Сердце хочет любви - Райли Юджиния - Страница 24
- Предыдущая
- 24/37
- Следующая
– Поездки являются обязательной частью многих профессий.
– Но это не просто поездки! Что бы ты стал делать, если бы мы были женаты, а мне в первую очередь было бы необходимо заниматься по десять часов в день для того, чтобы пополнить мой репертуар новыми произведениями к предстоящему выступлению?
– Я бы очень много мешал тебе.
Она с чувством всплеснула руками.
– Видишь, именно об этом я и говорю. У нас ничего не получится.
Его глаза вспыхнули в темноте.
– Ли, если ты захочешь, чтобы я был в твоей жизни, ты найдешь для меня место.
Его страстные слова заставили их обоих погрузиться в напряженное молчание, в то время как старый кабриолет скрипел, проезжая ряд богато украшенных старых домов викторианского стиля, испещренных серебряными тенями. Ли хотелось, чтобы все и было так легко, как думал Питер, хотелось, чтобы она могла просто «найти для него место» в своей жизни. Но Ли хорошо знала, что едва она вернется к концертной деятельности, ее бесконечное отсутствие утомит его и разрушит их любовь.
Он с горечью вздохнул:
– Послушай, Ли, я хочу, чтобы ты знала, я не собираюсь заставлять тебя решать. Ты сама должна принимать решения, касающиеся твоей будущей карьеры. Я бы не простил себе, если бы попытался как-то повлиять на эту часть твоей жизни. Что бы ты ни решила, это должен быть только твой выбор, а не мой. И все же я повторю… – Он прижал ее к себе. – Что бы ты ни решила, мы справимся, я никогда не перестану убеждать тебя в этом. Если мы сможем быть вместе каждый день, если мы сможем постоянно общаться, то на весь остальной мир это никак не повлияет, тебе не кажется?
Ли чувствовала, что слабеет, она изо всех сил хотела поверить ему. Он был серьезным, страстным и внушающим любовь.
– Я надеюсь, – ответила она.
– Хорошо.
Он чмокнул ее в щеку.
– Так когда ты собираешься выйти за меня замуж? – неожиданно игриво поинтересовался он.
– Питер Уэбстер! И это после стольких объяснений!
– Я обещал не торопить тебя, – ответил он, лаская губами ее шею. – Не волнуйся, у тебя будут два-три дня, чтобы все обдумать. Этого хватит, правда?
– Питер!
– То есть тебе нужно несколько недель? – Питер обнял ее тонкую талию.
– Питер, прекрати. Ты знаешь, мы не можем пожениться сейчас. У нас появится куча проблем, например…
– Например?
– Где мы будем жить? – раздраженно поинтересовалась она.
– Вот, похоже, отличный старый дом, – ответил он, когда они проезжали мимо здания в античном стиле на Хай-стрит.
Ли не смогла сдержаться. Она расхохоталась, и Питер наклонился и поцеловал ее.
– Ты хочешь пышную или скромную свадьбу? – спросил он.
Она замотала головой, чтобы успокоиться.
– Питер Уэбстер, если ты не прекратишь разговаривать на эту тему, я протащу твой нос сквозь это кольцо!
– Что ты сделаешь? – Он ошеломленно уставился на нее. – Женщинам полагается раболепствовать перед мужчинами. Ну что ж, так и поступим.
Ли не успела понять, что происходит, но Питер уже усадил ее к себе на колени и тут же принялся щекотать изо всех сил.
– Питер, прекрати!
Она визжала, хихикала, старалась высвободиться, но, услышав, как рассмеялся кучер и тихонько заржала лошадь, поняла, насколько нелепо она сейчас выглядит. У нее запылало лицо.
– Питер, пожалуйста, – умоляла она, указывая на кучера.
Питер наконец-то успокоился, но не выпускал ее из своих объятий.
– Куда, ты сказала, собираешься деть мой нос? – поддразнил он.
Ли открыла рот, чтобы дать ему достойный ответ, но Питер закрыл ее рот поцелуем. Гневный протест превратился в слабый стон, Ли постепенно слабела, а стон превращался в довольное всхлипывание. Она медленно обвила руками его шею и несколько мгновений спустя совершенно забыла, из-за чего они спорили.
