Стихотворения. Проза - Басё Мацуо - Страница 19
- Предыдущая
- 19/38
- Следующая
Неподалеку есть храм секты монахов-заклинателей Комедзи. Туда тоже были мы приглашены и посетили молельню Эн-но гедзя.149
В той же провинции есть храм Унгандзи, а позади него в горах сохранились следы кельи преподобного Бутте.
Помню, рассказывал он мне, как однажды, взяв уголек от соснового факела, написал на скале:
Мне захотелось взглянуть на остатки этой кельи, но едва я взял в руки посох и приготовился двинуться к монастырю Унгандзи, нашлось немало людей, которые загорелись желанием пойти туда же, одни пригласили других, и в конце концов собралось шумное общество молодых людей, так что мы и не заметили, как добрались до подножья гор. Обступившие нас склоны казались неприступно дикими, горные теснины уходили вдаль, вокруг чернели сосны и криптомерии, зеленел напитанный влагой мох, и хотя стояла уже четвертая луна, все еще было холодно. Когда знаменитые десять видов Унгандзи151 остались позади, мы перешли через мост и вошли в ворота.
Очень скоро мы уже карабкались вверх по склону горы за монастырем в поисках места, где когда-то была келья Бутте, и вдруг обнаружили ее рядом с маленькой каменной пещерой на самом верху утеса. Право, мы словно увидели Заставу смерти наставника Мяо152 или хижину на утесе Фаюня!153
Такие случайно пришедшие в голову строки оставил я на столбе.
Из Куробанэ мы направились к Смертоносному Камню — Сэссесэки.155 Управляющий дал нам лошадь. Человек, который вел ее под уздцы, попросил: «Напишите мне стихи». «Что за изысканная просьба», — подумал я и тут же сочинил:
Смертоносный Камень находится у подножья горы, там, где бьют горячие ключи. Ядовитые газы, источаемые камнем, еще не утратили своей силы, земля вокруг сплошь покрыта мертвыми пчелами и бабочками, так что невозможно разглядеть даже, какого цвета песок.
Ива у ручья156 находится в селении, которое называется Асино, ее и теперь можно найти на меже, разделяющей поля. Правитель этих земель, чиновник налогового ведомства, неоднократно писал мне: «Как хотел бы я показать тебе эту иву», а я все думал: «Ах, когда же?» — и вот сегодня наконец стою в ее тени.
Прошло немало безотчетно-томительных дней, но вот наконец мы добрались до заставы Сиракава, впереди лежал ясный путь, и чувства наши обрели долгожданный покой. Недаром здесь когда-то искали возможности отправить письмецо в столицу…157 Застава же эта — одна из знаменитых трех застав,158 и человек, к изящным занятиям склонный, не может равнодушно пройти мимо. Ветер осени свищет в ушах,159 вспоминаются алые листья кленов,160 и покрытые молодой листвой деревья кажутся особенно прекрасными. Рядом с сверкающими белизной цветами унохана161 пышно цветет белый терн, право, вряд ли и снежный пейзаж был пленительнее.162 Невольно вспоминается запечатленный кистью Киесукэ случай, происшедший некогда с одним человеком, который, переезжая через эту заставу, переоделся в нарядное платье.163
Сора
Мы продвигались все дальше, и скоро переправились через реку Абукума. Слева — высокие горы Аидзунэ, справа — горная гряда, за которой лежат земли Иваки, Сома, Михару-но се, Хитати, Симоцукэ. Когда мы проходили по Болоту Отражений — Кагэнума, небо было затянуто тучами, и на дороге ничто не отражалось.164
На станции Сукагава мы навестили Токю,165 и он задержал нас на несколько дней. Прежде всего он спросил: «С чем прошли вы через заставу Сиракава?» И мы принялись рассказывать: «Измученные долгой дорогой, мы испытывали сильнейшую усталость и телесную, и душевную, к тому же заворожили нас окрестные виды, думы о прошлом истерзали сердце, и мысли наши были слишком неповоротливы. Но поскольку упускать такой случай показалось тем более обидным, то вот…
К этой строфе была сочинена вторая, затем и третья, и в конце концов образовалось целых три свитка.166
Рядом с постоялым двором в тени большого каштана жил удалившийся от мира монах. Место это показалось мне очень тихим и уединенным, — наверное, так же было в тех далеких горах, где собирали конские каштаны «тоти»,167 и я записал на первом попавшемся листке бумаги:
«Слово «каштан» — пишется знаками «западное и дерево». Полагая, что связано оно с Чистой землей на Западе, Просветленный Геги всю жизнь свою из этого дерева делал себе посохи и столбы для хижины.
Если выйти из дома Токю и пройти около пяти ри, то там, за постоялым двором Хивада, есть гора Асака. Совсем недалеко от дороги. Место вокруг болотистое. Приближалось время срезать водяной рис кацуми, поэтому я стал расспрашивать людей: «А какую траву называют ханакацуми168?» — но не нашлось ни одного, кто бы это знал. Пока мы ходили по болотам, твердя: «Кацуми, кацуми», солнце опустилось за края гор. От Двух сосен — Нихонмацу повернули направо и, взглянув на каменную пещеру Куродзука,169 заночевали в Фукусима.
149
Эн-но гедзя — патриарх буддийской секты аскетов («сюгэндо»), жил в эпоху Нара.
