Шелковые нити - Райан Патриция - Страница 48
- Предыдущая
- 48/72
- Следующая
Глава 19
На Ньюгейт-стрит толпилось столько народа, празднующего канун Иванова дня, что Джоанне с Хью понадобилось вдвое больше времени, чем обычно, чтобы добраться от Вуд-стрит до церкви Святого Михаила. Втиснутая в развилку дорог на вершине холма, эта изящная церквушка казалась еще меньше на фоне собора Святого Павла, высившегося чуть правее в своем гордом великолепии.
Заслонив глаза от полуденного солнца, Джоанна обвела взглядом толпы людей, слонявшихся вокруг, в поисках Роберта и его дочерей. Здесь была та же пестрая публика, что и на ярмарке, одетая по случаю праздника в свои лучшие одежды. Не желая снова надевать медово-коричневый наряд, Джоанна выбрала из своих скромных запасов наименее поношенное платье – из голубого льна, – украсив его своим лучшим поясом и кошельком. Заплетенные в косы волосы она прикрыла накрахмаленной вуалью, закрепив ее вышитой лентой.
– Вон они. – Хью указал на небольшую толпу, собравшуюся вокруг двух актеров, разыгрывавших комическую сценку про монаха, пытавшегося всучить индульгенцию толстому и Южному персонажу по имени «сэр Альфред». На краю толпы, наблюдая за действием, стоял Роберт с дочерьми… и Маргарет. Альфред, побуждаемый хитрым монахом расстаться с частью своего добра, дабы избегнуть адского пламени, начал извлекать из-под своей туники увесистые кошели с серебром, худея буквально на глазах. Роберт и его кузина смеялись вместе с остальной публикой, глядя друг другу в глаза, словно разделяли общую шутку. Кэтрин, по обыкновению, сосала свои любимые два пальца, а Беатрикс, как всегда, ерзала, сидя на руках у Маргарет.
Хью сложил ладони рупором и крикнул:
– Роберт!
Роберт обернулся и заулыбался, увидев их. Маргарет тоже обернулась, но ее улыбка померкла, когда ее взгляд остановился на Джоанне.
«Она знает, – догадалась Джоанна. – Она знает, что Роберт попросил меня выйти за него замуж». Что ей делать в подобной ситуации? Как себя вести?
Маргарет перехватила ее взгляд и улыбнулась, правда, несколько натянуто, но Джоанна не могла не восхититься выдержкой своей невольной соперницы. Было очевидно, что та собирается пройти через грядущее испытание с высоко поднятой головой. «Некоторые люди обладают даром сохранять достоинство перед лицом бедствий», – снова вспомнились ей слова Грэма.
Интересно, смогла бы она сама проявить такую силу характера, оказавшись на месте Маргарет? Если бы человек, которого она любит, намеревался жениться на другой? Джоанна живо представила себе Грэма Фокса, преклонившего колени перед алтарем рядом с какой-то безликой женщиной, и ее сердце болезненно сжалось.
А ведь она даже не влюблена в Грэма Фокса, а просто… увлечена им. Околдована. Возможно, даже одержима. Но не влюблена.
– Папа! Смотри! Смотри! – закричала маленькая Кэтрин, указывая на акробата, исполнявшего фигуры на длинном шесте, который держали двое его собратьев. Все трое были облачены в разноцветные туники и забавные шляпы. Девочка возбужденно подпрыгивала и вертела головой, пытаясь получше рассмотреть происходящее.
– Иди сюда. – Роберт поднял дочь и посадил ее себе на плечи, придерживая за ноги. – Так хорошо?
– О да! – Девочка захлопала в ладоши, визжа от восторга. – Беатрикс, смотри!
Но ее маленькая сестра дремала на плече Маргарет, свесив пухлые ручки и приоткрыв розовый ротик, равнодушная к окружающему хаосу. С утра на Ньюгейт-стрит стоял шум и толпилась куча народу. По случаю праздника святого Иоанна Крестителя комендантский час отменили, и веселье, судя по прошлогодним торжествам, должно было продолжаться всю ночь.
Каждый дом и лавка вокруг – как и большинство лондонских зданий – были украшены гирляндами из хмеля, белых лилий, березовых веток и фенхеля. На ветвях деревьев висели фонари, которые предполагалось зажечь после заката солнца вместе с кострами, сооруженными через равные промежутки вдоль основных городских улиц.
