Глаз сокола - Жак Кристиан - Страница 5

• Предыдущая
• 5/66
• Следующая

— Лучше бы оставить Север этим диким ливийцам, а самим довольствоваться Югом, — осмелился высказать свое мнение Старик. — Разве нам всем не хватит тут места?

— Может, и хватит.

— Значит, ты тоже об этом думаешь?

— У меня нет времени думать о чем-либо, потому что Нармер только что объявил, что завтра на рассвете мы отплываем. Так что за работу, Старик! Я проверю оружие, а ты — запасы пищи.

У Старика сразу пропал аппетит. Он выплюнул косточку, с трудом поднялся и, едва волоча ноги, направился к берегу реки — туда, где под навесами хранились запасы сушеного и соленого мяса птицы, лепешек, замешанных на гусином жире, и соленых хлебцев, которые помогали ухаживать за ротовой полостью.

Вместо того чтобы наслаждаться покоем в тени финиковой пальмы, Старик вынужден был переносить с места на место сосуды со съестными припасами, да так, чтобы ни один драгоценный кувшин не разбился и чтобы все они оказались уложенными на борту судна надежно и аккуратно.

Только с наступлением темноты он позволил себе пару глотков освежающего белого вина.

— Ты хорошо поработал, — похвалил его Скорпион. — Осталось только прибраться в моей надстройке!

Стоя на носу головного корабля, Нармер смотрел на север — в тех местах прошло его детство, а ныне там хозяйничали чужеземцы. В сопровождении Геба, насторожившего ушки, к царю приблизилась Нейт.

— Не жалей ни о чем, — тихо сказала она. — Это — единственно верное решение, другого не дано. Предок начертал твой путь, и теперь нам предстоит творить нашу судьбу.

— Сила глав кланов живет во мне, я ее чувствую, но наш противник очень силен.

— Возможно, посланницы Аистихи принесут нам хорошие вести.

Нармер нежно обнял супругу.

— Ты прекрасно знаешь, что эти вести не будут хорошими. Нейт, когда я думаю, что веду тебя на смерть, у меня разрывается сердце. Прошу, останься здесь! Если ливийцы нас уничтожат, ты сможешь увести людей на крайний Юг!

— Об этом не может быть и речи! Я с тобой не расстанусь. Тем более что я должна вернуть богине ее святилище на Севере. Смотри, небо розовеет, нам пора отплывать!

Нармер ухватился за огромное рулевое весло и вдруг услышал голос Предка, который сообщил ему, как называется это весло — Маат, справедливость, рассеивающая тьму и ведущая судно к месту назначения.

Оставив флотилию далеко позади, посланница Аистихи летела над Нилом, обрамленным зарослями тростника и папируса. Местность казалась совершенно пустынной — ни вражеских солдат, ни каких-либо признаков западни или засады.

На глаза аистихе попалось несколько вальдшнепов, розовые фламинго, журавли и ибисы. Как обычно, ныряли за рыбой зимородки, чуть дальше устроили себе пиршество пеликаны. Хищников осторожная и наблюдательная птица облетала стороной. И вот, когда она уже намеревалась повернуть назад, к кораблям, амулет сорвался с ее шеи и упал на поросший травой островок.

Аистиха опустилась, чтобы его подобрать. Место показалось ей безопасным. Роковая ошибка… В тот самый миг, когда она ступила на островок, едва заметно шевельнулся притаившийся неподалеку крокодил. Выскочив из воды, он напал на птицу сзади так стремительно, что несчастная не успела взлететь. Огромные челюсти сомкнулись на ногах посланницы, а потом одним ударом хвоста крокодил размозжил ей голову. Хищник завертелся вокруг собственной оси, разрывая свою жертву на куски.

Теперь соглядатаю Крокодила было что сообщить своему господину: появление аистихи-дозорной, конечно же, свидетельствовало о приближении врага.

Крокодил — странного вида существо с удлиненным носом, низким лбом и шершавой, словно бы потрескавшейся кожей — никогда не спал две ночи подряд на одном и том же месте. Болезненно подозрительный, он окружил себя верными слугами из числа лучших солдат и множеством ужасающего вида рептилий. С виду вечно сонный, глава клана умел наносить молниеносные удары, постоянно появлялся там, где его совсем не ждали, чтобы проверить боеспособность своих войск, и содержал сеть соглядатаев, которые сообщали ему обо всем, что происходило в стране.

