Снести империю добра - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 19

– В нем энергия Кристалла Мира, – продолжал Холхюк. – А королева Шазара не мертва. Во всяком случае, так говорят духи мертвых. Эти два факта неоспоримы, и умеющему логически мыслить их достаточно.

Фиэль почувствовала, что ей снова становится дурно. Хоть Тимон и отрицал свою принадлежность к правящей верхушке темных эльфов… но он много чего отрицал. Или все же «оно»? А может, и вправду «она»? Холхюк уже успел пару раз описать характер и привычки призвавшей Огненную Орду королевы. Совпадало до безобразия много. Во всяком случае, в своей жизни Златокудрая видела только одну персону, в которой непостижимым образом сочетались раздолбайство и тонкий расчет. Амбиции и безразличие к власти как таковой. Гедонизм и трудолюбие. Невероятная магическая мощь и крайне отвратное знание основ классической магии. Ни Тимону, ни Шазаре они были попросту не нужны. С их силой требуемый результат получался и так. А учиться делать как надо им было лень.

– Королева Шазара не мертва, – подтвердил зеленый коротышка, войдя в небольшую каюту, расположенную у рубки управления боевым дирижаблем. – Королева Шазара теперь правительница сирен, в которых превратились те темные эльфы, что не успели удрать от захвативших власть фанатиков. Я же тебе уже говорил.

– Не верю, – мотнул уродливой головой Холхюк.

– Ну и твои проблемы, – безразлично пожал плечами коротышка. – Будешь при всех называть меня королевой, прослывешь маразматиком. Согласись, обидно приобрести такую репутацию после того, как три тысячи лет сохранял более-менее свежими тело и мозги.

Холхюк гордо промолчал. Фиэль завистливо вздохнула. Демонолог, несмотря на крайне уродливый вид и полученные в сотнях боев травмы, имел одну просто потрясающую особенность. Перенесенные в далеком прошлом мутации изменили его настолько, что он стал практически невосприимчивым к отравлению магической энергией. Даже суккуба в этом плане на порядок уступала ветерану первой войны с Огненной Ордой. Старик мог тянуть силу откуда угодно и абсолютно не переживать о последствиях. За счет чего и прожил столько времени, прекрасно обходясь без так необходимых эльфам источников волшебства. Жаль только, себе подобных он создавать действительно не умел. Для этого требовалось нечто большее, чем горячее желание и тысячелетия опыта. Нужен был талант, вернее, гениальность. Такая же, как у Иллариона Шторма, помогавшего некоторым темным эльфам стать настоящим кошмаром для демонов.

– Так я почему вам новые слухи о себе сочинять помешал? – продолжал гоблин, вопреки обыкновению надевший доспехи. – Войска Союза на горизонте. Уже хорошо виден замок, в котором квартирует начальство, и палаточный лагерь, где ютятся простые солдаты. Вокруг нас патрульные грифоны уже минут десять как вертятся. Готовьтесь к высадке, будь она неладна. Эх, как же я не люблю, когда мои планы ломают!

Злобно сверкнув глазами, коротышка вышел из каюты. Кто-то из тех, кому Златокудрая отдавала свои страховочные письма, не удержался и прочел их. Информация о возможном спасении от Увядания достигла принца Светлолесья, который был наиболее авторитетным лидером народа светлых эльфов. Неизвестно, как давно это случилось и сколько он думал над полученной информацией. Но просьба о личной встрече пришла в тот момент, когда уже практически был приговорен к уничтожению еще один городок некромантов.

– Между прочим, когда в королевский дворец ворвалась толпа бунтовщиков, королева Шазара первым делом закричала, что они все испортят, – как бы в никуда сказал Холхюк. – А разбираться в том, кто, как и почему мешает ее планам и угрожает ее жизни, стала лишь потом. Я это точно знаю, я был там.

– Как-то странно ты о ней говоришь, – покосилась на него Златокудрая, которую вновь терзали смутные сомнения. – То утверждаешь, что такую редкостную дрянь, ставшую виновницей вторжения демонов, еще поискать надо. То буквально на руках готов носить.

