Шелковые нити - Райан Патриция - Страница 58

• Предыдущая
• 58/72
• Следующая

– Я бы хотела кое-что выяснить у вас, Ада, – сказала Джоанна на следующее утро, поднося последнюю ложку овсянки к губам своей новой подруги. – Боюсь, это покажется вам немного странным.

Ада с трудом проглотила кашу и закашлялась.

– Что вы имеете в виду?

– Это касается вашего мужа.

– Рольфа?

Джоанна кивнула, убирая пустой горшочек назад в корзинку. Ей не хотелось говорить Аде слишком много сейчас, когда обессилевшая от болезни женщина не в состоянии ничего сделать. Рано утром, прежде чем отправиться с ежедневным визитом в дом Лефевра, Джоанна дала монетку мальчишке, чтобы он отнес записку Грэма о готовящемся убийстве шерифу, который жил поблизости.

– Вряд ли я смогу рассказать вам что-нибудь о Рольфе, – сказала Ада. – Я не видела его с Великого поста.

– Знаю, но когда он навещал вас раньше, он… был такой как всегда? Вел себя как обычно?

Ада устало уставилась в пространство, затем покачала головой.

– По-моему, он всегда ведет себя необычно. Я никогда его не понимала. А в чем дело?

Джоанна пожала плечами и с преувеличенным вниманием занялась своей корзинкой, прикрыв ее содержимое салфеткой.

– Просто мне показалось странным, что вы четыре месяца не виделись со своим мужем. – Подумав о Грэме, она добавила: – Мне было бы тяжело так долго не видеть мужа.

Они не спали всю ночь, разговаривая и занимаясь любовью. Каждый раз, когда сон уже овладевал ими, один из них говорил что-нибудь, что давало толчок новому разговору и ласкам, которые заканчивались объятиями. Они так и не сомкну ли глаз, и утром Джоанна чувствовала себя усталой – и сонливой – как никогда в жизни.

– Я думала, вы давно привыкли к этому, – заметила Ада, – ведь мастер Прюит часто бывает за границей. Вы рассказывали мне на прошлой неделе, что ничуть не скучали по нему.

– Ах да!

– Ах да, – мягко повторила Ада с насмешкой. – Я чувствую то же самое по отношению к Рольфу.

Они понимающе рассмеялись, но это лишило Аду последних сил. Голова ее обессилено упала на подушки. Джоанне было больно видеть, что женщина, к которой она успела привязаться, тает буквально на глазах.

– Воды? – предложила она. Ада слабо покачала головой:

– Мне тяжело глотать. Вы не почитаете мне псалмы?

– С удовольствием.

Джоанна читала дольше, чем обычно, опасаясь оставить Аду одну, хотя было раннее утро, а отравленное питье, как она знала, должны были доставить в полдень. Тем не менее, Джоанна решила вернуться и посидеть с Адой после разговора с шерифом.

Пока она читала, глаза Ады закрылись. Джоанну тоже клонило в сон, но ей не давала заснуть тревога за Аду. Она нервно поглядывала на спящую женщину, чтобы убедиться, что ее грудь поднимается и опускается.

Когда она закончила чтение и вернула псалтырь на полку, Ада открыла глаза.

– Я вспомнила, – невнятно произнесла она, видимо, не до конца проснувшись.

Опустившись на стул, Джоанна взяла Аду за руку, казавшуюся ужасно маленькой и хрупкой.

– Спите.

– Я вспомнила один поступок Рольфа, – сказала Ада, медленно выговаривая слова, – показавшийся мне необычным. Это было весной – после Пасхи, но перед Троицей.

– То есть месяца полтора назад, – заметила Джоанна – Но я думала, что вы не видели мужа с Великого поста.

– Это действительно так. Но однажды в полдень Этель подалась ко мне. Она была взволнована и сказала, что Рольф велел мне собираться в дорогу и приказал ей упаковать мои вещи Будто бы кто-то приехал за мной.

Очевидно, это был тот день, когда Грэм приехал в Лондон чтобы увезти ее домой, и подвергся нападению в переулке, сообразила Джоанна.

– Этель помогла мне одеться, – продолжила Ада, – и сложила мои вещи в дорожные сумки. Вначале я была озадачена, а затем мне пришло в голову, что, возможно, отец прислал за мной. Мне так хотелось покинуть этот дом. Несмотря на недомогание и трудности путешествия, я была в восторге, что вернусь во Францию. Я сидела у окна, выходившего на улицу, и ждала. – Огонь в ее глазах погас. – Но никто так и не пришел.

