Король дзюдо - Иванов Альберт Анатольевич - Страница 21

• Предыдущая
• 21/31
• Следующая

— Дешево, — удивился Юрик, отобрав себе из нашего обширного ассортимента пять пластинок и весело сказал: Спасибо. Выручили. Вечером не опаздывайте.

И заторопился на ближайшую электричку.

— Пронесло, — с облегчением вздохнул Король. Правильно говорят азиатские философы, что только гора с горой не встречается.

— Ты зачем нас позвал? — напустился на меня Сашка.

— Растерялся, — честно ответил я.

— Он растерялся… — передразнил Сашка. Из-за тебя пять рублей потеряли! Вычтем из твоего гонорара.

— Нечестно, — взял под защиту мои интересы Король. — Любой из нас мог на его месте оказаться.

— Если бы я со своими плакатами пришел, такого бы не случилось, — обиженно заметил я.

— Юрик слепой? — раскричался Сашка. — Он же увидел бы, что ты не сиамских котов продаешь!

— Кто продает сиамского кота? — сразу же подскочил к нам взъерошенный мужичок. — Самец? Самка мне не нужна. Она без самца диким криком орет! За сколько? — Он нам рта не давал разинуть. — А какой окрас? Молодой? Чистокровный или помесь?

— Помесь! — гневно выпалил Сашка.

— И даром не нужен, — отмахнулся мужичок, растворился в толпе и мгновенно вернулся. — А собаками не интересуетесь?

Могу предложить щенка водолаза или молодого спаниеля хотите? ’

У меня чуть челюсть не отвалилась.

А Сашка прямо-таки взбеленился:

— Вы что, сговорились? Не нужен нам твой молодой! — заорал он на мужичка. — Нам нужен моложавый, — умненько вставил я.

Сашка схватился за голову.

— Такой породы не знаю, — озадачился мужичок и вновь исчез.

Король хмыкнул:

— Сумасшедший дом.

В это утро мы продали пятьдесят пластинок. Я «заработал» шесть рублей за вычетом убытков от Юрика, разделенных на троих. Дальше оставаться было нельзя: мы уже примелькались на толкучке.

— Такими темпами ты не скоро на «Жигули» накопишь, — выговаривал мне в электричке Сашка за нерасторопность.

— Я не волшебник, я только учусь, — сказал я, насупившись, будто бы от обиды.

— Ладно. Для начала ничего, — подобрел он. — Аппетит приходит с едой.

Хотя бы показали, как вы пластинки делаете… — искательно улыбнулся я ему.

— Любознательный какой, — покосился на меня Сашка.

— Не доверяете? — бубнил я. — Ведь теперь связан же с вашей шайкой одной веревочкой.

Сашка чуть не подпрыгнул на лавке:

— Шайкой?

— Не придирайся к словам. Пусть не с шайкой, а с фирмой «Федотыч и К», — смягчил я свое выражение. — Не чурка с глазами, чтобы не понимать: такое количество пластинок не из фондов Эрмитажа.

Король и Сашка переглянулись.

— «-Не спеши, — пропел Сашка, — еще не спето столько песен…»

— «Еще звенит в гитаре каждая струна», — кивнул я. — Ну?

— Увидишь, увидишь, — пробурчал Сашка. Сказал же, не спеши.

— Что ж, подождем. Нам не привыкать.

Я и правда поспешный человек, особенно в дзюдо. Тороплюсь все время, поэтому Король у меня и выигрывает. Он еще быстрее, чем я, соображает. Сашка-то мне проигрывает схватки из-за своего врожденного тугодумства — не умеет вперед даже на ход рассчитывать. Зато денежки считать умеет этого у него не отнимешь. Ему бы в банке работать!

Но как говорила моя бабушка, «дурак дураком, а хитрый». Не хочет меня к мастерской подпускать. А может, сам Федотыч пока не разрешил? Скорее всего, разжигает мое любопытство, водит на веревочке, на коротком поводке. Заслужи, мол, доверие.

Интересный тип. Я заметил у него в прошлый раз на кисти руки наколку — кинжальчик, перевитый змеей. Очень символический рисунок, лучше не придумаешь. Острый он и ядовитый, Федотыч. Как только Король не видит?.. Может, и видит, да глаза закрывает, плывет себе по течению, благо сверху не дождь, а деньги капают.

