Шелковые узы - Райан Нэн - Страница 12

• Предыдущая
• 12/74
• Следующая

Это повторялось снова и снова, когда они вновь не оказались в мягкой постели. Каждый раз, решив, что пора спать, они лениво целовали друг друга на ночь. Когда их поцелуи, заблудившись, спускались ниже, медленный огонь непременно начинал сжигать их. Наконец приятная сонная истома охватила их и погасила огонь. Они медленно, лениво ласкали друг друга, и, когда они вместе достигли экстаза, это стало самым приятным, самым глубоким наслаждением за всю ночь.

— Я люблю тебя, Джонни Роулетт, — счастливо сказала Невада, лежа на нем, прижимаясь щекой к его груди, когда их тела все еще составляли единое целое.

Эти слова звучали в ушах Джонни, пока он лежал голым в резком утреннем солнечном свете. Протрезвевший Джонни чувствовал вину и сожаление, что он лишил девственности глупенькую наивную девушку, которая, смыв с лица краску и пудру, выглядела не старше пятнадцати лет.

Движимый единственным желанием — одеться и уйти, Джонни осторожно снял руку Невады со своей груди, передвинулся к краю кровати, спустил на пол длинные ноги и встал. Не отводя взгляда от спящей женщины, он обогнул большую кровать, собрал разбросанную одежду и поспешил в соседнюю комнату.

Он уже оделся и отсчитывал банкноты, собираясь уйти, когда Невада произнесла его имя. Джонни подскочил, как от выстрела, и обернулся к ней.

Невада стояла в открытом дверном проеме, завернутая в простыню, с озадаченным выражением лица. Он положил деньги на стол.

— Почему ты не разбудил меня, Джонни?

— Я… не стоило… — Он пожал широкими плечами.

— Ты уходишь?

Невада подняла руку, чтобы убрать с лица растрепавшиеся за ночь волосы.

— Да, Невада.

Она босиком пересекла комнату, придерживая простыню одной рукой, тряхнула головой, как будто пытаясь понять его.

— Но почему? Я думала… Джонни, не оставляй меня. Пожалуйста, не уходи. Я… я люблю тебя.

Она дошла до него, коснулась его предплечья. Джонни глубоко вздохнул:

— Нет, Невада, ты не любишь меня, ты думаешь…

— Я знаю. Я люблю тебя и всегда буду любить!

Джонни своей большой ладонью накрыл маленькую ручку, лежащую на его рукаве.

— Мне жаль, подружка. Со мной тебя ожидало бы очень плохое будущее.

— Это не правда, ты тоже должен любить меня. Ты… Ты обнимал меня и…

— Послушай меня, Невада. Я был очень пьян, а ты очень красива, и я хотел тебя. Больше ничего не было. Ничего. Я не люблю ни одну женщину. Я никогда не любил и никогда не полюблю.

Со слезами на глазах, отказываясь верить, не в силах понять его слова, Невада обеими руками схватила отвороты его пиджака. Атласная простыня соскользнула на пол.

— О Боже, — простонал Джонни.

Быстро схватив ее запястья и держа их в одной руке, он нагнулся, поднял простыню и обернул ею обнаженную фигурку. Сжимая концы над ее грудью, он заглянул в блестящие от слез глаза и сказал:

— Я не похож на тебя, Невада. Я не знаю, что значит любить кого-то. Эта часть моей души не существует.

Дремлющая гордость Невады восстала, несмотря на то, что ее сердце было разбито. Она храбро кивнула, пытаясь удержать слезы.

— Теперь я хочу, чтобы ты ушел, Джонни Роулетт.

Ее подбородок больше не дрожал и был вызывающе поднят.

— Хорошо, подружка, — ответил Джонни, выпуская ее руки.

Как только она взялась за простыню, он отступил назад.

— Ты… Ты береги себя, слышишь?

Ее маленький поднятый подбородок снова предательски задрожал, но она смогла ответить:

— Я так и сделаю. Ты тоже береги себя. И, Джонни…

— Да, Невада?

Надежно закрепив края простыни над грудью, Невада подошла к столу, собрала деньги, оставленные им, и, держа их в руке, направилась к нему.

— Ты забыл свои деньги.

— Это твои, подружка. — Он по-мальчишески улыбнулся ей. — Я оставил их для тебя.

— За что? — Взгляд ее синих глаз остался холодным и грустным.

Голос Джонни был мягким и дружелюбным:

— Ну, любимая, за то счастье, что ты подарила мне этой ночью.

