Упрямая Золушка - Райли Юджиния - Страница 22
- Предыдущая
- 22/35
- Следующая
Он резко обернулся и со стоном обхватил ее.
— Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая?
— Конечно, глупенький. Если цыпленку удалось пережить этот инцидент и остаться съедобным, то и мне тоже. — Сообразив, что она сейчас сказала, Трейси вспыхнула и добавила: — Я имела в виду…
— О, ты действительно съедобна. — Энтони хмыкнул и поцеловал ее. Его рот был горячим, и от него слегка пахло виски. Она закинула руки ему на шею. Через несколько секунд он отодвинулся и посмотрел на нее со страстной напряженностью, сверкающей в глазах. — Ты в моей футболке и со взлохмаченными волосами, — севшим голосом произнес он. Покачав головой, присвистнул, а потом поднял ее и посадил на стол. — Вот. Сиди здесь, чтобы я мог любоваться твоими ногами, пока готовлю. Нет, я передумал, — тут же исправился он, — лучше ступай оденься, пока я не решил съесть тебя на ужин.
— Разве это такое уж преступление? — спросила она. Он взял ее под мышки и спустил на пол, шутливо шлепнув по мягкому месту:
— Убирайся отсюда, Трейси.
Она рассмеялась и пошла надевать шорты и свитер. Позже, когда они сидели в гостиной и ужинали, она сказала ему:
— Знаешь, я раньше как-то не думала об этом, но считаю. Энтони, что у тебя слишком выражена одна черта характера.
— Слишком выражена? — спросил он, улыбаясь ей поверх колеблющегося пламени свечей.
— Да, слишком, — повторила она. — Ты вспыльчивый.
— Да, я вспыльчивый итальянец. Об этом ты мне уже говорила. Послушай, Трейси, сегодня я вел себя совсем неплохо.
— Чепуха! — воскликнула она. — Ты командовал и решал все за меня.
— Ну кто-то же должен был это делать.
— Вот видишь? Теперь ты защищаешь свою тактику нападения. Да ты буквально пер как бульдозер — на меня, на продавца.
— Если я пер как бульдозер, то ты упиралась как осел.
— Как осел? Какие гадости ты говоришь!
— Ну хорошо, ты была упрямой, невозможной, неподдающейся — выбирай что хочешь.
— Энтони, это моя жизнь, и машина, которую я вожу. — мой выбор.
— Знаешь, Трейси, — с неизменным терпением продолжал он, — существует разница между тем, чтобы быть независимой и вести себя глупо.
— Глупо? Теперь я еще и глупая?
— Ну, ты бы не хотела, чтобы я сказал «дурочка», верно? — со взбесившей ее ухмылкой спросил он. Не успела она достойно ответить, как он уже продолжал: — Если бы мы с тобой были вместе в одной лодке и ты свалилась бы за борт, то ты скорее бы утонула, чем попросила меня бросить тебе спасательный круг.
— Энтони, о чем ты? Я вовсе не тонула.
— Нет, ты всего-навсего врезалась в мою «БМВ» и чуть не убилась.
— Убилась, как же! Я все равно не понимаю, что ты такое говоришь, — раздраженно сказала она.
— Почему ты не попросила у меня помощи, когда выбирала автомобиль? Повторяю — я хорошо разбираюсь в технике.
— Я не подумала…
— Да, ты не подумала. И не попросила, потому что чертовски горда, чтобы обращаться за помощью. Ну и не жди, что я буду стоять и спокойно смотреть, как ты навлекаешь на себя несчастья — что ты и сделала сегодня.
Теперь Трейси совсем вышла из себя.
— Навлекаю на себя несчастья? А что, по-твоему, сделал ты? Может быть, я именно потому не обратилась за помощью, что знала — ты устроишь нечто вроде этой унизительной сцены, которую ты сегодня разыграл на площадке подержанных автомобилей. Главное несчастье — это было твое поведение.
— А теперь ты даже не испытываешь благодарности, — подчеркнул он. — Знаешь, если бы не я, ты бы до сих пор возилась с этой кучей металлолома.
— А я предпочитаю сохранить свою кучу металлолома и свою гордость.
— Это точно.
Он улыбался, и Трейси покраснела, когда поняла, что попалась в ловушку, еще раз доказав, что он прав, говоря о ее гордыне. Внезапно она почувствовала себя глупой, ужасно глупой. Он прав. Надо было обратиться к нему за помощью. Через секунду она проговорила:
— Энтони, насчет машины… Я действительно благодарна, что ты приобрел для меня лучшую модель. Но ты был слишком воинственно настроен.