Джоанна подавила соблазн рассказать Аде все. Еще не время.

– Я ждала до тех пор, пока не прозвонили вечерние колокола, а затем подождала еще немного, глядя на темную улицу, – печально сказала Ада. – Этель убедила меня лечь в постель. Я так и не узнала, что произошло в тот день. – Она вся дрожала, ее снова бил озноб.

Зевая, Джоанна укрыла ее одеялом и подоткнула его по краям.

– Я должна уйти сейчас, но я вернусь позже утром.

– Правда? – обрадовано спросила Ада. Бедняжка, должно быть, чувствовала себя ужасно одинокой.

– Да, чтобы составить вам компанию. Отдохните. И помните – ничего не ешьте из того, что вам принесут, и не пейте…

– Вы уже говорили мне это сегодня не меньше дюжины раз, – заметила Ада со снисходительной улыбкой.

– А если кто-нибудь принесет вам ваше снадобье – Олив, ваш муж или кто-нибудь другой, даже Этель…

– Знаю, я не должна его пить. – Брови Ады сошлись на переносице. – Что вас так беспокоит, Джоанна? Что случилось.

Джоанна убрала прядь волос с ее щеки.

– Я объясню вам позже, когда все разрешится. А пока вам необходимо отдохнуть. Вы слишком устали.

Ада кивнула и закрыла глаза.

– Спите, – сказала Джоанна, повернувшись к выходу вернусь, как только смогу.

Придя домой, она обнаружила, что Грэм беседует с грубоватым мужчиной, которого он представил ей как Найла Орледжа, помощника шерифа, присланного в ответ на его записку.

– Доброе утро, мистрис, – сказал тот, переходя сразу к делу. – Если я правильно понял сержанта, жизнь вашей соседки в опасности.

– Совершенно верно.

Помощник шерифа поскреб подбородок, заросший седеющей щетиной. С одной стороны на его поясе болтались металлические оковы и цепь, с другой – гигантский тесак в ножнах.

– И вы, значит, думаете, что ее муж со своей полюбовницей травит ее потихоньку.

– Мне не хочется думать, что в этом замешана Олив, – сказала Джоанна, – но, должна признать, ситуация выглядит достаточно зловещей. Она неплохая девушка, просто молода и попала под влияние Лефевра.

– Она полностью в его власти, – заметил Грэм, успокаивающе коснувшись руки Джоанны. – Это он все придумал.

– Вероятно, – сказала Джоанна.

Грэм устремил на нее озадаченный взгляд.

– Это как же? – Помощник шерифа повернулся к Грэму. – В своей записке вы выразились достаточно ясно, обвинив этого парня в попытке убийства.

– Может, я чего-то не знаю? – спросил Грэм, глядя на Джоанну.

– Возможно, это не важно, но мне показалось странным. – Она рассказала о таинственном путешествии, к котором} приготовилась Ада и которое так и не состоялось. – Если Лефевр потихоньку травил свою жену, вряд ли он отпустил бы ее с Грэмом. Разумнее было бы довести дело до конца и покончить с ней навеки.

– Да, но если он и вправду хотел прикончить ее, – возразил Найл, – то как раз и нанял бы тех бродяг, что напали на Сержанта, чтобы он не мог помешать его плачам. Да еще и пятьдесят марок получил бы в придачу.

– Логично, – сказал Грэм, – но зачем тогда готовить жену к отъезду? Джоанна права. Тут что-то не сходится.

– Ну, это моя работа сделать так, чтобы все сошлось, – За явил помощник шерифа. – Но я должен действовать осторожно, как вы понимаете. Рольф Лефевр – важная персона в этом городе. Нельзя швыряться в него обвинениями, не имея убедительных доказательств.

Грэм взял со стола два пучка трав и вручил их Найлу.

– Наверняка любой аптекарь может определить, что это такое, и сказать нам, содержат ли они яд.

– Несомненно, – заверил его Найл, – и если да, это послужит уликой против девушки, но не докажет, что Лефевр подбил ее на это. В любом случае первое, что мне нужно сделать точнее, нам, поскольку вы должны присутствовать как обвинители, – это перейти через дорогу и допросить девицу. Признание значительно облегчит мою работу, а если удастся убедить ее прояснить роль Лефевра в этом деле, будет еще лучше. – Он открыл дверь и шагнул наружу. – Идемте.

• Предыдущая
• 58/72
• Следующая