– Первая любовь не забывается, – мечтательно произнес старик, и его изуродованное лицо исказила гримаса, обозначавшая улыбку. – Она была королевой, я был простым гвардейцем, молодым и неопытным… И ее величество многому меня соизволила научить. Впрочем, своей благосклонностью она неизменно одаривала каждого, кого считала достойным находиться близ ее персоны. Это была последняя проверка, так сказать. На профпригодность.

– Ну и нравы у вас там были! – Фиэль покраснела. – И неужели никто не возражал?!

– Если бы ты увидела королеву в ее истинном обличье, то тоже возмущаться бы не стала. – Охотник на демонов посмурнел от воспоминаний, которые оказались уже не столь приятными. – Невозможно было не трепетать перед этим воплощением красоты, силы и мудрости. Даже когда она допустила чудовищную ошибку, едва не уничтожившую весь Арсарот, многие остались ей служить. Я сам примкнул к мятежникам в надежде сначала все исправить, а потом вернуть прежние счастливые времена. И до сих пор корю себя за то, что приложил недостаточно усилий, чтобы это получилось.

Внезапно дирижабль содрогнулся и раздался грохот. Прицепленная к гондоле пушка выстрелила. Учитывая, что летающий транспорт находился у военного лагеря Союза, целью ее могли быть только…

– Тревога! Горгульи! – надрывался кто-то в коридоре. Судя по тону, это был член экипажа, то есть гоблин. – Еп! Да тут и костяной дракон! Срочно снижаемся!

– Отставить снижаться! – А вот этот рык точно принадлежал Тимону. – Вы разве не видите, как под нами вурдалаки маршируют дружным строем? Срочно набираем высоту!

– Проклятье! – нервно выругалась Фиэль, сразу ощутив, как тонка оболочка воздушного шара, держащего всю конструкцию в воздухе. Да и стенки гондолы, несмотря на бронирование, особой прочностью не отличались. Создатели стремились максимально облегчить свое творение. – Я еще никогда не участвовала в воздушном сражении. И, похоже, друидизм будет тут бесполезен!

– Полностью, – согласился с ней Холхюк, направляясь к выходу. – У меня имеется опыт воздушных боев. На драконе, с драконом, на грифоне, с грифоном… Но ни разу подобные схватки мне не понравились. А пару раз так и вообще закончились поражением. И падать было больно. Кто похлипче полноценного демонолога, тот падение и вовсе не переживет.

С такими ободряющими словами шаман выпустил из-под одежды змей, заменявших ему глаза. Ориентироваться на слух в помещении он еще мог благодаря тысячелетиям тренировок. Однако почувствовать налетающих тварей врага без помощи магии нечего было и пытаться.

Горгульи напоминали гибрид недавно умершего человека с летучей мышью. Да, собственно, они и были мертвыми людьми, которым темная магия изменила верхние конечности так, что кости на них далеко разошлись, а между ними наросла толстая перепонка из кожи. Для боя монстры использовали ноги, оснащенные внушительными когтями. По ловкости они ничуть не уступали рукам и могли швырять легкие дротики, запас которых болтался у каждого чудовища в специальной перевязи. Но еще хуже были костяные драконы. Тела этой воистину грандиозной нежити, по размерам и форме вполне сравнимой с настоящими владыками неба, состояли из сотен скелетов, сплавленных воедино. Темная магия настолько насыщала эти отжившие свое кости, что те уже сами являлись некоей волшебной субстанцией и потому могли плевать на гравитацию. А еще получившееся создание, внешне напоминавшее гордых ящеров, было невероятно прочным, живучим и сильным. К тому же оно могло поднатужиться и выдохнуть облако, одновременно разлагающее и замораживающее все на своем пути.

– Один, два… девять… – считал Тимон, наблюдая за тем, как в разбитое дротиком окно рубки выплывают полюбившиеся ему бомбы.

Ветер трепал шевелюру маленького мага, но сбить ему концентрацию, похоже, не мог даже ураган. Взмах рукой – и фитили на них затлели, и бомбы унеслись вдаль, чтобы разорваться у цели облаками огня. Видимо, в них присутствовала зажигательная смесь.

– Ну вот, на одного уже меньше, а то очень уж число у этих посланников великой тьмы было нехорошее… Эй, а этот призрачный гопник небес из-за полыхающего зада дискомфорта вообще, что ли, не испытывает?!