— Бывают такие случаи, когда надо вести себя агрессивно, Трейси, и сегодня как раз был типичный пример. — Он ухмыльнулся. — Иногда неплохо иметь вредного дружка, правда?
— Ну, может быть, — сдалась она. — Все равно я должна найти способ вернуть тебе долг.
— О, это легко. Ты можешь повозить меня везде, пока будут чинить мою «БМВ».
Девушка рассмеялась, и напряженность между ними исчезла.
— Как тебе цыпленок? — спросил Делано.
— Вполне съедобный, — сказала она, отрезая кусочек. Мясо было приготовлено в густом соусе, с рисом, грибами и зеленым перцем. — Мой поклон повару. У меня самой не получилось бы лучше. — Она положила кусочек в рот. — Мы с ним многое пережили, с этим цыпленком.
Энтони засмеялся и подлил ей белого вина.
— Расскажи мне, — через несколько минут попросила Трейси, — как тебе удалось научиться так хорошо разбираться в технике?
— Ну, сегодня я не впервые столкнулся с подержанными автомобилями. Вообще-то я знаком с несколькими продавцами подержанных машин, которых был бы счастлив тебе представить.
— Я уже давно все поняла, Энтони, — со стоном сказала Трейси.
Он хохотнул.
— Как я стал разбираться в технике? — задумчиво повторил мужчина. — Должно быть, мой отец всегда верил в это старинное высказывание: «То, что людям легко дается, они не ценят». Он не считал нужным подавать своим детям все на серебряном подносе — хотя мог бы, так что, когда пришло время мне приобретать мой первый автомобиль, я сам заработал на него деньги. А когда я купил его, то должен был освоить.
Трейси с большим интересом слушала Энтони. В конце концов, их воспитание не так уж сильно отличалось друг от друга.
— Похоже, твой отец — необычная личность. Он тоже занимался мебельным бизнесом?
— Нет, вовсе нет, — ответил Энтони. — Папа заработал состояние на импорте и экспорте, хотя, конечно, некоторые предметы интерьера и искусства входили в сферу его интересов. Вообще-то мебельный бизнес — это полностью моя идея. А папа очень удивил меня, сделав большой вклад, чтобы помочь мне развернуться. Но позже я вернул ему все до цента.
— Это говорит о многом. Ты от него унаследовал свою… э-э… ярко выраженную черту?
В темных глазах Энтони пробежали искорки.
— Кажется, эта черта тебя привлекает. — Он задумчиво погладил ножку своего бокала и подмигнул Трейси. — Мы можем попытаться как-то это исправить. Но, отвечая на твой вопрос, думаю, да, я унаследовал эту черту от отца. — Он смущенно улыбнулся. — Если ты считаешь, что сегодня я был невозможным, то тебе стоило бы увидеть папу с мамой. Я никогда не забуду тот случай, когда мне было шесть лет, а мама отправилась на верховую прогулку с друзьями, не спросив разрешения отца…
— На верховую прогулку? И что в этом такого ужасного?
— Она тогда была беременна.
— Ой!
— В общем, такого скандала ты никогда не слышала. Отец кричал, мама отправилась в их комнату и хлопнула дверью…
— И что, такие ссоры случались у вас часто?
— Думаю, родителям нравилось ссориться, потому что потом они могли помириться. — Он улыбнулся. — Обычно мама в конце концов соглашалась с точкой зрения отца.
— Не хочу выразить неуважение к твоей маме, Энтони, но это не похоже на современные взаимоотношения.
— Современные? — Он улыбнулся с торжествующим видом. — Но, Трейси, папа же всегда был прав.
— Энтони!
Как он может быть таким гадким и одновременно таким неотразимо обаятельным?
— Это еще одна черта, которую ты унаследовал от своего отца? Быть всегда правым?
— Конечно. Знаешь, Трейси, сколько бы ты ни говорила о том, как быть современной и независимой, я думаю, все не очень-то изменилось со временем. — Подняв руку, когда он заметил ее шокированное выражение, мужчина быстро исправился: — Да, женщины добились значительных и вполне заслуженных успехов, особенно в труде. Но что касается развития отношений между мужчиной и женщиной… это совсем другое. Просто со временем мы, наверное, даем всему другие названия. Но мужчины всегда будут мужчинами, женщины — женщинами, а любовь… останется любовью. — Его голос становился все тише, потом с твердостью, которая испугала девушку, он произнес: — Трейси?
- Предыдущая
- 22/35
- Следующая