Слезы, которые Невада так упорно пыталась сдержать, покатились по ее бледным щекам. Но ее голос остался твердым и решительным:

— Я пошла с тобой в эту каюту не ради денег.

Невада подошла вплотную к Джонни, протянула руку и взялась за пояс его брюк. Засунув деньги в его карман, она добавила:

— А теперь убирайся, высокомерный, подлый ублюдок.

— О, милочка, не надо…

— Вон!

Невада долго еще стояла, уставившись на резную дверь, после того как Джонни, уходя, спокойно закрыл ее за собой. Не двигаясь, почти не дыша, она ждала. Ждала, что эта тяжелая дверь откроется. Что появится Джонни с усмешкой на лице, с распахнутыми ей навстречу руками, извиняясь и уверяя, что не может жить без нее.

Громкий стук в дверь заставил ее сердце забиться от счастья. Она пролетела через всю комнату, смеясь и плача одновременно, и задиристо крикнула:

— Да? Кто это?

Громадный вышибала «Игрока», Страйкер, ответил ей низким, озабоченным голосом:

— Мисс Невада, вы в порядке? Роулетт сделал что-нибудь не так?

— Нет, нет, — удрученно и разочарованно ответила она. — Я… я в порядке, Страйкер.

— Вы уверены?

Зажав рукой рот, чтобы сдержать рыдания, готовые вырваться, Невада кивнула головой в знак согласия.

— Невада? — снова позвал Страйкер.

— Я… я уверена, — сумела выговорить она, запихивая свободный конец простыни в рот, чтобы задушить рыдания, в то время как горячие слезы обжигали ее щеки.

— Тогда все в порядке, — сказал вышибала. — Вы можете немного поспать перед дневной репетицией.

Он ушел. Невада, прислушиваясь к его тяжелым удаляющимся шагам, вздохнула с облегчением и вытащила простыню изо рта.

Дрожа как лист на ветру, она повернулась и прислонилась спиной к двери. Ослабевшие ноги не могли больше ее держать.

Невада медленно опустилась прямо на застланный ковром пол и плакала, пока не кончились слезы. Утомившись, она встала, перешла в спальню и бросилась на беспорядочно смятую постель. Лежа на спине, ощущая боль в каждом мускуле своего тела, Невада с трудом повернулась и посмотрела на пустое место рядом с ней. Ее красные, опухшие глаза остановились на подушке, где темная голова Джонни оставила глубокую вмятину Протянув руку, она сжала угол атласной подушки, медленно подтянула ее к себе и положила прямо на обнаженную грудь. Обхватив руками подушку, она сильно прижала ее, глубоко вдыхая неповторимый мужской запах, сохранившийся на ней.

Невада лежала, обнимая подушку Джонни с таким чувством, будто она была кем-то другим, а не Невадой Мэри Гамильтон.

И действительно, она стала другим человеком. Мечтательная, невинная девушка, уступившая беспутному и пьяному Джонни Роулетгу в этой роскошной плавучей комнате для взрослых игр, исчезла навсегда.

Вместо нее появилась грустная молодая женщина с опухшими губами и незнакомым волнующим ощущением в паху, с болезненно бьющимся сердцем, которое упорно не хотело забыть этого красивого, бессердечного человека.

Ровно через час после ухода Джонни Невада, вымыв лицо, причесав волосы, храбро спрятав разбитое сердце, вышла из каюты, где родилась и погибла ее любовь.

С напряженной улыбкой она появилась на широком внутреннем балконе, и, почти следом, словно ниоткуда, возник Страйкер. Его багровое лицо было мрачным, взгляд — вопрошающим. Зоркие глаза медленно скользили по Неваде.

Страйкер смотрел на нее так, как будто проверял, все ли части ее тела на месте.

— Как дела, Страйкер? — улыбаясь спросила Невада неестественно веселым голосом.

— Сейчас уже полдень, и я, как всегда, о'кей. Он загородил ей дорогу, их глаза встретились.

— Я знал, — сказал он сквозь зубы.

— Знал — что? — взволнованно спросила Невада.

— Ты влюблена в него.

— Я… я не знаю, о чем ты… я, конечно… — Она запнулась, но тут же овладела своим голосом. — Я достаточно взрослая, чтобы… чтобы… Я…

Страйкер, покачав головой, протянул к ней руки. Невада благодарно укрылась в его объятиях.

• Предыдущая
• 12/74
• Следующая