Горячая «холодная война»: Юг Африки (1960-1990 гг.) - Шубин Владимир Григорьевич - Страница 22

В январе 1976 г. первый министр иностранных дел (и будущий президент) Анголы Жозе Эдуарду душ Сантуш дважды посетил Москву. Сначала он был там транзитом в Хельсинки, где принял участие в сессии Всемирного совета мира вместе с Амброзио Лукоки, членом ЦК МПЛА, и Афонсо ван Дунемом («Мбиндой»), который возглавлял тогда секретариат А. Нето в штаб-квартире МПЛА. Эти двое приехали в Москву несколькими днями раньше, и у нас была возможность обстоятельно обсудить сложившуюся ситуацию.

Они рассматривали конфликт в Анголе как часть борьбы между силами прогресса и империализма и подчеркивали, что боевые действия не являются гражданской войной, они вызваны открытой агрессией. «Американский империализм наш прямой враг», – подчеркивали они. Обратили представители МПЛА наше внимание и на «странные границы» Анголы, осложнявшие ситуацию накануне провозглашения независимости: около 2 200 км с мобутовским Заиром, с просавимбов-ской Замбией и с оккупированной ЮАР Намибией. Единственная дружественная граница была с Конго-Браззавиль в Кабинде, провинции, которая сама была отделена от основной части ангольской территории.

Они не могли скрыть своего разочарования позицией многих африканских стран, поскольку результаты конференции ОАЕ, состоявшейся в Аддис-Абебе 11–13 января, не могли удовлетворить МПЛА. Лишь 22 делегации проголосовали за признание правительства НРА, а 22 – против, при двух воздержавшихся. Но, по крайней мере, наши собеседники отметили, что США не удалось навязать идею «национального единства» в Анголе[291].

Давление Вашингтона было действительно мощным. Это было хорошо видно из речи нигерийского лидера Мурталы Мухаммеда: «В дни, предшествовавшие открытию этой сессии, мы были свидетелями потока дипломатической деятельности со стороны Соединенных Штатов. Не удовлетворяясь тайной поддержкой [УНИТА и МПЛА] и потоком оружия в Анголу с целью вызвать хаос и кровопролитие, президент США решил путем циркулярного письма дать указания африканским главам государств и правительств настаивать на выводе советских и кубинских советников из Анголы, как на предварительном условии южноафриканских и других военных авантюристов. Это является самым нетерпимым предположением и явным оскорблением для ума африканских правителей»[292].

Муртала Мухаммед противопоставил политику СССР и США: «Мы все знаем о той героической роли, которую Советский Союз и другие социалистические страны играли в борьбе африканского народа за освобождение. Советский Союз и другие социалистические страны были нашими традиционными поставщиками оружия, нужного для борьбы за национальное освобождение и человеческое достоинство. С другой стороны, Соединенные Штаты, льющие крокодиловы слезы об Анголе, не только полностью игнорировали борцов за свободу, которых администрации США, одна за другой клеймили как террористов, но даже открыто морально и материально поддерживали фашистское правительство Португалии. И у нас нет причин сомневаться, что те же самые американские администрации, одна за другой, поддерживают режим апартеида в Южной Африке, который они рассматривают как защитника интересов Запада на африканском континенте»[293].

На обратном пути душ Сантуша и его товарищей наши беседы были продолжены. Но если по пути в Хельсинки он провел несколько часов в Шереметьево в компании лишь нас, сотрудников Советского комитета защиты мира и СКССАА, то теперь он уже был в Москве с официальным визитом. Флаги двух стран развевались возле входа в депутатский зал в старом шереметьевском аэровокзале, и столько сотрудников МИДа встречали душ Сантуша, что даже Петр Иванович Манчха, тогдашний зав. сектором Африки в ЦК, так и не смог протиснуться через них, чтобы подать руку члену Политбюро дружественной партии[294].

