Большая Ордынка. Прогулка по Замоскворечью - Дроздов Денис Петрович - Страница 40

• Предыдущая
• 40/78
• Следующая

В допетровской Москве Толмацкая слобода официально считалась иноземной, поскольку ее населяли в основном «пришлые люди», которые перешли на службу московскому государю. Вскоре многие иноземцы приняли православную веру, и в начале XVII века специально для них построили церковь, освященную в честь Николая Чудотворца – самого почитаемого на Руси святого. Мы еще остановимся у этого храма. В то время Большой Толмачевский переулок назывался Николаевской улицей и был южной границей между двумя слободами – Кадашевской и Толмачевской. После того как столицей стал Санкт-Петербург, а Посольский приказ был упразднен, переводчики и толмачи пошли на службу в разные коллегии и остались жить в Замоскворечье. Но в течение XVIII века местность практически не развивалась, архитектура Никольской улицы сохраняла допетровский облик. В 1770-х, когда до Толмачевского переулка пробили Лаврушинский, а на перекрестке заводовладельцы Демидовы выстроили свою усадьбу, жизнь здесь вновь закипела. Две слободы оказались соединенными в одну, и в ней поселились знаменитые замоскворецкие купеческие семьи. У Толмачевского переулка очень выгодное положение: свернув на него с Ордынки, можно было выйти к Космодамианской улице (Большой Полянке) и даже выехать к Водоотводному каналу.

Большой Толмачевский переулок, № 7. Фотография 1970-х гг.

Во время пожара 1812 года многие дома в Толмачевском переулке выгорели, в том числе и своеобразный его символ – усадьба Демидовых. Но уже в 1814 году она была восстановлена. Первая половина XIX века отмечена строительством небольших купеческих усадьб, которые ориентировались на демидовскую как на крупнейшую постройку переулка. После того как в Лаврушинском переулке появилась картинная галерея П.М. Третьякова в 1850-х годах, этот уединенный район Замоскворечья стал одним из самых популярных, хотя здесь не было ни рынков, ни фабрик, ни доходных домов. Генеральный план реконструкции Москвы 1935 года предполагал продолжение Бульварного кольца через Замоскворечье. От Большой Ордынки новая трасса кольца шириной в семьдесят метров должа была идти до Большой Полянки по Большому Толмачевскому переулку. В этой части кольца перед зданием Третьяковской галереи планировалось создать озелененную площадку. Плану реконструкции не суждено было реализоваться, иначе прогулка наша по старинному Большому Толмачевскому переулку вряд ли была бы возможна. К счастью, мы можем гулять по бывшей Толмацкой слободе, в которой сохранилось несколько архитектурных памятников.

Большой Толмачевский переулок, № 7. Современная фотография

Дом № 7 по Большому Толмачевскому переулку принадлежал в начале XIX века подпоручице Екатерине Сергеевне Лобковой. Двухэтажный каменный особняк с деревянным мезонином был построен в 1817 году как главный дом усадьбы. Изначально он имел П-образную форму. В 1850-х годах произошла небольшая переделка, в результате которой к дому со стороны двора были пристроены дополнительные корпуса. Еще через несколько лет переделали мезонин, получивший характерную для того времени лоджию, потолок которой визуально поддерживают два обращенных друг к другу лепных кронштейна, и фигурный аттик. Парадный фасад, выходящий в Большой Толмачевский переулок, украшен также небольшим центральным ризалитом, каннелированным пилястровым портиком второго этажа и фризом с метопами и триглифами и лепниной между пилястрами. Долгое время дом Е.С. Лобковой был полностью закрыт сеткой, лесами и огромными рекламными плакатами. Сейчас реставрация закончена, и мы имеем возможность видеть этот типичный усадебный дом в стиле ампир во всей красе. Подобных зданий в Большом Толмачевском переулке больше нет.

Лаврушинский переулок упирается в красивейшую усадьбу Демидовых. Аммос Прокофьевич Демидов, сын известного русского заводчика Прокофия Акинфиевича Демидова, и его жена Анна Никифоровна купили участок в Толмачевском переулке у майора Петра Камищева в 1772 году.