150
«Чудотворным гэта поклонившись…» — в храме Комедзи находится большая скульптура, изображающая Эн-но гедзя (см. примеч. 144), обутого в большие монашеские гэта. Паломники, проходящие мимо, непременно заходили в этот храм, считалось, что увидевшему эти гэта будет сопутствовать удача в пути.
151
Когда знаменитые десять видов… — в записках Сора перечислены «десять видов» Унгандзи: Башня на морском берегу, Пагода в бамбуковом лесу, Лес Десяти слив, Пещера Драконьей тучи, Вершина Драгоценного камня, Вершина-Плошка, Камень, Разрезающий воду, Тысячелетний утес, Обитель Летящих облаков, Утес Прозрачно-Чистый.
152
Наставник Мяо — знаменитый чаньский монах Юань Мяо, живший в Китае в период южно-сунской династии (XII–XIII вв.). Удалившись на гору Тяньмушань, он поселился там в каменной пещере, которую назвал Застава Смерти, где прожил, никуда не выходя, 15 лет.
153
Фаюнь — китайский монах, который жил в Китае в VI в. и основал храм Фаюнсы. Последние годы жизни он провел в маленькой хижине, которую построил на вершине утеса.
154
«Дятел, и тот…» — иначе дятел называется «тэрацуцуки» — «стучащий по храму».
155
Смертоносный Камень (Сэссесэки) — камень, на котором, согласно легенде, была убита девятихвостая лисица с золотой шерстью, та самая, которая превратилась в красавицу Тамамо-но маэ (см. примеч. 141).
156
Ива у ручья… — Басё имеет в виду иву, воспетую Сайге: «У дороги ручей // Струится светлый и чистый. // «Под ивой в тени // Присяду на миг» — подумал. // Но долго не мог уйти».
157
…искали возможности отправить письмецо в столицу… — ср. со стихотворением Тайра Канэмори из антологии «Сюисю» (начало XI в.) — «Где посланца найти, как отправить в столицу о том письмецо, что наконец миновал я заставу Сиракава».
158
…одна из знаменитых трех застав… — имеются в виду: застава Сиракава в Иваки, застава Накосо в Хитати и застава Нэдзу в Дэва.
159
Ветер осени свищет… — Басё цитирует известное стихотворение Ноина (см. примеч. 124).
160
…вспоминаются алые листья кленов… — цитируется стихотворение Минамото Еримаса: «Столицу оставил в дымке зеленой листвы, // Но вот уж на землю // Падают алые листья у заставы Сиракава».
161
Рядом с сверкающими белизной цветами унохана… — ср. со стих. Фудзивара Суэмити: «Нет никого, кто взглянул бы на них. // У ограды // Расцвели цветы унохана. // Застава Сиракава».
162
…и снежный пейзаж был пленительнее — возможно, Басё имеет в виду стихотворение Оэ Садасигэ из антологии «Секугосюивакасю» (XIII в.): «Покинул столицу, // И один за другим потянулись // Осенние дни. // Вот уже снег побелил // Заставу Сиракава».
163
…случай, происшедший некогда с одним человеком… — в поэтическом трактате Фудзивара Киесукэ (1104–1177) «Фукуро-дзоси» приводится такой эпизод: «Говорят, что однажды человек по имени Такэда Куниюки направлялся в Митиноку, и в день, когда ему предстояло перейти через заставу Сиракава, он особенно принарядился. Когда кто-то спросил его о причинах, он ответил: «Когда-то преподобный Ноин сложил здесь песню о ветре осеннем, который свищет над заставой Сиракава (см. примеч. 124), так могу ли я оставаться в обычном платье?» Разве это не замечательно?»
164
…на дороге ничто не отражалось… — место, которое называлось Кагэнума (Болото Отражений), на самом деле не было болотом, оно, если верить описаниям, славилось миражами: всаднику, глядящему перед собой на дорогу, виделись перекатывающиеся волны, в которых отражались летящие птицы, когда же он опускал взгляд вниз, ему казалось, что вода разлетается брызгами из-под копыт его лошади.
165
Токю — Сагара Идзаэмон (1638–1715), смотритель станции Сукагава, друг Басё.
166
…в конце концов образовалось целых три свитка — т. е. было сочинено три цикла, каждый из которых состоял из тридцати шести строф (так называемый цикл «касэн», см. примеч. 75).
167
…так же было в тех далеких горах… — Басё вспоминает стихотворение Сайгё: «В горной глуши // Вниз по скалам вода стекает. // Запрудить бы ее, // Пока собираем каштаны «тоти», // На землю падающие один за другим».
168
Ханакацуми (буквально: «цветущий кацуми») — название травянистого растения, какого именно, точно не установлено, называются разные варианты. Существует предание о том, что однажды Фудзивара Санэката (см. примеч. 171) назначенный наместником в провинцию Ивасиро, распорядился, чтобы по случаю праздника Пятой луны жители провинции украсили, как это принято было в столице, крыши своих домов ирисами (см. примеч. 178), поскольку же ирисы в этих местах не росли, их заменили растущей в болотах Асака травой ханакацуми. Обычай украшать в дни пятой луны крыши травой ханакацуми существовал достаточно долго, во всяком случае Басё о нем слышал, но, очевидно, к концу XVII в. ирисы научились выращивать и в провинции Ивасиро, поэтому никто не знал, что такое ханакацуми.
169
Куродзука — согласно преданию, в пещере Куродзука жила старуха-людоедка, пожиравшая путников.
- Предыдущая
- 19/38
- Следующая