Программа пребывания ангольского министра в Москве была весьма напряженной, она включала встречи с Б. Н. Пономаревым, с заместителем Председателя Совета Министров СССР И. В. Архиповым и с заместителем министра иностранных дел Л. Ф. Ильичевым[295], но, тем не менее, он нашел время посетить Комитет солидарности. На беседе там он назвал свой приезд в Москву «необычным»: он проходил в то время, как в Анголе шла «вторая освободительная война», против войск Заира и ЮАР, которые вторглись в страну под прикрытием ФНЛА и УНИТА[296]. Душ Сантуш подчеркнул, что помощь интервентам оказывали США и Франция. Их первой целью было не допустить независимости Анголы, но это им не удалось. Тогда появилась вторая цель – разделить страну. ЮАР, которая оккупировала пять центров провинций, хотела установить свой контроль над южной частью страны, чтобы создать «новую границу к северу от Бенгельской железной дороги». Однако ангольские (и кубинские) войска перешли в контрнаступление и уже продвинулись на 60 км в направлении Нова Лижбоа (ныне – Уамбо). «Это наступление стало возможным благодаря материально-технической помощи СССР и помощи Кубы в обучении наших частей и бойцами»[297]. На севере Анголы ситуация была благоприятной, почти вся эта часть ангольской территории была освобождена.

В политической области целью МПЛА было «установление народной власти» путем создания комитетов в деревнях и городских кварталах. В то же время душ Сантуш критиковал «позицию некоторых левацких групп, некоторые маоистские тенденции», приверженцы которых не понимали «реальностей революции», но имели некоторое влияние в ангольских СМИ. Говорил он и о сложных экономических проблемах, вызванных во многом отъездом из страны португальских специалистов[298].

Ангольский министр был доволен успехами в дипломатической области. Число стран, признавших НРА, увеличивалось, и было ясно, что вскоре в Африке их будет большинство. Левые и центристы в Финляндии выступали за признание МПЛА, но правительство затягивало принятие решения по этому вопросу. В Швеции его беседы также проходили «в обстановке взаимопонимания». Признание задерживалось и там (оно произошло только 18 февраля), но душ Сантуш надеялся, что ожидаемый прием Анголы в ОАЕ окажет большое влияние на подход Скандинавских и других европейских стран.

Нужно отметить, что, несмотря на задержку с признанием, в целом позиция Швеции была благоприятной для МПЛА. Так, 4 февраля 1976 г., в 15-ю годовщину восстания в Луанде Улаф Пальме опубликовал в ведущей газете «Дагенс Нюхетер» статью под заголовком: «Война в Анголе. Продолжение освободительной борьбы». Он писал: «Важно помнить, что война в Анголе ведется не между “свободным миром” и “коммунизмом”, что ее не следует рассматривать с предубеждением на основе клише холодной войны или с точки зрения конфликта между сверхдержавами». Это, однако, не помешало ему критически отнестись к «массивной военной поддержке» МПЛА со стороны Советского Союза[299].

Среди вопросов, обсуждавшихся нами с душ Сантушем, была подготовка международной конференции солидарности с Анголой в начале февраля. Он высказывался за широкое участие в ней «более или менее прогрессивных людей», особенно из стран Запада[300]. В свою очередь А. С. Дзасохов, который вскоре возглавил советскую делегацию на эту конференцию, выразил надежду, что африканские политические организации, включая некоторые правящие партии, займут более определенные позиции в поддержку МПЛА, чем правительства их стран[301].

Эта конференция, организованная ОСНАА при содействии СКССАА и Комитета солидарности ГДР, была весьма успешной. В ней участвовала 81 зарубежная делегация, и руководство МПЛА назвало ее «одной из наших величайших побед»[302]. Действительно, вслед за ее проведением «полоса признаний» стала быстро расширяться, и к 20 февраля 1976 г. НРА признало уже 40 африканских государств, хотя основной причиной этого были, конечно, успехи на поле боя.