новых союзников Шайла, и швыряла цветы под копыта коней найгерис. Да и как не кричать, как не раскидывать на дороге цветы, если только благодаря найгерис Шайл может вздохнуть спокойно и забыть навсегда о притязаниях соседнего Эрвиола. Вздумай найгерис вступить с Эрвиолом в союз, и от королевства Шайл осталась бы разве что захолустная провинция Эрвиол. Стоило найгерис воздержаться, и Шайл смог бы поспорить с воинственным Эрвиолом почти на равных… но судьбу решает именно это «почти». Перевес Эрвиола, хоть и небольшой, оказался бы решающим. Но с такими союзниками, как найгерис, можно не предвкушать даже заведомую победу, а знать о ней наверняка. Вот потому-то и не будет никакой войны. На королевство, заключившее военный союз с найгерис, никто не осмелится напасть.

Войны не будет.

Шайл будет жить.

Так отчего не кричать, надсаживая легкие искренним восторгом, отчего не сыпать пригоршни цветов? Отчего не славить доблесть найгерис?

Его величеству Эгарту Шайлскому, как и любому королю, и прежде доводилось заключать договоры… но таких и так — никогда.

— Что это? — с любопытством спросил Поющий Анхейн, разглядывая пергамент с текстом договора.

Эгарт оторопело взглянул на молодого найгери. Чтобы посол и вдруг грамоты не знал… нет, в голове не укладывается!

3
Перейти на страницу:
Мир литературы