Три жизни - Рампа Лобсанг - Страница 12

• Предыдущая
• 12/40
• Следующая

«Это на похороны нашего покойного коллеги Молигрубера. На его похороны не хватает денег. Почему бы, ребята, вам не сброситься хотя бы по десятке? Он работал с вами и долгое время был одним из членов совета».

Толпа зашумела немного, заволновалась. Но вот пришло время получить деньги первому из очереди. Когда он взял свой конверт с получкой, все взгляды были прикованы к нему. Он быстро засунул конверт в карман, но затем, под пристальными взглядами толпы, медленно вытащил его наружу, осторожно разорвал с одной стороны, а затем медленно-медленно извлек оттуда десятидолларовую купюру. Он повертел ее в пальцах, посмотрел на нее с одной стороны… с другой стороны, а затем с тяжелым вздохом быстро засунул ее в прорезь коробки, развернулся и ушел. Другие, получив деньги, тоже бросали по десять долларов в коробку под пристальными взглядами своих коллег. Наконец выдача зарплаты закончилась. Все дали по десять долларов на похороны Молигрубера, кроме одного человека. Он сказал: «О, нет. Я не знал этого парня. Я работаю здесь первую неделю. Не понимаю, почему я должен сдавать деньги на похороны человека, которого не видел ни разу в жизни?» С этими словами он надвинул фуражку на самые уши, зашагал к своему старенькому автомобилю и укатил под рев и треск мотора.

Начальник подошел к четверым активистам и сказал: «Почему бы вам не сходить к нашему высшему начальству? Может быть, они сами отстегнут немного? По крайне мере вам нечего терять – ведь они не смогут уволить вас!» Итак, четверо мусорщиков отправились в контору к высшему начальству. Они смущенно переминались с ноги на ногу перед столом одного из менеджеров, объясняя, что их привело сюда. Выслушав мусорщиков, менеджер вытащил из бумажника десятидолларовую бумажку, сложил ее вдвое и бросил в прорезь коробки. Его коллеги сделали то же самое. Каждый бросил по десять долларов – ни больше, ни меньше. После этого четверо активистов спустились к своему шефу. И тот сказал: «А сейчас мы пойдем к бухгалтеру и дадим ему коробку. Пусть сосчитает деньги сам. Тогда нас никто ни в чем дурном не сможет заподозрить».

Герти Глубенхеймер мрачно обвела взглядом большую комнату. «Везде тела, – подумала она, – тела передо мной, тела позади меня, тела справа, тела слева. Как ужасно они выглядят!» Она выпрямилась и посмотрела на часы, висящие в дальнем конце комнаты. «Двенадцать тридцать, – сказала она сама себе. Время обедать». Она вытащила контейнер с ланчем из-под стола, за которым работала, и выложила сэндвичи и книгу прямо на труп, лежащий рядом с ней. Герти занималась бальзамированием. Она приводила трупы в порядок, так что те появились в наилучшем виде перед глазами любящих родственников. «О, гляди-ка, наконец-то дядюшка Ник выглядит отлично!» Так обычно говорили люди после того, как она поработала над трупом. Герти настолько привыкла к мертвым телам, что даже не заботилась о том, чтобы помыть руки, которыми только что прикасалась к ним, перед тем как приступить к еде.

Вдруг в комнате прогремел голос: «Какой идиот не стал зашивать грудную клетку покойника после вскрытия?» Повернув голову, Герти увидела у двери низенького мужчину, чуть ли не приплясывающего от гнева.

«Но, шеф, что случилось?» – неосторожно спросил один из сотрудников морга.

«Что случилось? Я скажу вам, что случилось! Жена того парня склонилась над ним, чтобы поцеловать его или прошептать там что-то на прощание, и вдруг – бац – ее локоть проваливается прямо сквозь грудную клетку покойника. Оказалось, под пиджаком была только газета! Сейчас с ней истерика. Она грозит подать на нас в суд».

С разных сторон комнаты раздались приглушенные смешки. Дело в том, что подобные вещи происходили довольно часто, и никто не принимал их всерьез. По здравому размышлению, родные не особо любят распространяться о том, что их локти проваливались сквозь грудную клетку дорогих покойников.

Шеф поднял глаза и засеменил по направлению к Герти. «Положила свой контейнер для ланча прямо на лицо покойника! – закричал он. – А что, если ты искривишь ему нос и нам не удастся исправить это?»