Основатель династии Демидовых – Никита Демидович Антуфьев был тульским кузнецом. Он служил на Пушечном дворе, но вскоре основал небольшую фабрику, изготовлявшую оружие. Невероятному успеху Никиты Демидовича сопутствовал счастливый случай, описанный семейным биографом Демидовых Г.И. Спасским: «В 1696 г. Петр Великий, при проезде своем в Воронеж, остановясь на короткое время в Туле, пожелал заказать несколько алебард по привезенному им иностранному образцу. Он велел призвать к себе казенных кузнецов, знавших ковку белаго оружия, но ни один не явился на вызов, кроме Никиты Антуфьева. Государь, увидев его, любовался стройностью его, большим ростом и необыкновенною силою, сказал окружавшим его боярам: «Вот, молодец, годится и в Преображенский полк в гренадеры». Никита, приняв слова Государя за повеление принять его в полк, упал к ногам Его Величества и со слезами просил помиловать для престарелой матери, у которой он только один сын. Государь сказал шутя: «Я милую тебя, если сделаешь 300 алебард по сему образцу». Никита сказал Государю, что сделает гораздо лучше образца и привезет в Воронеж для представления Петру через месяц. Свое обещание Никита исполнил в точности. Государь, получив алебарды, был столь доволен отделкою алебард, что пожаловал Никите втрое против того, во что они ему обошлись, и сверх того подарил немецкаго сукна на платье и серебрян. ковш, обещав на обратном пути в Москву заехать к нему в гости. Государь сдержал свое слово. По приезде в Тулу он осмотрел небольшую фабрику Никиты и посетил его дом. Потом Государь показал Никите иностранное, хорошо сделанное ружье и спросил: «Можешь ли ты такое сделать?» Никита ответил утвердительно. Вскоре он привез в Москву 6 ружей, им приготовленных. Государь пожаловал ему 100 р. и, поцеловав в голову, сказал: «Постарайся Демидыч, распространить свою фабрику, а Я тебя не оставлю»[133].

После этого благословенного поцелуя дела у Антуфьева пошли в гору. Царь выделил ему землю в Туле, а когда на Урале нашли железную руду и построили Невьянский завод, изготовлять военные снаряды доверили Никите Демидовичу. В 1702 году царской грамотой Никита Демидович Антуфьев был поименован Демидовым. На Урале он построил четыре завода. Демидов был одним из главных помощников Петра I при строительстве новой столицы. Во время провоза в Петербург железа Демидов освобождался от всяких привозных пошлин и имел право продавать железо во всех русских городах, только не татарам и не уездным инородцам. Его капитал составлял к концу жизни двести пятьдесят тысяч рублей – просто немыслимую по тем временам сумму. Умер Никита Демидович в год смерти Петра Великого, как верный его сподвижник, и был похоронен под папертью Христорождественной (Демидовской) церкви в Туле.

Единоличным хозяином всех демидовских заводов и крупнейшим заводовладельцем Урала стал старший сын Никиты Демидовича – Акинфий Никитич. В 1726 году он был возведен в потомственное дворянское достоинство и стал вести себя как настоящий вельможа. Он создал настоящую металлургическую империю Демидовых, которая производила более половины всего российского металла. Акинфий Никитич открыл еще несколько заводов, разработал месторождение серебра на Алтае. На демидовских заводах работало около десяти тысяч человек. Он в несколько раз увеличил капитал своего отца. В руках Демидова скопились такие богатства, что он мог свободно делать Бирону громадные денежные займы. Старший сын Акинфия Никитича Прокофий Акинфиевич промышленным делом интересовался мало, зато прославился чудачествами. В путеводителе по Уралу 1904 года сообщается о Демидове: «В 1778 г. он устроил в Петербурге народный праздник, который, вследствие громаднаго количества выпитаго вина, был причиною смерти 500 чел. Однажды он скупил в П-ге всю пеньку, чтобы проучить англичан, заставивших его во время пребывания в Англии заплатить непомерную цену за ненужные ему товары. Когда он приезжал в Тагил, то улицы усыпали толстым слоем соли, чтобы можно было ему ездить на санях»[134].

• Предыдущая
• 40/78
• Следующая