Единое королевство - Рассел Шон - Страница 29

• Предыдущая
• 29/118
• Следующая

— Шутки лунного света и тени, наверное, — кивнув, проговорил Тэм.

— Над вершинами деревьев, может быть, — не стал спорить Синддл. — Скоро утро. Спи, а я посторожу.

Тэм собрался возразить, но Синддл уже поднялся, держа в руке свой меч. Тэм закрыл глаза, но заснул не сразу. Его вдруг окутало ощущение невыносимой тоски, но он каким-то непостижимым образом понимал, что эта боль не имеет к нему никакого отношения.

«Дело в моем сне», — подумал он.

Он утонул в печали, точно его нес за собой ее холодный, наполненный горечью поток.

Прошло всего три дня после того, как путешественники оставили позади мост Теланон, но у них возникло ощущение, что они плывут по другой реке. Течение успокоилось и больше не мчалось вперед, будто его ждали неотложные дела. Утром Бэйори и Финнол гребли по очереди, но спустя несколько часов привыкли к новому ритму, убрали весла и принялись разглядывать берега.

Здесь река казалась мирной и невероятно красивой — словно и не имела никакого отношения к Пяти Порогам, которые они миновали совсем недавно. На берегу тут и там били веселые ключи, среди кедров и сосен все чаще стали появляться деревья с широкими листьями, блестевшими на солнце.

Около часа шел дождь, и путники укрылись под ветвями растущей у берега ивы, растянув над головой промасленный парус, чтобы не промокли вещи. Они наблюдали за тем, как дождь падает на гладкую поверхность воды, создавая причудливые рисунки, и не говорили ни слова.

Печаль, которую Тэм ощутил, когда они ночевали рядом с Львиной Пастью, так и не ушла, на сердце лежал какой-то груз, которому не было причины. Ничего не изменилось даже после того, как снова выглянуло солнце.

Время от времени они видели на берегах животных — оленей и медведей, выдр с блестящей шкурой и даже хитрых лисиц. Маленькие серые чайки с жалобными криками парили в небе у них над головами, а утки прогуливались с утятами у самой кромки воды.

— Слышите грустную песню? — неожиданно спросил Синддл и резко сел. — Будто падают листья. Это дрозд-колдун. Вы его не увидите, даже если будете пытаться целый год. Вы крадетесь по лесу, думая, что вам удалось отыскать место, где он прячется, но вот уже его песня доносится совсем с другой стороны, хотя вы не заметили, как он улетел. Мало кому посчастливилось с ним встретиться, и это считается знаком его расположения.

Весь день небо было затянуто островками облаков, которые отбрасывали на воду громадные тени, лишая ее цвета и сияния, и мир неожиданно помрачнел, растеряв всю свою яркую красоту. Дятел неподалеку отстукивал на дереве дробь, которая далеким эхом гуляла в лесу.

Перекусив в полдень, Синддл разложил карту на брезенте, который прикрывал вещи, и принялся следить за рекой. Ближе к вечеру он указал на маленькую точку впереди:

— Мы можем там высадиться, Бэйори? Мне кажется, это место, которое я ищу.

Бэйори взялся за весла, и вскоре лодка причалила на узком песчаном пляже. Тэм взял лук и несколько стрел, предназначенных для охоты, чтобы добыть обед. Вверх вела лестница естественного происхождения с семью истертыми ступенями, и вскоре путники оказались в редком подлеске под крышей из зеленых листьев. Тэму еще никогда не приходилось видеть таких деревьев, согнутых, с наростами на стволах, как будто больных, несмотря на то что они были достаточно высокими, с раскидистыми ветвями. Молодые веточки, растущие тут и там, казались здесь совсем не к месту.

Тэм даже подумал, что таким деревьям вовсе не полагалось бы иметь листья или они должны быть сухими и мертвыми.

Синддл отвел их в лес, затем они поднялись по пологому склону, где солнечные лучи резвились среди папоротника и мха. Примерно через каждые двадцать шагов он останавливался и прислушивался, и наконец в роще раздался тихий, мелодичный перезвон колокольчиков, а еще через несколько минут они вышли к его источнику — маленькому ключу с прозрачной чистой водой в низкой каменной стене.

— Вот место, которое я искал! — вскричал Синддл и огляделся по сторонам, будто им посчастливилось обнаружить потрясающий замок среди дикой природы.