В ответ Герти только хмыкнула: «Ладно, шеф, успокойтесь. Этот парень из бедняков. Мы не собираемся выставлять его в траурном зале».

Шеф посмотрел на номер стола, а затем заглянул в свой список. «Верно, – сказал он. – Его похороны потянут не больше чем на триста долларов. Так что мы просто отвезем его в деревянном ящике прямо на кладбище. А как насчет одежды?»

Девушка посмотрела на обнаженное тело, лежащее рядом с ней, и сказала: «А что случилось с одеждой, в которой он появился в больнице?»

«Это тряпье в лучшем случае пригодно на то, чтобы отправить его в мусорный ящик. К тому же сейчас эти вещи настолько сели после стирки, что просто не налезут на труп», – ответил шеф.

Вдруг Герти вспомнила: «А что вы скажете насчет тех занавесок, которые мы сняли с окон, так как они совершенно выцвели? Ведь мы можем завернуть тело в одну из них!»

Шеф нахмурился: «Чтобы ты знала, эти занавески стоят десять долларов. Кто будет за них платить? Я думаю, что лучше всего насыпать стружек на дно ящика, положить на них тело, а затем насыпать стружек сверху. Это вполне сойдет. Никто не увидит парня. Так и сделайте». С этими словами начальник покинул комнату, а Герти вновь принялась за ланч.

Над всем этим витал Молигрубер в своей астральной форме. Невидимый, неслышимый, но видящий и слышащий все. Ему не нравилось то, как обращаются с его телом, но какая-то сила удерживала его на месте. Он наблюдал за всем происходящим. Он видел, как некоторые тела облачают в прекрасные наряды – в вечерние костюмы и платья. Он же должен будет довольствоваться пригоршней-другой стружек!

«Что ты такое читаешь, Берт?» – обратился кто-то к парню, держащему в одной руке гамбургер, а в другой руке книжку. Последний помахал книжкой над головой и ответил: «Чертовски хорошая книга. Называется „Ты вечен“. Ее написал Рампа. Он живет сейчас в нашем городе. Я читал все его книги, и одна вещь запомнилась мне больше всего. Нужно верить во что-то, если же ты ни во что не веришь, то совсем одичаешь. Взгляните хотя бы на этого парня, – и он указал на окоченевшее тело Молигрубера, лежащее на столе, – этот парень был атеистом. Интересно, что он делает сейчас? На небеса ему путь заказан, так как он не верил в них. В ад он тоже не попадет, так как не верил и в ад. Наверное, застрял где-то между миров. Этот парень, Рампа, все время повторяет, что не обязательно верить ему, но необходимо верить во что-то, по крайней мере, нужно держать разум открытым. Иначе Помощники, или как их там зовут, тех, что с Другой Стороны, короче, они не смогут установить с вами контакт, не смогут помочь вам. И в какой-то из своих книг он утверждает, что если вы умираете в безверии, то застрянете в пустоте». Он засмеялся, а затем продолжал: «Он также говорит, что когда люди покидают свое тело, то видят то, что предполагали увидеть. Какое должно быть зрелище – вокруг одни ангелы машут крылышками!»

Собеседник парня подошел к нему и посмотрел на обложку книги. «Как странно выглядит этот парень! Что должен означать этот рисунок?»

«Сам не знаю, – ответил владелец книги. – С этими книгами всегда так – по обложке никогда нельзя догадаться, о чем в них пойдет речь. Но не страшно, меня интересуют не обложки, а слова, написанные в книгах».

Молигрубер приблизился к собеседникам. Без всяких усилий с его стороны он направлялся в те места, где люди говорили о нем или о жизни после смерти. В его памяти застряла фраза: «Если ты не веришь в существование вещи, она не будет существовать. Что же тогда тебе останется делать?»

Работники морга продолжали обедать. Некоторые читали книги, прислоняя их к трупам. Герти разложила свою еду на теле Молигрубера, словно это был свободный столик. Наконец прозвенел звонок, и обеденный перерыв подошел к концу. Люди закончили есть и убрали за собой остатки пищи. Герти достала щеточку и смела крошки с тела Молигрубера. Он смотрел с отвращением на эти неряшливые действия.

• Предыдущая
• 12/40
• Следующая