В последнее время народилось много новых рептилий, так что военная мощь клана возросла. Один из немногих уцелевших в войне глав кланов, Крокодил соблюдал условия, на каких был заключен временный союз с ливийцами. Если царь Нармер окажется настолько глуп, что решится напасть на союзников, его армия в кратчайшие сроки будет разбита, не успев причинить оккупантам серьезных потерь.

Тогда-то и наступит для Крокодила, чьи подданные с давних пор тайком обживали Север, час триумфа. Упоенные победой, ливийцы утратят бдительность, и солдаты Крокодила уничтожат командиров и правящую верхушку союзников, посеяв тем самым панику в их рядах, а потом и подчинят оставшихся в живых своей власти.

Орикс, Слониха, Лев, Бык… Все они — доблестные воины и все уже перешли в мир иной. Остался один лишь Крокодил — повелитель клана, который вскоре подчинит себе страну, называемую Две Земли.

Глава клана как раз дремал в тени ивы, когда явился с докладом шпион, которому было поручено нести дозор на южной границе, откуда могла прийти армия Нармера. Крокодил внимательно выслушал донесение и отправил в ту местность еще нескольких соглядатаев, чтобы разузнать обо всем подробнее. Потом он отправился в крепость, где обосновался Уаш, верховный военачальник ливийцев.

Советник и правая рука верховного военачальника сорокалетний лысый Пити, чьи толстые щеки мгновенно краснели, когда он волновался или приходил в ярость, сломя голову бежал к зубчатой башне. По вине нерадивых крестьян его повелитель остался без козьего молока, и Пити не хотелось, чтобы гнев господина обрушился на его голову.

На его счастье, чернокожий великан Икеш, который отвечал теперь за безопасность на всех подчиненных ливийцам территориях, еще не успел покинуть крепость.

— Мне нужна твоя помощь!

Чернокожий великан пренебрежительно посмотрел на коротконогого и краснолицего советника Уаша.

— Ты чем-то расстроен, славный Пити?

У советника невольно сжались кулаки: он давно ненавидел этого чужака с темной кожей и уже несколько раз, впрочем безуспешно, пытался с ним покончить. Пити пообещал себе, что, проявляя настойчивость и терпение, он все равно найдет способ преуспеть в этом. Но только сделать все надо так, чтобы верховный военачальник ничего не заподозрил… В данной ситуации следовало проявить смирение, он так и поступил.

— Сегодня я не получил козьего молока, которое мне обычно приносят крестьяне.

Икеш отнесся к этому сообщению со всей серьезностью. Разумеется, выполнять все прихоти верховного военачальника вменялось в обязанность Пити, однако если Уаш разгневается, то отголоски этого гнева вполне могут коснуться и его, Икеша. Поэтому он решил, что этим вопросом следует заняться немедленно.

— Я все сделаю, — пообещал он. — Наш господин получит свое любимое молоко.

— Буду премного тебе благодарен! — заверил его Пити.

Сомнение во взгляде нубийца не смутило краснолицего советника. Пити радовался тому, что ему удалось с такой легкостью переложить свою ношу на плечи другого.

Завоевав Север, ливийцы установили на землях, ранее принадлежавших Быку и населенных рыбаками и крестьянами, зверские порядки, и те, кто раньше жаловались на строгость своего бывшего суверена, теперь сожалели о его кончине.

По распоряжению верховного военачальника Икеш и Пити следили за тем, чтобы практически весь урожай, собранный крестьянами, и добыча охотников и рыболовов поступали на склады ливийцев. Рабам оставляли минимум, необходимый для выживания, неповоротливых и слабых попросту уничтожали. Чтобы оставаться в живых, приходилось много и тяжело работать, а тому, кто осмеливался хоть в малом ослушаться своих новых господ, грозила публичная казнь.

Во главе отряда из пятидесяти лучников Икеш покинул крепость и стремительным шагом направился к ближайшей деревне. Крестьянам, работавшим под неусыпным наблюдением пехотинцев, вменялось в обязанность поставлять свежие продукты в крепость, которая стала новым сердцем империи ливийцев.

• Предыдущая
• 5/66
• Следующая