Упрямая Золушка - Райли Юджиния - Страница 17
- Предыдущая
- 17/35
- Следующая
— Ты не возражаешь, золотко?
В один из моментов, когда Трейси и Энтони удалось некоторое время побыть наедине, он печально покачал головой и произнес:
— Какие жертвы нам приходится приносить ради этого благородного дела!
Конечно, Трейси тоже была занята весь вечер. Она не испытывала недостатка в партнерах и со всеми гостями, с кем могла, обсуждала сбор пожертвований. Однако в конце концов разочарование из-за того, что она все время видела Энтони в окружении толпы поклонниц, стало слишком досаждать ей, и она вышла наружу охладиться.
Стояла лунная ночь, теплая и благоуханная, с легким ароматом жимолости, носящимся в воздухе, и небом, усыпанным сверкающими звездами. За бетонной дорожкой, на которой стояла Трейси, отбрасывал тень самолет Клейтона Уэста. Девушка понимала, что не должна злиться на Энтони, поскольку ни один из них не может себе позволить оттолкнуть кого-либо, обладающего достаточным количеством денег, чтобы поддержать балет. Но черт побери, она злилась!
— Загадываешь желание, глядя на падающие звезды, дорогая?
Трейси подпрыгнула, почувствовав сильные руки мужчины на своих плечах и услышав его хрипловатый голос за спиной. Его пальцы раздвинули ее волосы, и она ощутила на шее прикосновение его губ, что заставило ее вздрогнуть.
— Неужели тебе удалось вырваться из своего сладкого плена? — спросила она.
— Ты злишься на меня, правда?
— Я? Злюсь? С чего ты взял?
— Дорогая, я поступаю так ради балета.
— О да, ты героически жертвуешь собой со всеми этими красотками. Расскажи, а как ты с ними познакомился?
— Они подружки Эстелл.
— Прекрасно. — Она стряхнула его руки.
— Трейси, что касается Эстелл… — запинаясь, проговорил он.
Она резко повернулась, чтобы взглянуть на него:
— Оставь это, Энтони.
— Оставить?
— Забудь, если это тебе больше нравится.
Теперь он выглядел раздраженным.
— Послушай, Трейси, если бы не это твое ирландское упрямство, если бы ты послушала меня хоть минутку, то ты бы поняла, что Эстелл не представляет никакой опасности…
— Ха!
— А что касается Триш и ее подружек, то они все хотят купить билеты на вечер у бассейна у Эллингтона.
— Ой, огромное тебе спасибо, Энтони. Ты тоже там будешь?
— Мы будем там вместе.
— А вдруг ты там утонешь? — Трейси внезапно рассмеялась: ситуация показалась ей абсурдной. — Скажи мне, Дон Жуан, есть ли тут хоть одна женщина, которой не хотелось бы запрыгнуть к тебе в кровать?
Это его позабавило.
— А как насчет тебя?
— Что ты имеешь в виду «насчет тебя»?
— Ты не хочешь запрыгнуть ко мне в кровать?
— Я и так сплю в твоей кровати, забыл?
— Думаю, она теперь стала ничьей. Не успела Трейси ответить, как на бетонную дорожку выскочила Триш.
— Энтони, дорогой, они играют нашу песню! — И, схватив за рукав, она развернула его, бросив через плечо знакомое: — Ты ведь не возражаешь, золотко?
— Я возражаю, — сквозь сжатые зубы проговорила Трейси, но Триш и Энтони ее не услышали. — Я возражаю, — сердито повторила она самой себе, топнув ногой по бетону.
Девушка вошла в ангар и смешалась с толпой танцующих. Она отыскала Триш и Энтони, похлопала Триш по плечу и любезно произнесла:
— Я возражаю, Триш.
Не давая ей возможности ответить, Трейси крепко взяла Энтони за руку и оторвала его от огорченной рыжей девицы. Несколько мгновений они с Энтони вальсировали молча, хоть он и смотрел на нее с веселым удивлением. «Кажется, я лишила его дара речи!» — с удовлетворением подумала Трейси.
Они двигались под музыку вальса, как будто были созданы друг для друга и их тела идеально подходили друг другу. Трейси крепко прижимала Энтони к себе, наслаждаясь прикосновением его мускулистой груди, этим возбуждающим теплом, от которого ее соски всегда покалывало. Она вдыхала его запах, находя его еще более соблазняющим из-за легкой примеси дыма и пота. Ей нравилось, как нежно поблескивали его темные глаза и как свет падал на правильные черты его лица и плясал в густых волосах.
