Горький ветер свободы (СИ) - Куно Ольга - Страница 30
- Предыдущая
- 30/78
- Следующая
— Я солидарен с Ренцо, — спокойно заметил Данте. — Дворецкий навряд ли тебя потревожит. Но если возникнут какие бы то ни было недоразумения, извести меня немедленно.
— Или меня, — вклинился Ренцо. — Впрочем, я и сам за ним присмотрю. Ну как, вы что-нибудь решили? — спросил он, отпив кофе из фарфоровой чашки, значительно более крупной, чем те, в которых подавали этот же напиток в арканзийской таверне.
Я не была уверена, что он имеет в виду, но моего ответа и не ждали.
— Да, — сказал Данте, на мгновение положив руку мне на плечо. — Отныне Сандра занимает в армоне должность Архивариуса. Вчера я поставил свою подпись на соответствующем контракте.
— Значит, Архивариус, — покивал Ренцо, и его задумчивый взгляд посерьёзнел. Впрочем, совсем ненадолго. — Готов поспорить, что число любителей чтения в армоне в ближайшее время повысится, — озорно подмигнув, отметил он. — Во всяком случае, среди мужской половины его обитателей. Да что там, я и сам уже испытываю желание прочитать пару-тройку книжек!
Я невольно улыбнулась и постаралась компенсировать сей факт, неодобрительно покачав головой.
— Ренцо, придержи коней.
Вот неодобрение в голосе Данте показалось вполне искренним.
Отстаивать свои права Ренцо не стал.
— Ладно, молчу, — покладисто и без особого расстройства откликнулся он.
— Есть какие-нибудь новости от ищущих? — Данте задал этот непонятный мне вопрос, когда завтрак почти подошёл к концу.
— Вроде бы нет; по крайней мере, мне ничего такого не передавали, — ответил Ренцо. — Правда, по словам твоего секретаря, они несколько раз наведывались за время нашего отсутствия. Но, кажется, пока без особых результатов.
— Чёрт его знает, может, оно и к лучшему, — пробормотал Данте.
— Не скажи, — не согласился Ренцо.
Я сидела молча, не пытаясь вклиниваться в их беседу и спрашивать, о чём, собственно, идёт речь. Но мужчины сами вспомнили о моём присутствии и о том, что данная дискуссия мне неинтересна. Или меня не касается.
— Сандра, какую ты предпочитаешь горничную — молодую или средних лет? — спросил Данте, уже вставший из-за стола.
— А что, разве мне полагается горничная? — искренне удивилась я.
Ренцо столь же искренне удивился моему вопросу.
— Конечно, — ответил он. — Ты же Архивариус. Любому человеку на такой должности полагается личный слуга, горничная или камердинер. — Склонив голову набок и щёлкнув пальцами так, будто его осенила догадка, он шутливо добавил: — Кажется, я понял! Ты предпочитаешь камердинера?
Я глубоко вздохнула, стараясь держать себя в руках и не ответить слишком резко.
— Я говорю о том, — я сделала ещё один глубокий вдох, — что в армоне, насколько мне известно, больше нет рабов. Это так.
— Так, — подтвердил Ренцо.
— Значит, горничные — свободные люди?
— Ну да.
— И вы хотите сказать, что свободная женщина может стать моей служанкой?
Я постучала указательным пальцем правой руки по тыльной стороне ладони левой.
— Да, — как ни в чём не бывало, ответил Данте.
Я покачала головой.
— Лучше не надо. Я вполне в состоянии одеваться самостоятельно, и что там ещё делают горничные.
— Сандра, ты опять недопоняла, — прикрыв глаза, принялся объяснять Данте. — Служанка у женщины с клеймом дракона — нормальное дело даже в Арканзии.
— Да, но там и служанки тоже являются рабынями, — проявила кое-какие познания я. — А тут совсем другое дело. Неужели это не очевидно? — страдальчески поморщилась я, кляня на чём свет стоит их непонятливость. — Свободная служанка будет считать, что совершенно не должна мне подчиняться. Будет недовольна такой справедливостью и быстро меня возненавидит. Пойдут мелкие пакости, сплетни, потом — пакости более крупные. Зачем оно мне надо?
Данте опустился на стул возле меня, предварительно развернув его так, чтобы сидеть ко мне лицом.
