Черные флаги Архипелага - Васильев Андрей - Страница 31
- Предыдущая
- 31/94
- Следующая
Я достал телефон и набрал номер Зимина – если решено, что я служу ему, то и поступать надо соответствующим образом, а если говорить конкретнее – своевременно и добросовестно описать ему встречу с этим владельцем весов.
– Максим Андрасович, это Киф.
– Вот тебе и раз! – Похоже, Зимин был немного навеселе. – Не ждал, не гадал. Тебе чего, вроде же мы сегодня уже встречались?
– Это да, – подтвердил я. – Но вы же сказали, чтобы я сигнализировал о встрече с представителем «Консорциума». Ну вот – повстречался я с ним.
– Почему сегодня? – Благодушие ушло из голоса Зимина. – Встреча была назначена на завтра.
– Переиграли, – равнодушно ответил ему я. – Мало ли почему? А мне так даже проще, а то завтра мне в игру. Этот комик Ерема мне же в тот раз не сказал, во сколько у нас встреча, вот и выходи из игры, жди звонка… А так все замечательнейшим образом вышло. Поговорили и разбежались.
– И о чем говорили?
– Да все о том же, – лениво ответил ему я. – Он нес какую-то дичь о необходимости выбора, правда, я так и не понял, какого и чего, потом полез в какие-то дебри на предмет сравнения добра и зла.
– И? – Зимин был лаконичен.
– И я спросил его, что он от меня конкретно хочет.
– И? – повторил Зимин.
– И все встало на свои места, – продолжил я. – Сначала скажи ему, где я в игре нахожусь, потом еще что-то. И что главное – даже цену не назвал. Если уж покупаешь – так покупай, а этот так все хочет бесплатно и по полной, как мент от проститутки.
– То есть ты не оплошал? – Голос Зимина был сух и лишен каких-либо интонаций, я даже не понимал – одобряет он меня или нет. Странно.
– Смотря что вы имеете в виду. – Нет уж, я воздержусь от прямых суждений. – Если вы о том, согласился я на его предложение или нет, – так нет, отказался.
Зимин помолчал.
– Молодец, я знал, что к тебе в бане можно спиной поворачиваться, – наконец сказал он. – Давай-ка завтра, как свои дела в игре сделаешь, к нам подъезжай, пообщаемся.
– Буду, – заверил его я. – Куда я денусь.
Ну вот, все, что я собирался сделать, – я сделал. А то, что рассказ неполным вышел, так я обещал рассказать ему все своевременно и добросовестно, а про исчерпывающе и досконально я ничего такого не говорил. Кто много говорит и много откровенничает, тот почти всегда остается в дураках, эту истину я усвоил давно и прочно.
Полудождь-полуснег сменился просто снегом – наступил вечер, температура упала, и с неба полетели здоровенные мокрые хлопья, которые, падая на асфальт, сразу же превращались в капли воды. Первый снег в этом году. Однако зима наступает, время доставать сапоги из шкафа…
– Ты где ходишь? – Дома меня встретила обеспокоенная Вика.
– Там, – не стал я вдаваться в подробности, стягивая мокрый плащ.
– Там – где? – настырничала Вика, забирая плащ и унося его в ванную.
– На улице, – пояснил я, проходя в комнату и доставая из секретера ключи от машины, которые когда-то вручил мне Валяев.
– Весь промок. – Она заглянула в комнату. – Не простыл бы. Может, чайку или сразу ужинать?
– На, держи. – Я аккуратно кинул ей ключи от машины. – Авто – на парковке «Радеона», завтра уточню, где именно. Но вопрос с его перегоном на нашу стоянку решай сама, я на таких бибиках не езжу, мне в них тесно.
– Зачем ты так? – Вика держала ключи на ладони, губы у нее подергивались, глаза заполнялись влагой. – Ну зачем?
– Как так? – немного ернически спросил я. – Ты днем задала мне вопрос – где ключи, почему они до сих пор не у тебя? Так вот они, а на днях и документы оформим, я завтра Марине позвоню, она мне какого-нибудь радеоновского юриста даст, он все сделает.
– Марине? Это какой-такой Марине? – Дрожание губ моментально прекратилось, глаза сузились. – Этой облезлой кошке преклонного возраста?
– Стоп-стоп. – Я поднял руку, останавливая тот текст, который, похоже, Вика собиралась выдать в адрес Вежлевой. – Давай не будем устраивать кинематографические сцены, мы все-таки нормальные взрослые люди и можем решить наши вопросы путем спокойного обсуждения сложившейся ситуации.
