Янтарный телескоп - Пулман Филип - Страница 11
- Предыдущая
- 11/106
- Следующая
На западном краю зубастого горного хребта, на вершине, откуда открывался вид на широкую равнину внизу и долины позади, стояла, словно выросшая из горы, выдавленная из недр миллион лет назад вулканическими силами базальтовая крепость. В огромных катакомбах под неприступными стенами хранились всевозможные запасы; в арсеналах оснащались, калибровались и испытывались военные машины; в глубинных кузницах вулканический огонь ревел в громадных горнах и литейных, где титан и фосфор соединялись в неизвестные и не использовавшиеся прежде сплавы.
На самой открытой стороне крепости, в тени контрфорса, где исполинская стена вырастала прямо из древних потоков лавы, была маленькая дверь, скрытый ход; днем и ночью за ней стоял часовой и допрашивал каждого желающего войти.
Пока менялся караул на бастионах вверху, часовой топал ногами и хлопал себя по плечам руками в перчатках, пытаясь согреться, — это был самый холодный час ночи, и маленькая гарная лампа на кронштейне рядом с ним не давала никакого тепла. Он должен был смениться через десять минут и уже мечтал о кружке горячего шоколада, щепотке курительного листа, а главное, о постели.
Меньше всего на свете он ожидал стука в дверь.
Однако он был начеку: он сразу открыл глазок и одновременно открыл кран, пропускавший струйку гарного масла к запальнику снаружи с контрфорсе. Осветились три фигуры в капюшонах, державшие на руках тело неопределенных очертаний — судя по виду, это был больной или раненый.
Ближайший носильщик откинул капюшон. Лицо его было знакомо часовому, тем не менее он сказал пароль и объяснил:
— Мы нашли его у серного озера. Говорит, что его зовут Барухом. У него срочное сообщение для лорда Азриэла.
Часовой отпер дверь, и его деймон, терьер, задрожал, когда трое пришедших стали с трудом протаскивать свою ношу через узкий вход. Потом собака заскулила и тут же смолкла, а часовой увидел, что несут они ангела, раненного. Ангела низкого чина, малосильного, но все же ангела.
— Положите его в караулке, — сказал часовой, а сам покрутил ручку телефона и доложил начальнику караула о происшествии.
Над самым высоким бастионом крепости высилась адамантовая башня: один марш лестницы и несколько комнат с окнами, выходящими на север, на юг, на восток и на запад. В самой большой — стол со стульями и шкаф с картами, в другой — походная койка. Третьим помещением была небольшая ванная. В башне, за столом, заваленным бумагами, сидел лорд Азриэл, а напротив него — начальник разведки. Над столом висела гарная лампа, рядом стояла жаровня с углями для обогрева комнаты — ночь была студеная. На кронштейне возле двери примостился полевой лунь.
Начальника разведки звали лорд Рок. Внешность его была поразительна: ростом с ладонь лорда Азриэла и тонкий, как стрекоза. Но остальные командиры обращались с ним крайне почтительно, поскольку при нем всегда было оружие — шпоры с ядом.
Он имел обыкновение сидеть на столе и па всякое обращенное к нему слово, если оно не было предельно вежливым, отвечать высокомерно и злобно. Он и его народ, галливспайны, не обладали качествами, необходимыми хорошим шпионам, за исключением, конечно, роста: они были настолько горды и обидчивы, что никак не могли бы действовать незаметно, будь они ростом с лорда Азриэла.
— Да, — резко и отчетливо произнес лорд Рок, причем глаза его блеснули, как капельки чернил. — Ваша дочь, милорд: я знаю о пей. Очевидно, знаю больше вашего.
Лорд Азриэл посмотрел на него в упор, и малыш сразу понял, что злоупотребляет вежливостью главнокомандующего: взгляд лорда Азриэла был как щелчок, шпион потерял равновесие и вынужден был схватиться за бокал лорда Азриэла. Мгновением позже лицо лорда Азриэла снова приобрело невинно-вежливое выражение, точь-в-точь как у его дочери, и после этого лорд Рок стал вести себя осторожнее.
— Не сомневаюсь, лорд Рок, — сказал лорд Азриэл. — Но по неизвестным мне причинам на девочке сосредоточилось внимание церкви, и я хочу знать почему. Что там говорят о ней?
