На всю жизнь - Райан Нэн - Страница 12
- Предыдущая
- 12/132
- Следующая
Ни в один из субботних вечеров, когда он принимал у себя в «Золотой карусели» богатых гостей из высшего света, не повстречалась ему хорошенькая женщина. Он лениво рассуждал, задаваясь вопросом, были ли вообще среди праздных богачей no-настоящему красивые дамы. Он встречал немало элегантно одетых с безукоризненными прическами дам, увешанных бриллиантами, но ни одну из них, по сути дела, нельзя было назвать красивой.
Не было женщины с ангельски красивым и нежным, как персик, лицом и соблазнительно длинными ногами истинной красавицы.
Быть может, сегодня вечером ему улыбнется счастье.
Играла музыка; раздавалось позвякивание колокольчиков, исходящее от разносчиков, предлагающих напитки и сигары, звон мексиканских долларов и постукивание фишек из слоновой кости.
Смех и восторженные возгласы удачливых игроков в фараон. Приветственные крики и свист, обращенные к длинноногим танцовщицам, сверкающим блестками нарядов. Охи и ахи при виде аппетитных блюд, подаваемых расторопными официантами в белых куртках.
В «Золотой карусели» все было как обычно в вечерние часы.
Время незаметно подходило к десяти часам.
Клуб был до отказа заполнен разношерстной шумной толпой. Пьющие, смеющиеся, ищущие развлечений — аристократы сидели рядом с неряшливыми, опасными, ищущими развлечений простолюдинами.
В самой глубине переполненного клубного зала, у двойных дверей, ведущих в кухню салуна, стоял огромный человек слегка расставив ноги и заложив руки за спину. Его проницательные карие глаза бегали взад-вперед по переполненному залу.
Огромный рост великана — шесть футов пять дюймов — позволял ему легко видеть всех и вся. Внушительное мускулистое тело позволяло ему с той же легкостью устранять любые возможные неприятности.
Альфред Дьюк, румяный добродушный англичанин, возвышался над любой толпой. В случае необходимости он мог справиться с полудюжиной человек только лишь с помощью своих быстрых, как молния, кулаков. Большой англичанин был бывшим боксером в тяжелом весе, ставшим однажды чемпионом всех Британских островов. Ни разу не побежденного на ринге, Альфреда Дьюка колонии привлекли обещанием больших денег и еще большей славы.
И какое-то время у него было и то, и другое. Но однажды слава покинула его, и Альфред Дьюк оказался без гроша в кармане.
Все же он не переставал смеяться и повторять, что у него осталось столько воспоминаний о тех славных днях, что будет чем согреться в старости.
Кое-что у Альфреда Дьюка было. У него был друг.
Ник Мак-Кейб нанял верзилу в качестве главного вышибалы, и признательный англичанин за последние семь лет не покидал своего поста в клубе «Золотая карусель». Безотказно преданный Нику, выполняющий обязанности личного телохранителя, а также вышибалы в салуне, Альфред Дьюк был известен во всем Барбари-Коуст под именем Большого Альфреда.
Никому не хотелось лишний раз иметь дело с Большим Альфредом. Если в «Золотой карусели» начиналась драка, Большой Альфред в мгновение ока останавливал ее. Если игрок приходил в бешенство от проигрыша, Большой Альфред был тут как тут, чтобы спокойно выпроводить проигравшего за дверь. Если кто-то из посетителей словами или действиями оскорблял одну из танцовщиц, то его на потеху публике за ухо вытаскивали из зала.
Если за Ником охотился ревнивый соперник, мстительный конкурент или опасный бандит, им прежде всего приходилось иметь дело с Большим Альфредом.
Только глупец пошел бы на это.
Большой Альфред обосновался около черной кухонной двери, четко зная, где находится босс в любую минуту. Продолжая неусыпно следить зоркими карими глазами за бурлящей толпой, он видел, как Ник прошел через полутемный коридор к туалетной комнате танцовщиц.
Ник громко постучал в дверь туалетной комнаты и подождал. Он был одет в один из своих вечерних сшитых на заказ черных смокингов с блестящими атласными лацканами, атласным широким поясом и с узкими черными атласными полосками вдоль наружного шва каждой брючины. Его белоснежная рубашка была с жесткими складками на груди, а высокий накрахмаленный воротник повязан черным шелковым галстуком-бабочкой.
Туфли Ника были из черной лакированной кожи. Дожидаясь, пока девушки откроют дверь, Ник слегка согнул левую ногу в сверкающей туфле и потер ею о правую штанину, наводя дополнительный глянец. То же самое он проделал и с правой туфлей.
— Это вы, босс! — За дверью стояла невысокого роста женщина с блестящими каштановыми волосами. Она тепло улыбалась Нику и выглядела совершенно счастливой.
Ее звали Роуз Рейли. В афишах ее называли Дикой Ирландской Розой. Всегда веселые и улыбающиеся, ее миндалевидные изумрудные глаза за последние несколько недель засияли каким-то особым блеском. Роуз влюбилась. Влюбилась в кого-то из постоянных посетителей салуна.
— Рози, душечка, — поддразнивал ее Ник, — обещай, что постараешься и немного приободришься перед представлением.
Роуз лукаво захихикала, втащила высокого мужчину в комнату и сказала:
— Девочки, а вот и босс.
— Ник. Да это же Ник, — затаив дыхание, залепетали женщины. Женский смех и взволнованная болтовня постепенно затихли. Дюжина танцовщиц в коротких, усыпанных блестками платьях и сверкающих головных уборах в волнении сгрудилась вокруг высокого, темноволосого Ника.
С ярко накрашенными губами, густо нарумяненными щеками и подведенными угольным карандашом глазами, женщины приветливо улыбались Нику. Каждая открыто обожала своего поразительно красивого хозяина.
Каждая, но только не Роуз.
— Вы выглядите просто великолепно, девочки, — сказал Ник, улыбаясь каждой из них по очереди. Из уст польщенных женщин вырвалось дружное «спасибо». — Вам будет приятно узнать, что салун сегодня вечером переполнен. Именно вы виновницы того, что все они выбрали «Золотую карусель», — сообщил им Ник, дипломатично добавив: — Мне очень повезло. В «Карусели» работают самые очаровательные леди во всем Барбари-Коуст и любого другого побережья.
Послышались хлопки и смех довольных девушек. Ник поднял руки, призывая к молчанию.
- Предыдущая
- 12/132
- Следующая