Недаром древние говорили, что человека надо проверять богатством, тюрьмой и войной. Испытание «богатством» Король не выдержал, а до тюрьмы, видать, не так уж и далеко…

Люблю утром поваляться в постели. Особенно когда надо срочно куда-то идти. А когда никуда не надо спешить, то и подавно. Я отдернул занавеску с оконца и опять плюхнулся на диван. Лежал и раздумывал.

Король и Сашка ни о чем не подозревают, Федотыч ко мне относится вроде бы неплохо, первый экзамен на толкучке я выдержал.

Теперь бы мне шашечку динамита — и в ту мастерскую. На худой конец сойдет и топор — тамагавк по-индейски.

Где она, эта проклятая мастерская? Подайте ее сюда немедленно, пока я полон сил после затяжного здорового сна! Живо все «раскурочу», что по-русски означает: пыль пойдет по закоулочкам!

В сарай ввалился Славка:

— Вставай. Айда на реку, дрыхало.

— Выйдь на реку, чей стон раздается!.. — вскочил я.

Сейчас сбегаю домой пошамаю, а ты здесь посиди посторожи вверенные тебе заприходованные матценности на случай самовоспламенения, утруски и очень окислительных процессов.

— У тебя случайно голова не болит? — спросил Славка.

— Болит. — У меня голова что-то побаливала.

— От брехни, — с удовлетворением сказал Славка.

Я побежал завтракать, обкатывая по мозговым извилинам внезапно родившуюся идею.

Родители собирались в турпоход. Отец взял неделю в счет отпуска. Лето кончается, а осенью пойдет потоком с полей сахарная свекла — успевай поворачиваться.

На радость родителям, я умял пять котлет — почему родители радуются, когда их отпрыски много едят? — и все размышлял над своей внезапной гипотезой, то есть научным предположением. В моем случае можно даже сказать — предвидением.

Хорошие мысли всегда приходят по утрам, когда тело еще не так стеснено одеждой. Зимой, например, мне вообще ничего путного в голову не приходит. Взять хотя бы древних римлян: наденут легкие сандалики, завернутся в тонкую простыню (в хитон, по-итальянски) и думают, думают… А загнать бы их за Полярный круг, напялить на них унты и медвежью доху — много бы они вам надумали.

Все началось с пустяка, со Славкиного вопроса: болит ли у меня голова. Ясно, болит, раз я попал в такую компанию. И в сердцах чертыхнулся про себя: пусть уж лучше головы болят у Федотыча, Сашкиного дядьки, Сашки и Короля!

От этого пожелания оставалось сделать только один шаг до моей идеи, гипотезы и предвидения. Что, если…

Все великие открытия совершаются с этого предположения: что, если… Так был изобретен пароход, локомотив, самолет, спутник и расческа. Пытливые умы всегда задавались вопросом «что, если…».

А то! Дед Пихто!

Привел же меня Король без разрешения «крестного отца музыкальной мафии» Федотыча в сторожку. Почему бы и мне кого-нибудь не привести?

Я привожу Славку: тоже, мол, хочет поправить дефицит платежного баланса.

Славка приводит Нину: ей, дескать, надо свести концы с концами после покупки к осени польского плаща, тем более с капюшоном.

Нина, та приводит Клаву, чтобы она могла завести себе сберкнижку, которую спит и видит всю свою сознательную жизнь, ведь из всех тайн на свете она любит только тайну вклада, желательно крупного.

Клава приводит Свету — известную меломанку, мечтающую об импортных дисках, как известно кусающихся в цене, по дешевке.

Света приводит Юрика, заявляющего, что на одну зарплату не проживешь!

Ошарашенный Федотыч тут же прикрывает свою лавочку и… укорачивает мой язык спецножницами для резки кровельного железа и колючей проволоки.

Жаль. Хорошая была идея.

…Я пожелал родителям счастливого пути, выслушал наставления на неделю, внимательно осмотрел харчи, заготовленные для меня впрок в холодильнике на время длительного отсутствия предков, получил пять рублей на хлеб, молоко и другие мелкие расходы, смахнул воображаемые слезы разлуки, затем затрясся от глухих рыданий, чем потряс родителей (мать уже хотела было отказаться от турпохода), и вернулся в сарай.

Славка уже изнывал от ожидания. По привычке он спросил, что именно я заглотил на завтрак.

• Предыдущая
• 21/31
• Следующая