Невеста дьявола - Райс Энн - Страница 7
- Предыдущая
- 7/93
- Следующая
Поначалу камень казался чем-то нереальным и даже вызывал своего рода отвращение. Однако сейчас она воспринимала его почти как живое существо со своей историей и судьбой, и сомневалась, стоит ли вообще вынимать его из футляра. Начать с того, что изумруд, конечно же, ей не принадлежал, ибо мог считаться лишь собственностью тех, кто верил в его силу, кто надевал и носил его с гордостью и с нетерпением ожидал прихода Лэшера.
В какой-то момент Роуан вдруг охватило отчаянное желание стать одной из них. Она отказывалась признаться в этом даже перед собственной совестью и тем не менее отчетливо сознавала в себе стремление целиком и полностью принять семейное наследие – все, без исключения.
Кажется, эти мысли заставили ее покраснеть. Она почувствовала, как лицо вдруг вспыхнуло. Возможно, впрочем, виной тому было солнце, поднявшееся уже довольно высоко и проникшее в комнату сквозь верхние стекла окон. Небо сияло голубизной, в ярком свете разгоравшегося дня постепенно просыпался и оживал сад.
Как бы то ни было, Роуан стало стыдно. А что, если Майкл или Эрон каким-то образом узнают о том, что иногда приходит ей в голову?
Вожделение к дьяволу! Словно она и впрямь ведьма… Роуан тихо рассмеялась.
«А все же это несправедливо, – неожиданно подумалось ей. – Разве можно объявлять своим заклятым врагом того, с кем я даже ни разу не встречалась?»
– Чего же ты ждешь? – вслух спросила она. – Неужели ты, подобно сказочному вампиру, ждешь от меня приглашения? Едва ли. Ведь этот особняк всегда был твоим домом. Уверена, ты и сейчас здесь – следишь за мной и слышишь мой призыв.
Откинувшись на спинку стула, она обвела взглядом комнату, внимательно всматриваясь в настенные росписи, которые словно постепенно оживали в падавших на них лучах утреннего солнца. На одной из картин она впервые обратила внимание на крошечную фигурку обнаженной женщины в окне мрачного плантаторского дома. Еще одна нагая женщина была изображена сидящей на поросшем зеленой травой берегу маленькой лагуны. Роуан невольно улыбнулась. Это походило на подглядывание – как будто случайно ей открылась чья-то тайна. Интересно, заметил ли этих потускневших красоток Майкл? Да-а-а… Воистину этот дом был полон сюрпризов, равно как и окружавший его печальный, проникнутый меланхолией сад.
За окном послышался шелест колышимых ветром темных ветвей лавровишни. Точнее, создавалось впечатление, будто легкий бриз ни с того ни с сего завладел ею и заставил исполнять странный, одному ему ведомый танец. Гибкие ветви то и дело царапали перила террасы, постукивали по ее крыше, и вдруг… все стихло – так же неожиданно, как и началось. Лавровишня неподвижно застыла, словно изменчивый ветерок потерял к ней интерес, оставил ее и помчался дальше – к стоявшему в отдалении миртовому дереву.
Тонкие, покрытые розовыми цветами побеги затрепетали в экстатическом танце, дерево закачалось, ударилось о серую стену соседнего дома и обрушило на землю густое облако из листьев и лепестков – нежных частичек света…
Взгляд Роуан затуманился, она ощутила легкую слабость во всем теле и как будто начала медленно погружаться в своего рода сон наяву. «Смотри, – прозвучал в ее голове внутренний голос, – смотри, как танцуют деревья, как вновь раскачивается лавровишня, как падают на террасу зеленые листья, как тянутся к окнам гибкие ветви…»
Она изо всех сил старалась сфокусировать взгляд, ошеломленно всматриваясь в неистовую пляску ветвей, которые то бились в стекла, то скользили по ним, словно умоляя впустить их в дом.
– Это ты… – прошептала она. Там, в кронах деревьев, был Лэшер! Именно так он приходил и к Дейрдре, во времена ее учебы в пансионе. Рассказывая Лайтнеру о тех событиях, Рита Мей не понимала, что тогда происходило на самом деле.
Роуан застыла на стуле. А дерево за окном продолжало яростно и в то же время грациозно раскачиваться взад и вперед, временами заслоняя солнечный свет и при каждом ударе о стекло роняя нежные зеленые листочки. В комнате, однако, было по-прежнему тепло и душно.
Она с удивлением обнаружила, что стоит на ногах, хотя совершенно не помнила, как поднялась со стула. Да, он там… Только ему под силу заставить деревья вести себя таким образом. Она почувствовала, как поднялись крохотные волоски на руках, а по коже головы прошел холодок, словно кто-то гладил ее по волосам.
Ей показалось, что даже воздух вокруг стал другим. И хотя сюда не проникал ветер, штора будто слегка колыхнулась и скользнула по ее телу. Роуан резко обернулась и бросила взгляд за окно, на Честнат-стрит. На краткий миг ей почудилась чья-то тень, точнее, некое уплотнение воздуха, которое сначала сжалось, а потом увеличилось в размерах и тут же исчезло, – по форме оно напомнило ей диковинное морское животное с подвижными щупальцами. Нет, это просто обман зрения. За окном никого нет. Лишь старый дуб темнеет на фоне сияющего неба.
– Почему же ты молчишь? – спросила она, обращаясь сама не зная к кому. – Ведь я здесь одна.
В пустом доме собственный голос показался ей совершенно чужим.
И тут же с улицы донеслись другие голоса. Возле дома остановился грузовик, послышался скрип отворяемых ворот и скрежет металла о каменные плиты дорожки. Приехали рабочие. Однако она по-прежнему не поднимала головы и все еще словно продолжала ждать чего-то. Щелкнула, поворачиваясь, ручка входной двери.
– Эй! Есть здесь кто-нибудь? Доктор Мэйфейр, это вы?
– Доброе утро, Дарт. Доброе утро, Роб. Здравствуйте, Билли…
В доме зазвучали тяжелые шаги. Вздрогнула и пошла вниз кабина лифта, и через какое-то время раздался уже хорошо знакомый Роуан тихий щелчок, потом глухо звякнула решетка.
Все. Теперь дом был в их распоряжении.
Роуан медленно, словно заторможенная, вернулась к столу и собрала все разложенные на нем ценности. После этого она все так же вяло прошла в буфетную и убрала сокровища в просторный шкаф, где когда-то хранились льняные скатерти, многие из которых так и отправились на помойку ни разу не использованными, ибо ткань давно сгнила от времени. Старинный ключ по-прежнему торчал в замке. Роуан повернула его, вытащила и положила в карман.
- Предыдущая
- 7/93
- Следующая
