На берегах реки Ждановки - Петров Сергей - Страница 42
- Предыдущая
- 42/59
- Следующая
Осенью в сквере созревал боярышник, ранетки и шиповник. Примечательно, что не только сам сквер был огорожен чугунной оградкой, но также маленьким железными оградками ограждались клумбы с цветами. Надпись «по газонам не ходить» в те времена была священной, цветы никто не топтал и не рвал, к тому же не существовало моды на собак – как их держать, если все работают, – поэтому все скверы поддерживались в идеальной чистоте. Нам тогда казалось, что иначе и быть не может…
Между прочим, этот сквер – ровесник школы № 66, хотя многие думают, будто он здесь находился всегда. Нет, до 1939 года сквера не существовало, а на его месте располагалось два деревянных особняка. Один имел адрес Малый пр., 16, и принадлежал сначала коллежскому асессору Пономареву, а потом мещанке Екатерине Ребровой. Другой дом № 18 принадлежал вездесущим купцам Головиным.
Дом № 16 был одной из самых старых построек по Малому проспекту. Дата постройки доподлинно неизвестна, зато известно, что уже к середине XIX века дом пришел в негодность. В документе Городской управы от ноября 1850 года Пономареву предлагалось вместо развалившегося фундамента возвести новый «вышиной 12 вершков от поверхности земли», а также перестлать полы и перекрыть крышу. Особняк пережил немало реконструкций, но благополучно дожил до революции. Кажется, его снесли перед самой войной, когда напротив возводили здание школы. Так напротив школы и появился сквер.
Кстати, в заслугу советской эпохе следует отнести, если так можно выразиться, разуплотнение. Сносились старые деревянные строения, но новые каменные здания на их месте возводились далеко не всегда. Иногда устраивали сквер, иногда детский сад или ясли. Существовали нормы, сколько квадратных метров зеленых насаждений должно быть в микрорайоне, и эти нормы старались соблюдать. На Петроградской стороне можно назвать немало мест, превратившихся в скверы именно в советское время. Увы, немало этих скверов в постсоветское время застроили и сейчас продолжают застраивать, ведь никто уже не считает квадратные метры зеленых насаждений.
В 1970-е годы в стране не стало хватать металла, и со всех скверов по всему городу оградки поснимали на переплавку. Сняли ограду и с нашего сквера напротив школы № 66, и он почти заглох. Хотя в начале XXI века сквер восстановили, но это лишь жалкая пародия на то, что было здесь прежде. Я зашел как-то сюда: бомжи роются в урнах, вытряхивая мусор наружу, да бродят собаки со всей округи вместе со своими хозяевами. А перед сквером огромная пробка автомобилей к Тучкову мосту, и от смога не спасает никакая зелень. Какой там боярышник, какие ранетки!
Классным руководителем в начальных классах у нас была Галина Алексеевна Баранова – миловидная женщина с внимательным взглядом. Она хоть и была в меру строгой и иногда покрикивала на нас, но делала это как-то без злости, так что каждый понимал – в случае чего найти сочувствие у нее будет несложно. А не этого ли ждут дети от учителя?
Моя мама хорошо знала Галину Алексеевну, часто общалась с ней и даже бывала у нее дома. Подобные отношения учителей с учениками и их родителями не являлись тогда редкостью, да и работа «от и до» не стала еще нормой для образовательной системы.
Учитель математики был одержим идеей создания кибернетической машины. В то время только и говорили о наступающем веке кибернетики, о транзисторах и о роботах, которые вскоре заменят человека. Энтузиазмом были заражены и дети, и взрослые, а литература подхлестывала этот интерес, рассуждая лишь о дате, когда человек станет ненужным элементом на производстве. Все сходились к тому, что произойдет это к началу XXI века, когда собственно и наступит коммунизм.
В школе существовал кружок, проектировавший ЭВМ, вел его наш математик и каждый желающий мог в нем поучаствовать. Я в романтическом порыве несколько раз сходил, но целыми вечерами мне приходилось наждачной бумагой шлифовать металлические корпуса, в которые, судя по всему, должна была помещаться электронная начинка. Но начинки я так и не увидел, быстро охладел к занятиям, поняв, что от фантастического рассказа до реальной жизни весьма большая дистанция.
