Маршал Советского Союза. Трилогия - Ланцов Михаил Алексеевич - Страница 15

– Именно так. Хотя, если честно, я не верю, что он когда-нибудь начнет мне доверять. После той глупости, что я учудил под Варшавой, я потерял его уважение. А дальше все только накапливалось. Вы же понимаете, уважение просто потерять, но вот восстановить иногда бывает просто невозможно. Думаю, тут именно тот же самый случай. Но, – Тухачевский сделал небольшую паузу, твердо взглянув в глаза гостю, – Лазарь Моисеевич, вы же не ради этого вопроса ко мне пришли?

– Вы правы. В вашей аналитической записке по состоянию дел в РККА было уделено большое внимание вопросу военной промышленности…

– Так вас смутило мое предложение о миграции?

– Миграции? – удивился Каганович. – Пожалуй, это подходящее слово. Почему вы так уверены в том, что РККА не сможет остановить и легко опрокинуть врага?

– Чтобы потом разбить его малой кровью на чужой территории? – уточнил Тухачевский, используя популярный в те годы лозунг.

– Именно так. Ведь вы были в числе тех, кто активно продвигал этот тезис.

– И я покаялся в своих ошибках. Вы разве забыли тот опыт, который мы получили в ходе Мировой и Гражданской войн?

– Мировая война не в счет. Вы должны понимать, что армия, состоящая из рабочих и крестьян, сможет только за правое дело хорошо воевать…

– Лазарь Моисеевич, мы с вами не на политзанятиях, – перебил его Тухачевский. – Вы что, действительно считаете, что правильная политическая подготовка способна заменить боевую? Мы ведь с вами не сюжет для идеологически верного фильма обсуждаем, в котором бессмертный комиссар встает во весь рост и под плотным пулеметным огнем идет на врага. А пули его облетают стороной или, что еще лучше, отскакивают от пролетарской груди.

– Михаил Николаевич, давайте обойдемся без сатиры? – скривился Каганович.

– Хорошо, Лазарь Моисеевич. Если без сатиры, то я вам прямо скажу, что наша армия в настоящий момент небоеспособна и, в случае нападения серьезного врага, она вряд ли сможет дать ему полноценный отпор. Про то, чтобы малой кровью да на чужой территории, и речи быть не может.

– Что я слышу? – заулыбался Каганович. – Пораженчество? Вы ли это?

– Это не пораженчество. Отнюдь. Я трезво оцениваю обстановку и предлагаю меры по устранению сложившегося, мягко говоря, опасного положения. Совершенно правильно то, что с бойцами и командирами проводят серьезную политическую подготовку, но этого совершенно недостаточно для того, чтобы красноармейцы с командирами превратились в армию. Винтовку мало выдать, ею еще нужно научить пользоваться: стрелять, ухаживать за ней, уметь правильно выбирать позиции на местности для ведения огня, окапываться, маскироваться и многое другое. И это только обычный стрелок-красноармеец. От того же лейтенанта требуется намного больше. Я бы даже сказал – на порядки. Вы же не доверите ремонтировать свои сапоги сапожнику, который первый раз в жизни взял молоток?

– Допустим, – кивнул Каганович. – Но при чем здесь промышленность? Ведь если мы сейчас начнем принимать меры, то за четыре-пять лет сможем подготовить хороших командиров.

– Никого мы не сможем подготовить, – с улыбкой произнес Михаил Николаевич. – Вы в курсе, сколько готовят полноценного лейтенанта по опыту мировой практики? Три-четыре года. Да, Советский Союз особое государство, но это не значит, что мы сможем кардинально сократить сроки подготовки, сохранив приемлемым ее уровень. И это лейтенанта. А капитана? А майора? Чтобы у нас что-то серьезное получилось, нам нужно десять-пятнадцать лет. Не меньше. У нас их нет.

– Вы так в этом уверены?

– Я могу ошибаться, но вся Европа уже закипает и скоро начнутся первые предвоенные конфликты. Например, в этом году, если все пойдет так, как идет, должен произойти военный переворот фашистов в Испании, который получит самую тесную поддержку со стороны Третьего рейха и Италии при пособничестве Великобритании и Франции.