– Мне страшно, – неожиданно спокойно сказала Вика. – Ты говоришь нехорошо сейчас, неправильно. Не пугай меня, ладно?
Я проигнорировал ее реплику как неконструктивную.
– У тебя есть толковый юрист? Нет? У меня его тоже нет, а в «Радеоне» их наверняка целая стая. При этом я точно не стану по этому поводу тормошить Зимина или Азова, а вот Марину – запросто. Тем более что мы с ней….
«Дзи-и-инь». Ключи полетели в угол, Вика же стояла, глядя на меня, без улыбки и без дрожащих губ. Взгляд ее был острый и жесткий, как у рапириста на дорожке перед решающей схваткой.
– Вот ты умный-умный, а какой дурак. Да мне не нужна машина, мне не нужна карьера, мне вообще ничего не нужно в последнее время, мне другое нужно. И я сама не знаю, откуда и почему из меня лезет вся эта дурь, ну не знаю я… Просто все эти Шелестовы, Вежлевы… Да чтоб им пусто было, да и тебе тоже!
Вика издала какой-то горловой звук и вышла из комнаты, через секунду хлопнула дверь ванной комнаты.
– Вот поэтому я иногда и сомневаюсь, а стоит ли жениться во второй раз, – сказал я сам себе тихонько и пошел на лестницу – курить.
Когда я докуривал вторую сигарету, дверь квартиры тихонько скрипнула, в проем просунулась голова Вики.
– Ты здесь? – улыбнулась она. – Правильно, нечего на балконе уже курить, там мокро и холодно. Пошли есть.
Нет, все-таки она не совсем дура, очередной хороший ход, надеюсь, и выводы сделаны верные. Ну и мы будем соответствовать, раз обнуляем данные, значит обнуляем. Вот только есть я не хочу…
– Вик, только сегодня порцию поменьше, – затушил я сигарету в банке, привернутой проволокой к перилам.
– С чего это? – удивилась она.
– Чтобы достаточную прыть после еды продемонстрировать, – подмигнул ей я.
Вика зарделась, оглядела лестничную клетку и с невероятно довольным видом тихонько ругнулась:
– Фу, дурак!
Ключи лежали в секретере, там, откуда я их и достал, – я залез в него сразу после того, как совершенно уже умиротворенная Вика отправилась на работу, шепнув мне перед этим на ухо: «Прости дуру». Детский сад, будто я строгий учитель, который рассердился за то, что уроки не сделаны. Прав тогда был Зимин, во всем прав…
Волны бились о причал, кораблей нынче у него было понаставлено ох как много – видно, популярен этот остров среди берегового братства, коли вон еще три судна у входа в бухту лавируют, лавируют, да все никак не вылавируют.
– Послушайте, ну что вам стоит переставить вашу шхуну? – У потрепанной ветрами посудины стояла очень и очень красивая девушка-НПС в кокетливой маленькой треуголке и в колете и, жестикулируя, убеждала кого-то на борту вышеупомянутой шхуны в своей правоте. – Вы встали у пирса так, что больше ни одно судно не может тут пришвартоваться, а если вы переставите свой корабль вон туда, то здесь еще два смогут якорь бросить. Ну давайте же уважать друг друга.
– Э, слюшай, ну тэбэ какое дэло, а? – возражал ей горбоносый корсар в жилетке, надетой на голое и невероятно волосатое тело, и в пестрой бандане. – Стаю как хачу, да? А ти иды отсуда, э! Или я тэбя так поуважаю, ва!
– Может, вы не в курсе, но существуют еще и правила приличия. – Девушка сурово сдвинула брови. – А также есть правила навигации в портовой зоне, одинаковые для всех.
Рядом с ней стояли двое ребят, один из которых спешно что-то чиркал на большом листе пергамента угольком.
– Э, что он там рысует, а? – гортанно спросил волосатый корсар. – Какое он имеет право миня рысовать, э?
– Полное, – лаконично ответил парень с пергаментом. – Кто мне запретит? К тому же наш губернатор – большой любитель живописи.
– Э, я тэбя сийчас! – Корсар потянул кривую саблю из ножен и устремился к трапу.
– Стража! – заорала симпатичная девица.
– Э, ви кто такой вообще, что вы за создания такой? – Волосатик подбежал к пареньку-художнику и попытался отнять у него рисунок. – Что за дэла, а?
- Предыдущая
- 31/94
- Следующая