— Магистериум возбужден и озабочен; в одном подразделении говорят одно, другое подразделение что-то исследует, и каждое старается держать свои открытия в секрете от других. Наиболее активны Дисциплинарный Суд Консистории и Общество Трудов Святого Духа. В обоих у меня шпионы, — сказал лорд Рок.
— Так вы проникли в Общество? — спросил лорд Азриэл. — Поздравляю. Прежде оно было закрыто наглухо.
— Мой шпион в Обществе — дама Салмакия, весьма искусный агент. Там есть священник, на его деймона она сумела воздействовать, когда они спали. Под ее внушением этот человек совершил запрещенный ритуал для вызова Мудрости. В критический момент дама Салмакия появилась перед ним. Теперь священник думает, что может сноситься с Мудростью, когда пожелает, и что Мудрость является ему в облике галливспайны и обитает в его книжном шкафу.
Лорд Азриэл улыбнулся и сказал:
— И что она выяснила?
— По мнению Общества, ваша дочь — самый важный ребенок в истории. Они полагают, что в скором времени разразится величайший кризис и что судьба всего сущего зависит от того, как она поведет себя в это время. Что до Дисциплинарного Суда Консистории, он сейчас ведет расследование и привлек свидетелей из Больвангара и других мест. Мой шпион в Суде, кавалер Тиалис, ежедневно сносится со мной посредством магнетитового резонатора и сообщает о том, что им удается выяснить. Насколько я понимаю, Общество Трудов Святого Духа очень скоро определит местонахождение ребенка, но ничего в связи с этим не предпримет. У Дисциплинарного Суда на это уйдет несколько больше времени, но он будет действовать решительно и без промедления.
— Как только выясните что-то еще, сразу мне сообщите.
Лорд Рок поклонился, щелкнул пальцами, и маленький лунь, сидевший на кронштейне у двери, расправил крылья и подлетел к столу. На нем было седло, уздечка и стремена. Лорд Рок вспрыгнул ему на спину, и они вылетели в окно, которое распахнул для них лорд Азриэл.
Несмотря на жгучий холод, он закрыл его не сразу, а облокотился на подоконник, поглаживая уши снежного барса, своего деймона.
— Она пришла ко мне на Свальбард, и я ею пренебрег, — сказал он. — Ты помнишь это потрясение… Мне нужна была жертва, ребенок — и первой появляется моя дочь… Но когда я понял, что с лей пришел еще один, у меня камень с души свалился. Неужели это была роковая ошибка? Я и не вспоминал о ней после этого ни разу, — а от нее все зависит, Стелмария.
— Рассудим, — отвечал ему деймон. — Что она может сделать?
— Сделать? Немного. Может быть, она что-то знает?
— Она овладела алетиометром; у нее есть доступ к знанию.
— В этом нет ничего особенного. Она не одна такая. И куда она, будь я проклят, делась?
В дверь постучали, и он мгновенно обернулся.
— Милорд, — сказал вошедший офицер, — через западный вход только что доставили ангела-раненого… он настойчиво просит, чтобы его допустили к вам.
Минутой позже Барух уже лежал на складной кровати, внесенной в главную комнату. Вызвали медика, но жить ангелу оставалось недолго: крылья его были изодраны, глаза мутны.
Лорд Азриэл сел поближе и бросил горсть травы на угли в жаровне. Как и в тот раз, когда дым костра позволил Уиллу лучше разглядеть фигуры ангелов, так и сейчас явственно обозначилось тело Баруха.
— Я вас слушаю, сэр, — сказал лорд Азриэл, — что вы хотели сообщить?
— У меня три сообщения. Только позвольте мне закончить с ними, прежде чем заговорите сами. Меня зовут Барух. Мой товарищ Бальтамос и я принадлежим к партии мятежников и встали под ваше знамя, как только оно было поднято. Но, поскольку собственные наши силы малы, мы хотели принести вам нечто ценное, и недавно нам удалось найти путь к сердцевине Заоблачной горы, цитадели Властителя. И там мы узнали…
Он сделал паузу, чтобы вдохнуть травяного дыма, как будто добавившего ему сил. И продолжал:
— Мы узнали правду о Властителе. Мы узнали, что он удалился в хрустальный чертог в глубине Заоблачной горы и больше не управляет повседневными делами царства. Он предается размышлениям о глубочайших тайнах. Вместо него и от его имени правит ангел по имени Метатрон. Смею думать, что хорошо знаю этого ангела, хотя, когда я знал его…
- Предыдущая
- 11/106
- Следующая
