Своенравная леди - Райан Нэн - Страница 34

• Предыдущая
• 34/84
• Следующая

— Остин, Остин… я… о… о-о… да… да… Остин! — в исступлении вскрикивала она.

Большие серые глаза Остина не отрывались от лица жены. Слыша возбужденный голос Сюзетты, он стонал от наслаждения. Когда утихли последние спазмы, Остин неподвижно застыл рядом с женой, не размыкая объятий и нежно целуя се раскрасневшееся лицо. Сквозь открытые балконные двери со двора доносились нежные звуки музыки — это начался дневной концерт. Воздух в спальне был душным и неподвижным, а тела любовников влажными от пота. Пульс Сюзетты наконец успокоился. Она положила голову на плечо мужа, повернулась к нему и тихо прошептала:

— Спасибо, Остин.

— Это тебе, спасибо, милая, — сказал он, касаясь губами ее макушки.

К вечеру Сюзетта забыла о страхах. Она оделась во все самое лучшее, готовясь отправиться вместе с мужем на обед и расположенный у озера ресторан Муна. После дневных занятий любовью и короткого сна Остин достал из укромного места подарки для Сюзетты и высыпал их прямо к ней на кровать. Засмеявшись, она с нетерпением набросилась на нарядно упакованные свертки. Сюзетта по очереди разворачивала их и тут же надевала каждую вещь, клянясь, что она безумно нравится ей.

Первыми появились два позолоченных перламутровых гребня и немедленно оказались у нее в волосах. За гребнями последовала пара сережек с бриллиантами, и Сюзетта замерла от восхищения. Правое запястье Сюзетты украсил необыкновенный золотой браслет, абсолютно плоский, не менее, двух дюймов шириной. На бархатной подушечке ярко сверкало кольцо с изумрудами и бриллиантами.

— Какая прелесть! — вскрикнула Сюзетта и надела кольцо на палец.

На кровати лежала еще по крайней мере дюжина мелких подарков: новый дневник в обложке из парчи, ручка с золотым пером, роман Диккенса, музыкальная шкатулка, на крышке которой под звуки чудесной музыки танцевала влюбленная пара. И так далее, и так далее. Когда Сюзетта наконец развернула все подарки, кровать ее оказалась завалена коробочками и мятой оберточной бумагой. Она встала на колени и протянула руки мужу:

— Спасибо тебе большое, Остин. Мне все нравится. Спасибо. Только вот одним подарком я не смогу воспользоваться.

— Каким же, милая?

Сюзетта протянула ему дневник.

— Вот этим, Остин. Мне больше не нужно записывать, что со мной происходит. С тобой я просто живу полной жизнью!

Остин усмехнулся и сбросил дневник на пол. Затем, поставив колено на кровать, обнял жену.

— С днем рождения, Сюзетта. — Он заключил ее в объятия. — Как ты намерена провести остаток дня? По-прежнему не хочешь выходить?

— Напротив. Теперь мне хочется надеть платье, новые драгоценности и пойти пообедать. А потом… посидеть в казино.

— Значит, именно так мы и поступим, — сказал Остин и поднял ее с кровати.

— Ты уверен? Я ведь не знаю, пускают ли женщин в казино. Если нет, я не расстроюсь.

Остин поставил жену на ноги.

— Полагаю, ты скоро поймешь, что тот, у кого много денег, может все, что захочет.

Сюзетта в новых бриллиантовых сережках, сверкавших при свете люстры, сидела на обтянутом бархатом табурете в отдельной комнате казино и играла в фараон и рулетку. Остин стоял рядом и, когда жена проигрывала, сообщал крупье, чтобы тот передал ей еще фишки. Выигрывая, Сюзетта с довольным видом добавляла разноцветные кружочки к возвышающейся рядом с ней груде и смотрела на мужа широко раскрытыми и блестящими от возбуждения глазами.

Остин не играл. Это занятие не интересовало его. Еще в юности он отказался от подобных развлечений и теперь находил их довольно глупыми и скучными, но твердо решил позволить Сюзетте играть столько, сколько ей захочется. Нежно касаясь обнаженного плеча жены, Остин смотрел на нее с гордостью собственника. Перед его глазами вновь всплыла картина лежащей в его объятиях Сюзетты, и сердце его забилось быстрее.