Наконец, когда они повернули за угол и оказались подальше от шумного оркестра, он заговорил:
— Да, тебе можно, Трейси.
— Прошу прошения? Что мне можно?
— Ну ты же попросила, верно?
— Что попросила?
— Станцевать с тобой этот танец. — Он рассмеялся. — Разве ты не знаешь, как он называется? Это «Можно, я буду танцевать с тобой до конца жизни?».
Трейси молчала всю дорогу домой, хотя не возражала, когда Энтони пошел проводить ее. Наверху они смущенно стояли в комнате, пока он не спросил:
— Я по-прежнему в немилости, Трейси?
Она не ответила, но почувствовала, что с трудом удерживает улыбку. Он был таким красивым в обтягивающих джинсах и хорошо сидящей клетчатой рубашке, а его глаза глядели так искренне и беззащитно, что она вынуждена была смягчиться:
— Ну, думаю, ты не виноват в том, что такой неотразимый, — во всяком случае, не только ты в этом виноват.
— Послушай, Трейси, мне понадобилось бы мачете, чтобы отбиваться от всех этих дамочек. А как ты думаешь я себя чувствовал, когда ты танцевала с тем банкиром под музыку «Детка надела свои синие джинсы»?
— С ним? Да он такой старый, что годится мне в сладкие папочки.
— Вот этого я и боялся.
— О, на какие только жертвы приходится идти ради этого благородного дела, — трагическим голосом проговорила она, повторяя его собственные слова. — Даже на то, чтобы танцевать с банкирами под песню «Детка в джинсах».
Он подошел к ней ближе.
— Детка, если бы ты видела то, что я, когда вижу тебя в джинсах, то ты бы ни на минуту не усомнилась в том, с кем я хотел бы быть и сегодня днем, и сегодня ночью.
Она больше не сдерживала улыбку.
— Если бы я могла видеть то, что ты, когда ты видишь меня в джинсах, то я испытывала бы совсем другие чувства, — заметила девушка.
— Это правда, — признался он, ухмыляясь.
— Расскажи мне, что ты видишь. Он покачал головой:
— Лучше спроси, что я хочу сделать.
— Что ты хочешь сделать, когда ты видишь меня в джинсах?
— Сорвать их с тебя.
— Только джинсы?
— Все.
— Ну, это можно устроить. — Когда он не ответил, а только лениво улыбнулся ей, она добавила: — Знаешь, парень, ты тоже совсем неплохо выглядишь. Если этот день мне что-то и доказал, то лишь то, что у меня есть вкус.
— У тебя есть я. Принадлежу душой и телом.
— Правда? — поддразнивающе произнесла Трейси. — Я не уверена. Сегодня ты был похож на прекрасного принца на балу, выбирающего себе пару из целой толпы красивых девушек.
— А может, этот принц уже выбрал себе принцессу, которую он искал всю жизнь, — сказал он, и у него перехватило голос. Вот оно что!
— Ой, Энтони! — В одном порыве она пронеслась через комнату и оказалась в его объятиях, жадно целуя его.
— Bay! — воскликнул он, возвращая поцелуй с таким же пылом. Через несколько секунд уже гораздо более серьезным голосом он проговорил: — Кажется, этот день доказал, как нам трудно держаться друг от друга подальше.
— Да. Ты тоже это почувствовал?
— Терзался каждую секунду, когда мы были не вместе.
— Даже когда ты был с этой Тиш?
— С Триш. Особенно тогда. Она такая ломака, а ты такая искренняя, такая настоящая.
— Ты тоже. Э… Энтони? — Она замолчала, потом собралась с духом и спросила: — Ты не считаешь, что сейчас пришло время закончить то, что мы начали тогда на диванчике? — Когда он отодвинулся и пристально посмотрел на нее, она добавила: — Я хочу сказать… э-э… что мы знакомы уже несколько недель.
— Трейси, то, что я начал на диванчике, подошло бы для такой, как Триш…
— Конечно, нет! Ты и Триш? На моем диванчике?
— Послушай, я говорил предположительно.
— Не хочу, чтобы ты занимался этим с Триш, ни предположительно, ни как-либо еще!
— Подожди, детка. — С рассерженным видом он крепко ухватил ее за плечи. — Я пытаюсь объяснить тебе, что простой и быстрый секс на диване — это было бы хорошо для такой девицы, как Триш, но я хочу гораздо большего для моей особой девушки.
- Предыдущая
- 17/35
- Следующая