При входе в школу справа находилась Пионерская комната. Там регулярно проходили встречи с ветеранами. Тогда были еще живы чапаевцы, буденовцы и прочие герои Гражданской войны. Геолог-полярник Александр Юрьевич Мельник, учившийся в школе в 50-60-е годы, рассказывал, что у них была встреча с командиром Кавалерийского чапаевского полка. Причем кавалерист до революции был гусаром. Что-то такое гусарское в нем чувствовалось и больше всего привлекало внимание.
А в наш класс однажды вошел только что демобилизованный из армии широкоплечий сержант и объявил, что будет нашим командиром в военной игре «Зарница». Военнопатриотическому воспитанию в то время не на словах, а на деле придавали колоссальное значение, и «Зарница» являлась составной частью этого воспитания. Море восторгов изливали мы, когда нам выдали муляжи винтовок и автоматов, и потом, когда повели в тир на Петровский остров и дали пострелять из малокалиберных винтовок. Однако во время настоящих учений все пошло не так. Наш взвод, состоявший сплошь из учеников шестых классов, сначала завезли куда-то в лес под Токсово и заставили выбираться на лыжах по снегу. Когда же мы, выбившись из сил, наконец пришли к нужной точке, нас сразу атаковал условный противник – шестиклассники соседней школы Петроградского района. То ли их выучка была лучше, то ли физически они были покрепче, но они быстро обезоружили нас и в рукопашной основательно поколотили.
Помню, как после «боя» мы сидели униженные и безоружные, а наш сержант утешал нас и одновременно укорял, говоря, что такой бесхарактерности от нас не ожидал; мы же пили чай из термоса с нашими недавними противниками, не понимая, как могли так легко сдаться. Наверное, «Зарница» имела свое воспитательное значение, раз я до сей поры помню, как нас изваляли в снегу и побили в рукопашной.
Трудно сравнить досуг прежнего школьника с нынешним. Тогда жизнь подростков протекала исключительно во дворах, а не возле компьютера или телевизора. В нашем районе все крутилось вокруг Ждановки. В ледоход – возле деревянных мостов, ведущих «битву» с наседающими льдинами; осенью – в гаданиях, выльется ли, наконец, очередной подъем воды в настоящее наводнение. Весной и летом лазали по многочисленным баракам на Петровском острове, коих до реконструкции парка оставалось на острове очень много.
Ну и, конечно, спорт! Спортивной ареной для школы был стадион им. В.И. Ленина. Как я уже отмечал, территория вокруг стадиона тогда была открыта для посещения, и зимой наш класс сдавал нормы ГТО («Готов к труду и обороне»), бегая на лыжах вокруг замерзшего пруда. В футбол играли на гаревом поле стадиона – это там, где ныне запасное синтетическое поле. Летом купались в пруду возле стадиона. Пруд выполнял функцию бассейна, и в его дальнем углу красовались три вышки: десятиметровая, пятиметровая и трехметровая. Вероятно, экология тогда была лучше, поскольку никто не брезговал невской водой.
В нескольких остановках от нашей школы на Крестовском острове располагался стадион «Динамо», поэтому в начале каждого учебного года в школу наведывались тренеры агитировать за свой вид спорта. Хотя рядом находился стадион им. В.И. Ленина, но туда в секции не записывались – кажется, там имелись только гимнастика и фигурное катание, а у мальчишек эти виды спорта в почете не были.
Сначала мы почти всем классом записались на «Динамо» в конькобежную секцию; наверное, потому, что зимой, когда на улице Ленина зимой заливался каток, нам хотелось выглядеть молодцевато. В ноябре, как только на «Динамо» появился лед, тренер отправил нас на улицу Ординарную, где располагался склад «Динамо», получать коньки. Разумеется, бесплатно. Помню, одна из комнат целиком была завалена беговыми коньками с длинными лезвиями. Однако новых среди них не было, поэтому мой друг Витька спросил:
- Предыдущая
- 42/59
- Следующая