— Спасибо, Остин, — прошептала она, когда стих любовный восторг.

Беспричинный страх внезапно заслонил ощущение счастья, и широкая ладонь Остина непроизвольно сжала нежное плечо жены. Он понял, что чувствовала Сюзетта утром. Сегодня день ее рождения, а в этот день всегда случались ужасные вещи. Неужели сегодня тоже произойдет что-то дурное? Будет ли им позволено насладиться счастьем?

«Заслужил ли я подобное блаженство?» — подумал он.

В этот момент Сюзетта, обернувшись, улыбнулась ему.

— Это лучший день рождения в моей жизни, — счастливо прошептала она, поцеловала ладонь мужа, лежавшую у нее на плече, и вновь вернулась к игре. Остин Бранд расслабился.

«Ты чертовски права — мы заслужили это счастье!» — мысленно сказал он судьбе.

На расстоянии двухсот миль от Саратоги, в городе Форт-Уэрт, штат Техас, в роскошной комнате отеля сидел худой смуглый мужчина и читал «Форт-Уэрт демократ». Наткнувшись в разделе светской хроники на заметку о новобрачных, он прищурился. С фотографии на него смотрела прелестная молодая женщина, улыбающаяся своему высокому, красивому мужу. Глаза мужчины, полные любви и восхищения, были устремлены на жену.

Смуглый молодой человек скрестил длинные ноги, осторожно вырвал фотографию из газеты, аккуратно сложил ее и засунул в нагрудный карман узкой черной рубашки.

В этот момент в комнату вошел маленький толстый мексиканец.

— Ты видел последнюю заметку о молодоженах? — спросил он, и на его круглом лице расплылась широкая белозубая улыбка.

Смуглый красавец едва кивнул; выражение его глаз не изменилось.

— Ну? — продолжал мексиканец. — Уже скоро? Они вернутся через несколько недель.

Ухмылка его стала еще шире, и он потер свои похожие на окорока руки.

Смуглый мужчина взял со стоявшего рядом столика длинную коричневую сигару. Откусив кончик, он покатал узкую «шару в губах, а затем крепко зажал белыми зубами, но не стал зажигать ее.

Затем молодой человек вынул сигару изо рта и впервые заговорил:

— Нам некуда торопиться, друг мой. Я могу ждать не один год. Я хочу, чтобы он как можно сильнее влюбился в свою новую прелестную игрушку. Тем больше он будет страдать. Я позволю ему некоторое время насладиться счастьем. У меня впереди вся жизнь.

Пожав плечами, молодой человек сунул сигару в рот, зажег ее и начал медленно раскуривать. Он сделал глубокий вдох, и в его черных непроницаемых глазах появилось выражение, отдаленно напоминавшее радость.

Из Саратоги «Альфа» доставила своих знаменитых пассажиров на юг, в Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси. Сюзетта полюбила океан и прогулки по дощатому настилу вдоль пляжа. Супруги пробыли на курорте до конца сентября. Оба признавали, что это было самое чудесное путешествие в их жизни, и поклялись в следующем году вновь посетить полюбившиеся им места.

Утром 12 сентября 1878 года «Альфа» остановилась у платформы вокзала в Форт-Уэрте. Сюзетта стояла у окна своего купе и с волнением вглядывалась в знакомый пейзаж.

— Остин, — сказала она, — мы отсутствовали целых девять месяцев — ты можешь в это поверить?

Улыбнувшись, Остин обнял жену за талию и поцеловал ее макушку.

— Нет, ангел мой, не могу. Спасибо тебе, это было лучшее время в моей жизни.

— В моей тоже, Остин, — сказала она и прислонилась к нему спиной. — Поезд останавливается. Мы выйдем сразу же?

— Нет, дорогая, — ответил Остин, отпуская ее. — Сначала перекусим в вагоне. Ночевать будем в гостинице, а утром поедем домой. А теперь мне нужно выйти на несколько минут.

— Пока тебя не будет, я оденусь к ленчу, — широко улыбнулась она. Остин скоро вернулся, держа в руке утреннюю газету. Когда Сюзетта взяла «Форт-Уэрт демократ», глаза ее широко раскрылись.

— Остин! Послушай, что здесь написано!

• Предыдущая
• 34/84
• Следующая