— Ты опять не поняла, — покачал головой он. — Как к тебе станет относиться служанка, будет зависеть от тебя, но совсем не от этого. — Лёгкий пренебрежительный жест в сторону клейма. — Кричи на неё по поводу и без повода, бейся в истерике из-за любой мелочи, заявляй, что она — безрукая дура, и будь ты даже самой королевой, злословие и сплетни тебе обеспечены, причём такие, что не отмоешься. Веди себя с ней как с человеком — и она ответит тебе тем же.
В его тоне было столько спокойствия и столько уверенности, что вносить дисгармонию раздуванием спора не хотелось. И я промолчала, хотя и осталась при своём мнении. Мне казалось, что любая горничная в этом армоне почувствует себя оскорблённой, если её обяжут прислуживать рабыне. Выместить свою злость на Данте не сможет, так что, в той или иной форме, достанется именно мне.
— В любом случае, — тон Данте, кажется, уловившего мои сомнения, стал более твёрдым, — ты — донья, и, следовательно, тебе полагается горничная. Отходить от стандартных правил приличия я не собираюсь. Так что у меня к тебе только один вопрос: ты предпочитаешь видеть на этой должности женщину молодую или постарше?
Я задумалась. Молодая, наверное, станет сплетничать со свойственной юности энергией. С другой стороны, мне припомнилось ещё по прошлой жизни в Астароли, какими изощрёнными сплетницами бывают порой женщины среднего возраста. У молоденькой служанки хотя бы будут другие интересы вроде обаятельных камердинеров или мускулистых стражников. А вот для женщины постарше злословие вполне может оказаться главной страстью. К тому же есть все шансы, что такая служанка надумает учить меня жизни, справедливо решив, что по возрасту годится мне в матери. А тут уж и у меня будут все шансы быстро выйти из себя.
— Лучше молодую, — определилась я.
— Отлично. — Рука Данте потянулась к колокольчику.
— Я распоряжусь, — перехватил инициативу Ренцо. — Мне всё равно пора идти. Заодно проверю, что там с комнатами для Сандры.
Весело подмигнув на прощанье, он вышел из комнаты.
Взгляд Данте упал на мой порванный рукав.
— Мы так и не занялись твоей рукой, — заметил он и попытался коснуться моего предплечья, но я поспешила увернуться.
— Ничего страшного. Это ерунда. Я всё сделаю сама.
Мысль о том, чтобы до меня дотрагивались, сильно пугала. Я сразу начинала испытывать к окружающим, включая Данте, то же недоверие, что и сутки назад.
К счастью, настаивать он не стал.
— Хорошо. Сейчас тебе принесут платье, я велел подобрать что-нибудь более-менее подходящее. Дальше тебе надо будет сшить новую одежду. В армоне есть портные. Просто скажешь горничной, когда будешь готова их видеть. Они сами придут к тебе, чтобы снять мерки. Детали будешь определять вместе с ними. Только запомни: ты — Архивариус, это достаточно высокий статус, и одежда тебе нужна соответствующая. Как минимум — несколько платьев для работы, один костюм для верховой езды и одно платье на случай торжеств.
— Всё это будет стоить сумасшедших денег, — запаниковала я. — А я даже не знаю, какое у меня будет жалованье.
— Оплату подобных вещей я беру на себя, — отозвался Данте. — Ты работаешь на меня, и в моих интересах, чтобы у тебя было всё, что для этого требуется.
— Э нет, эти вещи так не работают, — замотала головой я. Обмануть меня было не так-то просто. — Одно дело всевозможные инструменты, пишущие принадлежности и прочие предметы, необходимые для работы. И совсем другое — личная одежда. Не надо морочить мне голову.
Конечно, я понимала, что, как правило, у раба нет своего имущества и всё, чем он пользуется — в том числе и одежда — обеспечивается хозяином. Но Данте сам сказал, что мы играем по другим правилам. Что я буду работать за жалованье, по контракту, и, следовательно, буду жить почти как свободный человек. Свобода предполагает обязанность платить. И меня устраивало принять на себя эту обязанность, лишь бы забыть — насколько это было возможно — о том знаке, что «украшал» теперь мою левую руку.
— Давай договоримся так, — решительно обратилась к Данте я. — Пусть стоимость платьев частями вычитывается из моего жалованья. Понимаю, что одного жалованья на их оплату не хватит. Тогда пусть казначей — или кто этим занимается? — вычитывает постоянную сумму до тех пор, пока я полностью не расплачусь.
- Предыдущая
- 30/78
- Следующая
