Смерть в театре (сборник) - Пентикост Хью - Страница 56

— Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, вам с Джералдом придется сражаться против отца и Люси. Уверены ли вы, Анна, что вам не потребуется подкрепление?

— Но...

— Рано или поздно, но история Джефа выплывет на свет. Мне думается, в самый трудный момент я сумею отвлечь Люси, так сказать, принять удар на себя. Да, да, Анна, в ваших же интересах пригласить меня к чаю. Раз уж Люси задумала дать театральное представление, нужна и публика...

Анна приободрилась. С ней впервые говорили о Люси таким тоном. Ей показалось, что Шанс приглашал ее стать соучастницей какого-то забавного спектакля. Все равно, раз неизбежно надвигалась катастрофа, то, собственно говоря, почему бы ей не воспользоваться предлагаемой дружеской помощью?

Она сказала:

— От всей души благодарю за участие, мистер Темпест. Входите же, прошу вас.

— Не стоит благодарности. Это вы мне доставили удовольствие.

После удушливой жары улицы прохлада холла была очень приятной. Анна закрыла дверь. В доме тихо, как в соборе.

— Между холлом и гостиной не подложено мин? — с притворным испугом спросил Шанс.

Анна прямо взглянула в открытое, приветливое лицо Шанса. Она понимала, он старается подбодрить ее. В какой-то мере это ему уже удалось. Взяв его под руку, она серьезно ответила:

— Обратите внимание на радиаторы по правую руку и по левую...

Они вместе вошли в гостиную.

Люси, очаровательная в черном вечернем платье, поднялась с места с повелительной улыбкой, которая, однако, сразу исчезла, как только она узнала Шанса. Судья стоял за дочерью. Появление Шанса заставило его нахмуриться.

— Шанс?

В голосе Люси звучало такое непритворное изумление, будто перед ней на ковре разорвалась граната.

— Добрый день, мой друг, добрый день, мистер советник,— весело заговорил Шанс, думая про себя, что сейчас он увидит Люси в роли «начальника отдела».

— Как я рада вас видеть! — запела Люси.— Скажите, ничего не случилось?

— Меня пригласили к чаю, ну и потом...

— Мистер Шанс — близкий друг Джералда,— вмешалась Анна,— вот я и подумала, что...

— Если вы намерены обсуждать со мной немыслимые костюмы Валери Волмера,— решительно заговорила Люси, обрывая на полуслове сестру,— то только не сейчас и не здесь. Вы попали на особый прием, и я достаточно близка с вами...

— Знаю, знаю, в чем дело,— добродушно сказал Шанс.— Вот я и решил, что Джералду понадобится моральная поддержка, ну а я могу дать о нем любые справки и рекомендации...

Судья откашлялся.

— Сомневаюсь, чтобы доктор Браун в этом нуждался.

— Мадам Тауэрс спускается к чаю,— сообщила с порога Марта.

— Этого еще не хватало! — возмутилась Люси.

Прежде чем войти в гостиную, Ада Тауэрс на минуту прислонилась к стене. Ей надо было передохнуть после тех усилий, которые она затратила, чтобы выйти из своей комнаты, дойти до лифта и спуститься.

Глубоко вздохнув, она выпрямилась и с необычайной живостью вошла в гостиную, не обращая никакого внимания на присутствующих. Перед окнами, выходившими в сад с деревьями, посаженными семьдесят лег назад Хамзи и Адой, было небольшое возвышение, на котором стояло удобное кресло со столиком и множество декоративных растений. Ада прямиком направилась к этому креслу, взялась за ручку, приделанную к стене, и с ее помощью поднялась на платформу. Она уселась в кресло, закрыла на миг глаза и облегченно вздохнула. Каждый раз, спускаясь в гостиную или столовую, она спрашивала себя, не перестанет ли биться ее сердце от такой перегрузки, но все обходилось благополучно.

Открыв глаза, старушка посмотрела на Шанса.

— Вы доктор Браун? — спросила она у Шанса Темпеста.

— Не пытайтесь отвечать,— вмешалась с сердитой миной Люси,— она все равно не услышит...

— Если вы подойдете к бабушке, мистер Темпест, и она увидит ваши губы, то по ним она все поймет. Только не спешите!

Шанс улыбнулся и подошел к креслу.

— К сожалению, мадам, я не доктор Браун, а Шанс Темпест.

