Ночью, после нашей потери (ЛП) - Бреннан Сара Риз - Страница 1

Сара Риз Бреннан «Ночью, после нашей потери»

Наследие

Линбернов

—

1.5

Эш вздрогнул от звука шагов, раздавшихся в коридоре, будто от звука выстрела. Уже больше часа он сидел возле матери, надеясь, что та очнется и скажет ему, как быть, и боялся, что, очнувшись, она скажет ему, чтобы он убирался прочь.

Его мать лежала, отвернув лицо. Ее бледный профиль казался восковым и напоминал выгравированный на могильной плите образ кого-то, давно умершего.

Отец всегда говорил, что она все поймет, что те несколько смертей были малой ценой во благо, что они с Эшем вместе сумеют помочь ей понять, что она увидит — все было к лучшему, и будет ими гордиться.

Отец говорил, что они вернутся в город, который оставили, вернутся к старым традициям чародеев, которым приносили жертвы в качестве дани, а они в ответ мудро управляли городом.

Его мать определенно не поняла, что его отец убил девушку из Разочарованного дола, а Эш чуть не убил еще одну, но струсил. Она бросилась на его отца, а он ударил её, и она... пока еще не очнулась. Но очнется.

Эш и сам не знал, надеется ли он, что она очнется, или страшится этого. Однако сейчас она была беззащитна, и он должен оберегать её. Он выглянул, чтобы узнать, кто шел к спальне его матери.

В коридоре была Анджела Монтгомери. Вокруг неё сгустились тени и её собственные длинные, черные волосы. Эш различал только её лицо, поэтому создалось впечатление, будто она была прекрасным человеческим воплощением Чеширского кота, который не улыбался, но взирал на все с глубочайшим презрением.

— Где остальные? — спросил Эш.

— Холли еще спит, — ответила Анджела. — Предполагаю, что твои тетка и мать тоже, но я не проверяла, потому что мне плевать. Твой отец по-тихому куда-то смылся, но нет сомнений, что в дальнейшие его планы входит захват города путем убийства некоторых его обитателей и получение суперсил. Очевидно, я сгораю от нетерпения перед началом убийств да проявлений злых сил. Где Кэми я не знаю. Где Джаред я тоже не знаю. Предположу, что они где-то предаются романтике или эмоционально насыщенным разговорам, или играют в настольный теннис. Не хочу ничего об этом знать, потому что считаю их отношения странными, и от них мне становится не по себе.

— О, — сказал Эш. — Понятно.

— Пока мы тут с тобой одни стоим в коридоре, — безжалостно продолжила Анджела, — я хочу сказать, что не желаю, чтобы ты думал, будто между нами возникла какая-та особая связь из-за того, что ты спас меня. Знаю, что я — твоя должница и верну тебе долг, но ты не поверишь, насколько только мне неинтересно быть твоей девицей в беде.

— Это я — твой должник, — сказал Эш. — А ты сама себя спасла.

По правде говоря, Эш не думал об Анджеле в этом смысле еще с тех пор, как в поисках девушки, за которой ему велел наблюдать отец, вошел в комнату, которую Кэми назвала штабом их газеты. Всего одно мгновение между вдохом и выдохом он думал, что Анджела, растянувшаяся на диване как ворчливая модель, и была Кэми Глэсс.

Анджела оскорбила его, и он подумал, что у него нет ни единого шанса с этой девушкой, поэтому он подведет своего отца. А потом выяснилось, что она — не Кэми, и он посмотрел на приятную, обнадеживающую улыбку Кэми.

И после того первого мгновения... никогда.

Анджела была сногсшибательной, но сшибла бы с ног за такие слова. Эшу всегда хотелось встретить кого-то, кто был бы добр к нему, потому что доброта ощущалась, как поддержка или что-то близкое к этому. Кого-то, кто улыбался, когда видел бы его, просто радовался бы ему, потому что он так устал от разочаровывающихся людей. Кого-то, кто радовался бы его присутствию.