– И когда, по вашему мнению, должен произойти этот бунт?

– Сложно сказать. Летом. Июль. Может быть август. Я не посвящен в подобные тонкости.

– Почему вы уверены в том, что Великобритания с Францией его поддержат?

– Я не уверен в этом, а предполагаю, ибо именно так и складывается международная обстановка. Лондон очень недоволен существованием Советского Союза и стремится в своей традиционной манере найти того, кто нас уничтожит. На эту роль прекрасно подходит Германия. Мощный национальный и социальный подъем. Реваншизм. Обида на весь остальной мир за Версаль. Европа очень быстро закипает. Хорошо, если у нас есть пять-шесть лет. За этот незначительный срок подготовить командный состав РККА с нуля просто нереально.

– Почему же с нуля? – возмутился Каганович.

– Давайте говорить начистоту?

– Я только этого от вас и жду.

– Практически все герои Гражданской войны, что в настоящий момент командуют бригадами, дивизиями и корпусами, являются яркими примерами должностного несоответствия. Решись мы на объективную переаттестацию, без оглядки на заслуги и партийную совесть, и их всех придется серьезно понижать в звании, ибо им банально не хватает знаний, умений и навыков для полноценного управления вверенными войсками. Войсками. У нас не так и редки комбриги и комдивы, которые по уровню своего мышления никуда не ушли от унтер-офицеров царских времен. Только звание сменили и должность. Не говоря уже о младшем командном составе из числа молодежи, который совершенно отвратительно обучен. Поэтому я убежден в том, что нам нужно опираться не только и не столько на идеологически верные лозунги, но под любыми предлогами начать заниматься серьезной подготовкой к большой войне, которая не станет простой, быстрой. И вряд ли пройдет по сценарию «малой кровью на чужой территории». Так что, чтобы вывести из-под удара вражеской авиации, а то и захвата наши промышленные объекты, их нужно перевозить на Урал, в Сибирь, в Северный Казахстан. Возможно, даже на Дальний Восток. Не все, конечно, а только те, что находятся в стратегической близости к западной границе. Причем переселять вместе с ними рабочих и семьи. Заодно это позволит потихоньку произвести модернизацию производственных мощностей, временно выводя их из производственного цикла. Вы ведь не хуже меня знаете, какой бардак сейчас творится на заводах в этом плане. А представьте, какой ужас начнется, когда заводы начнут бомбить и их придется вывозить в Сибирь экстренно, попутно уничтожая немалую долю оборудования просто потому, что погрузить в эшелоны получается только половину.

– Предложенная вами схема очень серьезно затруднит снабжение армии всем необходимым, например, снизит объем выпуска тех же танков.

– Снабжение сейчас. Зато позволит модернизировать предприятия за счет закупаемых в той же Германии станков и вывести их в безопасное место, позволяющее им работать даже в том случае, если наши войска будут вынуждены серьезно отступить. Это запас прочности Советского Союза. И лучше его подготовить заранее, разворачивая вдумчиво и в спокойной обстановке, а не в авральном режиме.

– Модернизация… – задумчиво произнес Каганович. – Это вы хорошо задумали, но как нам ее произвести? Своих станкостроительных мощностей у нас остро не хватает, а объема поставок из Германии явно недостаточно для осуществления предложенных вами задач.

– Почему недостаточно? – удивленно спросил Тухачевский. – Нам ведь нужно модернизировать не всю промышленность, а только стратегически важное военное производство, да и то не все, а только его часть, которую мы будем перебрасывать в удаленные регионы из мест, опасно близких к западной границе. Ну и станкостроительные предприятия, но их, я думаю, можно вполне отнести к стратегическим военным объектам. То есть не распылять станки по разным объектам, а наносить, так сказать, концентрированные удары по плохому оснащению…

Разговор был резкий, долгий и непростой. Так что, когда спустя три часа Каганович вышел от Тухачевского, выглядел он глубоко задумчивым и погруженным в себя. Не лучше выглядел и сотрудник НКВД, производивший запись беседы на телеграфон [13]