Днем состоятельные горожане выставляли перед своими домами столы со сластями, выпечкой и элем, где каждый мог угоститься бесплатно. Вечером наступало долгожданное бдение в Иванову ночь, когда наиболее влиятельные жители Лондона устраивали праздничное шествие.
Стоя рядом с Хью позади зрителей, окружавших акробатов, Джоанна заслонила глаза ладонью, пытаясь увидеть, какие развлечения ожидают их дальше по улице. На помосте, воздвигнутом на углу, выплясывали две танцовщицы в платьях из полупрозрачного шелка. Дальше, перед крохотной церковью Святой Марии, публику развлекал дюжий парень с ручным медведем.
Внимание Джоанны привлекло красное пятно, мелькнувшее в толпе, окружавшей медведя и его хозяина, напомнив об Элис и ее рваной красной шапке. Прошло пять дней, как девочка исчезла, и с тех пор о ней не было никаких известий. Ни городская стража, ни братья-августинцы из обители Святой Троицы не прислали сообщений, что видели ее. Девочка словно провалилась сквозь землю. Джоанна подозревала, что они не найдут Элис, пока та не захочет быть найденной, и молила Бога о безопасности малышки. Грэм все еще пребывал в мрачном настроении, обвиняя себя в ее бегстве.
Взгляд Джоанны не отрывался от зрителей, в основном детей, толпившихся вокруг медведя, но красное пятно, которое она заметила ранее, больше не появлялось.
– Что это ты высматриваешь? – поинтересовался Хью. Джоанна покачала головой:
– Так, ничего.
Позже, когда они смотрели выступление фокусника, демонстрировавшего ловкость рук, она снова увидела краснее пятно – как раз на нужной высоте, чтобы быть детской шапкой, – мелькнувшее на запруженной людьми улице примерно в двадцати ярдах от них. Джоанна привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть его.
Хью снисходительно улыбнулся, наблюдая за сестрой.
– Опять ничего?
Подошел Роберт, ведя за руку Кэтрин.
– Миледи? Что-нибудь не так?
Джоанна покачала головой, продолжая вглядываться в толпу. Пятно появилось снова. Это действительно была шапка, теперь она это ясно видела. В следующее мгновение обладатель шапки обернулся – ровно на секунду, но этого хватило, чтобы Джоанна разглядела его лицо.
Точнее, ее лицо.
– Элис, – прошептала она. Хью и Роберт переглянулись.
– Это Элис, маленькая девочка, о которой я тебе рассказывала, Хью. Та, что сбежала на прошлой неделе.
– Где? – Хью завертел головой, оглядываясь по сторонам.
– Вон там – видишь? В красной шапке. – Джоанна подхватила юбки и устремилась вслед за красной шапкой, которая то появлялась, то исчезала из виду. Она не знала, что делать: окликнуть Элис или подкрасться незаметно? Но та удалялась слишком быстро. – О Боже, я ее больше не вижу, – в отчаянии сказала она.
– Я догоню ее, – бросил Хью и припустил бегом, исчезнув в праздничной толпе.
– Кто это? – спросил Роберт.
Джоанна рассказала Роберту и его кузине все, что она знала о девочке.
– Такая малышка и вынуждена жить на улице, – вздохнула Маргарет. Одной рукой она прижимала к себе спящую Беатрикс, другой обнимала за плечи Кэтрин. – Как это ужасно!
Появился Хью, неся под мышкой вопящую и брыкающуюся Элис.
– Отпусти меня… ты… чертов урод!
– Если тебе так нравится обзывать людей, – невозмутимо отметил Хью, – я мог бы научить тебя более действенным словам.
– Лучше не надо, – сказала Джоанна.
Девочка перестала вырываться и подняла на нее изумленный взгляд. Шапка ее сбилась набок, одна коса торчала наружу.
– Мистрис Джоанна.
– Привет, Элис. Я уже начала опасаться, что больше никогда не увижу тебя.
Элис дернулась, пытаясь вывернуться из хватки Хью.
– Не могли бы вы сказать этому… типу, чтобы он опустил меня на землю?
– Типу, – повторил Хью с глубокомысленным видом. – Это лучше, чем урод, но я уверен, что ты способна на большее.
– Этот джентльмен, – с нажимом произнесла Джоанна, – мой брат, Хью из Уэксфорда. Ты можешь называть его сэр Хью. А это леди Маргарет и лорд Роберт. И я не имею ни малейшего намерения просить моего брата поставить тебя на землю, пока ты не дашь мне слово, что не убежишь.
- Предыдущая
- 48/72
- Следующая