— Вы — предмет моего постоянного изумления,— объявила миссис Тауэрс.— После того, как Люси .пятнадцать лет играет в театре, которым вы руководите, я была уверена, что вы не только поседеете, но и облысеете.

— Бабушка, что вы говорите?! — возмутилась Люси.

— Я хочу чаю. Надеюсь, приготовили мои любимые сэндвичи с огурцами? И они достаточно тонко нарезаны?

— Мы ждем доктора Брауна,—прервала ее Люси.

— Учитывая мой возраст, доктор Браун не обидится, что я начала пить чай без него...

— Вы видите,— сказала Люси, обращаясь к Шансу и стараясь совершенно не шевелить губами,— что попали в поистине семейную среду. Будьте же ангелом и...

— Доктор Браун,— доложила Марта.

Вошел Джералд Браун — высокий, широкоплечий молодой человек лет тридцати пяти, с густой шапкой черных волос. Продолговатое лицо, орлиный нос, довольно толстые, четко очерченные губы и темные глаза, во взгляде которых насмешливое выражение как-то странно сочеталось с добродушием, присущим всем славянам, и поэтому трудно было понять, смеется ли он над всем миром или же переживает за всех.

Он подошел прямо к Анне, взял ее руку, поцеловал и, не повышая голоса, тихо сказал всего два слова:

— Моя дорогая!

Затем повернулся, обвел всех взглядом, заметил Шанса и улыбнулся:

— Рад вас видеть здесь.

Его черные глаза встретились с ледяными голубыми глазами Люси.

— Должен вам сказать, мисс Тауэрс, что являюсь вашим верным поклонником, на сцене вы царите как богиня.

При других обстоятельствах Люси была бы польщена, но сейчас чувствовала себя как на горячих угольях и потому холодно ответила:

— Благодарю вас... Мой отец, советник Тауэрс.

Джералд Браун поклонился.

— Мы уже встречались,— сказал он. Потом, повернувшись к Анне, спросил: — Ваша бабушка, несомненно?

И двинулся к старушке.

— С ней напрасно разговаривать,— прошипела Люси,— она ничего не слышит.

Видимо, Джералд Браун был в курсе дела, потому что он несколько несовременно склонился над ее рукой и представился:

— Джералд Браун.

Ада Тауэрс одобрительно кивнула головой.

— Красивые глаза и руки, хорошие руки. Надеюсь, это соответствует и всему остальному. Большинство молодых людей, которые являлись сюда на смотрины, убегали сломя голову до окончания приема.

— Бабушка! — с отчаянием закричала Люси.

— Я не убегу «сломя голову», миссис Тауэрс,— засмеялся Джералд.— Разрешите мне сесть возле вас? — спросил он, устраиваясь у ее ног и нарушая тем самым торжественную «дислокацию» Люси. Та собралась запротестовать, но ей помешал Темпест.

— В таком случае я займу место, предназначенное, по-видимому, для свидетелей,— рассмеялся он,— потому что ваша гостиная сильно напоминает мне сцену суда в постановке нашего театра.

— Чай будет или нет? — осведомилась Ада Тауэрс.

Люси занялась чашками. Джералд с поклоном отнес чай старушке, Анна передала чашку Шансу и взяла вторую себе. После того как чай был разлит, наступило неловкое молчание.

— Пусть кто-нибудь начнет разговор! — раздался приятный голос Ады Тауэрс.

Джералд повернулся к ней и заговорил медленно и четко:

— Я родился в Америке, но мои родители приехали сюда из Чехословакии, эмигрировав в двадцатом году. Я учился в школе в Нью-Йорке, потом поступил на медицинский факультет Колумбийского университета. Работал два года ординатором по психиатрии у доктора Херцлофа. Кроме диплома врача, у меня есть специальный диплом психиатра. Однако должен сознаться, что педагогическая деятельность меня привлекает больше лечебной. Я написал четыре работы, которые приняты весьма благосклонно. Сам я абсолютно здоров. Правда, я не могу предоставить Анне такую роскошную жизнь, как здесь, но бедность ей не грозит. Могу только добавить, что люблю ее, постараюсь окружить ее теплом и заботой, которых здесь у нее мало. Мы бы поженились через две недели, если, конечно, не возникнет никаких серьезных препятствий. До сих пор их не было.