— По-моему, этот ключ ничем не отличается от всех остальных, — заявил Финнол, хотя в его голосе не слышно было прежней насмешливости, после Львиной Пасти он стал вести себя несколько сдержаннее — по крайней мере временно.

— Когда-то, очень давно, здесь жил один из кланов Зеленых Источников. А до них тут стояла крепость, еще в те времена, когда на обоих берегах реки располагались великие королевства. — Синддл обвел рукой лес. — Теперь вы уже не найдете даже остатков строений, стены давным-давно рассыпались в прах, но, если нам повезет, мы услышим эхо голосов людей, населявших эти места.

Синддл перешагнул маленький ручеек, вытекавший из ключа, и принялся разглядывать камни и папоротники, словно надеялся, что вот-вот в зеленой траве засверкает золото.

— Кажется, в Зеленых Источниках было два века поселений. Век Двух Королевств собиратели называют ранним периодом. Век Кланов — вторым. Очень мало известно о людях, живших здесь в век Двух Королевств. Даже когда фаэли пришли в земли между горами, песни и предания превратились в едва различимый шепот. Кое-кто считает, что они знали волшебство, а их колдуны славились своим могуществом. Искусные мастера создавали поразительные произведения, и хотя время поглотило почти все, что сделано их руками, дошедшие до нас вещи отличаются изысканной красотой. Но еще они были необыкновенно воинственны, королевства постоянно сражались друг с другом. Думаю, в конце концов они сами себя и погубили.

Он отвернулся и принялся всматриваться в заросли деревьев, будто рассчитывал увидеть там интересующие его истории.

— Зеленые Источники долго оставались безжизненными после войн двух Королевств: безлюдные руины — так говорится в некоторых легендах, другие утверждают, что здесь поселились злобные призраки и духи. Но лес возродился, и сюда вернулись люди. Эти кланы были заражены ненавистью, которая пряталась глубоко в их душах, и они тоже постоянно воевали друг с другом и тоже исчезли с лица земли. — Он посмотрел на юношей из Долины. — Вы не почувствовали почти невыносимой печали, когда мы плыли на юг от Львиной Пасти?

Бэйори сказал, что почувствовал, а Финнол покачал головой. Тэм промолчал, предпочитая держать свои чувства при себе — он и сам не знал почему.

— Это боль тех, кто жил здесь когда-то. Чувства остаются еще долго после того, как умирают люди — точно развалины домов и очагов. Чем они сильнее, тем дольше не исчезают. К сожалению, ненависть оказалась самой живучей. А здесь… смотрите сами. — Он подставил руки под струю воды и сделал несколько глотков; Бэйори и Тэм последовали его примеру, а Финнол отошел в сторону.

— Вы ощущаете ее… чувствуете горечь? Дело не в воде. Это людская злоба, ненависть тех, кто жил и умер тут много веков назад. — Синддл посмотрел на искореженные тени деревьев, лежащие на камнях и траве. — Я хотел бы провести здесь некоторое время, — сказал он. — Если вы, конечно, согласитесь остановиться в таком месте на пару дней.

Финнол фыркнул.

— Думаю, мы переживем, — заявил он и посмотрел на своих товарищей, едва заметно покачав головой.

Они разбили лагерь там, где заканчивалась лестница, на небольшой полянке среди скрюченных деревьев. Ребята тут же принялись обследовать скалы и берег реки. Приближалось время обеда, и Финнол с Бэйори забросили в воду удочки, а Тэм отправился в лес в надежде подстрелить какую-нибудь дичь.

Горький вкус воды из ключа все еще оставался у него во рту, и Тэм вдруг понял, что слова Синддла обеспокоили. От мысли о том, что придется пить воду, напитанную ненавистью людей, умерших многие века назад, Тэму становилось нехорошо, словно ему предложили смертельную дозу яда.

Вскоре он спугнул фазана и подстрелил на лету. Он нашел его среди зарослей каких-то ягод, у которых только еще начали пробиваться листочки. Взяв в руки теплое безжизненное тело птицы, он вдруг подумал, что не знает, чем вызвано его сожаление по поводу того, что ему пришлось ее убить, — это его собственные чувства или те, что испытывали люди, жившие здесь когда-то очень давно.

• Предыдущая
• 29/118
• Следующая