Анджела моргнула, будто ожидала от него других слов. А потом улыбнулась, словно делала ему большое одолжение, и Эш обнаружил, что улыбается ей в ответ.

— Но это не означает, что я хочу подружиться, — добавила Анджела. — Я не прощу тебя за то, что ты сделал Кэми.

«Что я такого сделал Кэми?» — задумался Эш, а потом все вспомнил.

Они еще даже не приехали в Ауример, а находились в номере отеля в Сан-Франциско со своими странными новыми тетушкой и кузеном, который глядел на него, как на врага. Эш с отцом стояли снаружи на балконе. Эш пристально разглядывал яркие изгибы моста, напоминающие сделанных из света птиц.

Когда Эш повернулся на голос отца, он увидел его. В тусклом свете на фоне ночи вырисовывались широкие плечи. Его отец всегда казался человеком, на которого можно положиться, казался способным вынести, что угодно.

— Есть девушка, — сказал его отец. — Её фамилия Глэсс. Твоя тетя случайно вовлекла всех нас в водоворот проблем, связав твоего кузена с источником. Я хочу, чтобы ты нашел её, и узнал о ней все, что можно.

Источник. Слово из старых-престарых преданий: когда чародеи устанавливали связь с живыми людьми, их сила возрастала десятикратно, и, подобно свету, отражалась зеркально от человека и возвращалась к чародею, а потом обратно, усиленная уже в тысячу раз.

Эш знал, это плохо, потому что в тех же старых преданиях говорилось, что источники управляли чародеями. Вместо людей, мама учила его использовать природные ресурсы: погоду, воду, землю, все, что растет. Отец учил его, что одним из природных ресурсов была смерть: смерть животных и даже смерть людей, которые не были чародеями, которые были ничтожными и рожденными для того, чтобы служить.

В то же самое время, так волнующе было услышать это слово. Они вернутся в Разочарованный дол, и все предания оживут. По спине Эша пробежал слабый холодок при мысли, что он не был одним из тех, для кого старое предание вот-вот осуществится, что он не был тем, кто владел б

о

льшей магией, чем кто-либо еще.

— Знаю, ты всегда имел большой успех у девушек, — сказал его отец и разразился хохотом, будто они были друзьями, будто они были напарниками. — Ты ведь справишься, верно?

Но нет, в Джареде не было магии, которую он мог использовать или беречь. В Джареде не было ничего особенного. Джаред был проблемой, и его отец выбрал Эша, чтобы разрешить её.

— Конечно, справлюсь.

Отец похлопал его по спине и сказал:

— Я знал, что могу на тебя положиться, дружище.

От гордости Эш почувствовал в груди такое жаркое жжение, что, казалось, он должен был сиять.

— Всегда рад стараться.

Казалось, оно стоит того. Это казалось правдой.

Но потом он познакомился с Кэми, Анджелой и Холли. Они относились к нему, как к другу. Кэми заботилась о том, чтобы поступать правильно, и защищала других людей, и она никогда не сомневалась, что его интерес к ней был искренен, что он был хорошим человеком, которому можно доверять.

Как-то Эшу довелось услышать такое выражение: «Пытаться усидеть на двух стульях». Он попытался, и провалился. Разочаровал абсолютно всех.

Никто не собирался его прощать.

Для Анджелы камнем преткновения было то, как он поступил с Кэми, а для Кэми — как он поступил с Анджелой.

Он гадал, каково это, все время иметь кого-нибудь на своей стороне. Его родители всегда ожидали, что он на их стороне, и только Эш по-настоящему знал, что они по разные стороны.

Он наблюдал, как Анджела прошла по коридору мимо него, и не мог заглушить внутренний голосок, говоривший:

«

Если

бы

ты

просто

убил

её

,

как

хотел

твой

отец

,

все

было

бы

хорошо

.

Вы

бы

по

-

прежнему

были

семьей

»

.

«Если бы ты просто убил её». Но он не хотел ее смерти, не хотел навредить ей. Но, так или иначе, ему хотелось, чтобы он убил её, но после этого она осталась в живых.