– Ты хочешь большой дом или маленький? – спрашивал он в перерывах между поцелуями.
– Питер…
– Двоих детей или четверых?
– Четверых?
– Мальчиков или девочек?
– Четверо детей?!
Они затерялись в волшебстве лунного света, прижимаясь друг к другу и впитывая очарование звезд, деревьев и призрачного мха, тянувшегося вдоль старинных улиц. Кучер, сидевший впереди, затих и лишь широко улыбался, и даже старая лошадь одобрительно кивала, увозя влюбленных все дальше и дальше, в мир грез.
Когда они вернулись в Уэверли-Хаус, Ли уже просто изнывала от желания.
– Дорогая, ты пойдешь со мной ко мне в комнату? – хрипло спросил Питер, поднимаясь по лестнице.
Ли колебалась. Она страстно желала пойти вместе с ним, но не могла позволить себе сделать это.
– Это будет неправильно, тем более внизу спит Майра, – сказала она.
Питер неохотно согласился с ней, его глаза потемнели от неутоленной страсти.
– Поторопись лечь до тех пор, пока я не передумал, иначе я потащу тебя с собой и перебужу весь дом…
Очутившись одна в комнате, Ли улыбнулась. Ему больше не придется таскать ее. Никогда. Она подумала, что и Питер знает это. Он действительно знал это и тем не менее уважал ее чувства. И уважение воспитала в нем она сама.
Ли переоделась для сна и выключила свет. Она долго лежала без сна в темноте, смотрела в окно, слушала уханье совы и наблюдала, как лунный свет вытанцовывал затейливый узор на простыне. Больше всего она хотела, чтобы Питер был сейчас рядом с ней! Может быть, даже и лучше, что его не было. Рассматривая, какими новыми искрами сверкает бриллиант в изменчивом свете звезд, она поняла, что все еще сомневается во всем – в его мотивах, во внезапном предложении замужества. Была бы она нужна ему столь сильно, если бы оказалась обычной пианисткой из маленького городишки?
Ли испустила долгий вздох. Она была смущена и еще больше влюблена. Она так радовалась волшебству сегодняшнего вечера! Но сможет ли их любовь преодолеть препятствия, которые ждут их в повседневной жизни?
Питер метался на постели в комнате, располагавшейся через коридор от комнаты Ли. Хотя он самовольно отпустил ее, теперь просто умирал от желания перебежать через коридор и заняться с ней любовью, как сумасшедший. Он мечтал держать ее в своих объятиях, пока она не пообещает всегда принадлежать ему!
Если бы они только были женаты! Он перевернулся и с силой ударил кулаком по подушке. Он всю жизнь искал необыкновенную женщину. А теперь, когда он нашел ее, в будущем у него не было ничего, кроме неопределенности.
Он вспомнил о том, какой была Ли, когда лежала вчера рядом с ним на этой постели. Какой нежной и податливой! С какой любовью она обнимала его, какой исступленный восторг он испытал от прикосновений к ней, от слияния с ней…
«О Господи, помоги мне, я не могу потерять ее, только не сейчас!» – твердил про себя Питер.
Сегодня вечером он сказал, что не будет вмешиваться в ее дальнейшую карьеру. Он говорил совершенно искренне, иначе это очень болезненно отразилось бы на ней. Он не мог принудить ее. Он хорошо понимал, что заставлять натуру творческую нельзя. Это было бы равносильно тому, как если бы кто-нибудь запретил Микеланджело расписывать потолок Сикстинской капеллы. Он возненавидел бы себя после этого, а в конечном счете и она тоже. Но что же будет, если она решит продолжать выступать?
Он снова перевернулся и сбросил с себя одеяло. Он знал, что тогда ему придется очень трудно. Сама мысль об этом вызывала у него ревность. Он хотел, чтобы она принадлежала целиком только ему! Но он скорее умрет, чем даст Ли понять это. Будет ли эта неудовлетворенная потребность отравлять их отношения?
Питер погряз в бешеном водовороте мыслей и страхов и долго не мог заснуть. Если бы он сейчас обнимал ее! Это помогло бы. Что же ему делать? Вдруг она решит, что в ее жизни нет места мужу и музыке одновременно?
- Предыдущая
- 24/37
- Следующая
