Повелитель - Раткевич Элеонора Генриховна - Страница 8
- Предыдущая
- 8/9
- Следующая
Она открылась от первого же касания моих пальцев, словно только того и ждала. Я ступил за порог и оказался в Зале Невидимого Света.
Никогда я не видел ничего подобного. Стены зала – да полно, были ли у него стены? Если и были, увидеть их невозможно. Они растворялись, уходили куда-то вдаль. Не во мрак, нет, просто в ничто. Но ни на миг не возникло у меня ощущения, что я на открытом пространстве.
Света вроде бы и не было. Ни свеч, ни факелов, ни звезд. Вокруг стояла кромешная тьма. Но видеть в ней можно было, как в самый солнечный день. И я понял, почему зал для встреч с Повелителем Мертвых носит такое название.
Сначала я просто осматривал зал. Ну вот, я здесь. Что же дальше? Я затравленно озирался по сторонам, словно пытаясь найти подсказку, написанную на полу или посреди узкого высокого алтаря в центре зала, или на ведущих к нему ступенях.
Бесполезно.
Зачем я здесь? Пришел и стою, как дурак. Призывать мне теперь Повелителя мертвых? Умолять? Угрожать? Настаивать? Как известить его, что я пришел?
В дальнем конце зала возникла фигура. Она медленно, величественной поступью приближалась ко мне. Складки плаща царственно стекали с широких плеч. Двуглавый жезл – дарующий и отнимающий жизнь – вздымался вверх. Корона тяжко мерцала над бледным лбом. Мне в глаза смотрел Повелитель Мертвых.
– Пожрать принес? – осведомился он.
– Да, Наставник, – ответил я и полез в сумку за бутербродами.
– Оголодал я, сил нет, – он сел прямо на ступеньки собственного алтаря, раскрыл сверток и принялся со смаком уписывать его содержимое. – Эти паршивцы воскуряют мне какие-то распроклятые благовония. Представляешь?
Я кивнул, едва удерживаясь от смеха.
– Через неделю тебе принесут в жертву быка, – напомнил я.
От возмущения Гимар чуть не поперхнулся.
– По-твоему, я могу питаться вонью от горелой говядины?!
Я энергично замотал головой.
– Как назло, сюда ни одна собака не заходит, – пожаловался Гимар. – Жрецы дурью маются, а я сижу голодный.
Он откупорил бутылочку с вином и жадно отхлебнул. Я смотрел на него с благоговейным восхищением.
– Учитель, как тебе это удалось?
– Как, как, – проворчал Гимар, отрываясь от бутылки. – Обыкновенно.
– Но ведь тебе противостоял Бог.
Гимар попытался досадливо скривиться полным ртом.
– Как Бог, он, может, чего-то и стоит, – махнул рукой Наставник, – но боец из него никакой. Он совершенно не привык встречать сопротивление. Тем более от человека. Гаденыш. Старикам легко морды бить!
Под «стариками» возмущенны Гимар явно подразумевал Мертвых Богов.
– Давай руку, – неожиданно сменил тему Гимар, – посмотрим, что у тебя там.
Когда он коснулся раны жезлом, я закрыл глаза. Наконечник стрелы полз наружу медленно, цепляясь всеми своими зазубринами, упорно не желая покидать теплую плоть. Наконец обломок стрелы шлепнулся к моим ногам. Я открыл глаза, перевел дыхание и вытер пот.
– До вечера заживет, – объявил Гимар. – Хлебни-ка винца, ты совсем зеленый.
Я взял из его рук бутылочку и отпил немного.
– Вот видишь, малыш, все кончилось хорошо.
Вино мгновенно застряло у меня в горле. Как мне сказать ему о пожаре?
– Наставник Гимар, – я откашлялся, – я должен сказать…
– Ты о доме? – усмехнулся Гимар.
Я кивнул. Если он и раньше видел меня насквозь со всеми моими мыслями, то теперь – тем более.
– Я знаю. Ничего страшного. У тебя должен быть свой дом. Строй на прежнем месте, а золу от старого собери. Потом запашешь ее на полях. Они уцелели. Сад придется заново сажать, но ты справишься.
Я встал.
– Погоди, – остановил меня Гимар. Он расстегнул серебряную пряжку на плече, и плащ мягко заструился вниз.
– Надень, – приказал Гимар.
Я вытаращил глаза.
– Надень, кому говорят. Пригодится. И пряжку сбереги. Когда выйдешь, объяви этим оглоедам мою волю. Чтоб впредь приносили жертвы каждый день. Чем-нибудь съедобным. А то я ведь даже не могу помереть с голоду, сам понимаешь.
Я надел плащ.
– До встречи, Наставник.
– До встречи, – буркнул Повелитель Мертвых. – Только не торопи ее. Смотри мне: если по своей глупости увидишь меня раньше срока, лучше бы тебе не родиться и не умирать.
Мы обнялись на прощанье.
Повелитель Гимар повернулся ко мне спиной, сделал несколько шагов и исчез. Я убрал объедки с алтаря, сложил их в сумку и вышел.
Жрецам-таки удалось взломать дверь. Они ждали меня в конце гранитного коридора, потрясая оружием. Но едва завидев меня, они, словно по команде, опустились на колени. Еще бы: сам Повелитель Мертвых пожаловал мне одеяние со своего плеча.
– Не изволит ли Вестник Повелителя простить неразумие наше? – возопил главный жрец, осторожно стуча головой об пол.
Мне стало смешно.
– Изволю, – чопорно ответил я.
– Не соблаговолит ли Вестник сообщить нам, каким посланием почтил его Повелитель? – в прежнем стиле вопросил жрец, по-прежнему стуча головой.
– Повелитель изволил приказать, – строго ответил я, – чтобы благовоний жгли поменьше, быков ему не палили, а жертвы приносили каждый день съестным. И не вздумайте их жечь! Пусть кто-нибудь из паломников кладет каждый день еду на алтарь.
– Воля Повелителя священна, – провыл жрец, распластавшись в земном поклоне.
– Надеюсь, что так, – заметил я. – И если узнаю, что вы Повелителя не кормите, головы поотрываю.
– Да будет так, – возвестил жрец.
– Да будет, – согласился я. – Проводите меня до выхода.
Обратно мы шли другой дорогой. Плащ мой тепло мерцал, освещая коридоры. Серебряная пряжка сияла. Впереди меня шел проводник, сзади – целый почетный эскорт из жрецов. Я уже не соображал, как и куда мы идем, и поэтому солнце ударило мне в глаза неожиданно.
– Не соблаговолит ли уважаемый вестник принять должность почетного местоблюстителя алтаря? – голос жреца нарушил очарование минуты.
– А идите-ка вы все! – беззаботно ответил я и сел на траву.
Надо отдохнуть немного. Дело сделано. Дома меня ждет поле, ждет сад, который надо возводить снова, ждет место, где вновь надо возвести стены и крышу.
Все еще только начинается. Совсем как на картинке, я такие в детстве палочкой на песке рисовал: широкий горизонт, посередине дорога, по бокам – горы, и сверху большое-большое солнце.
- Предыдущая
- 8/9
- Следующая
