Ход пешкой - Алексина Алена - Страница 18
- Предыдущая
- 18/72
- Следующая
– За что, за что? – взахлеб повторяла несчастная, запрокидывая голову, но, к радости, не видя сквозь пелену слез, какие тени ходят по нечеловеческому лицу, как пламенеют на черной коже багровые узоры.
Наконец господин не выдержал. Привычным уже движением потянул за огненные волосы:
– Мы сейчас уедем.
Он обернулся на стихшую в почтительном ужасе толпу. Люди так дружно пали ниц, что взору открывались лишь спины. Кэсс не видела, какой огонь вспыхнул в желтых звериных глазах, она по-прежнему цеплялась за своего избавителя, боясь отпустить его хоть на секунду.
– Прекрати меня тискать, нам надо сесть на лошадь. – Он попытался отстраниться, но рабыня лишь с еще большим отчаянием вцепилась в широкие плечи.
– Нет… нет… не отпускай меня!
Конечно, Амон мог отшвырнуть ее, как уже делал не раз. Что значит сила такой мышки по сравнению с силой демона? Ничего. Но он не отшвырнул. Хотя отчетливо понимал, что совершает ошибку. Опасную ошибку, из разряда тех, что не прощает его мир.
– Не отпущу. Не верещи. – Он обхватил девушку за талию и свел с помоста туда, где стоял, нетерпеливо прядая ухом, вороной жеребец.
Кэсс не смотрела по сторонам, когда они выезжали из селения. Она уткнулась зареванным лицом в плечо своему хозяину и старалась не всхлипывать, так как уже поняла, что он не выносит слез. Амон ехал молча. Больше он не сказал девушке ни единого слова утешения. К чему утешать – все уже закончилось. А в деревне до утра не доживет ни один человек. Отряд вышколенных Амоновых демонов об этом позаботится.
Когда она поняла, что потерялась, было уже слишком поздно. И слез на оплакивание своей горькой участи уже не осталось. Кассандра не могла больше рыдать, не могла идти, не могла даже дышать. Сердце болезненно трепыхалось, в боку кололо, голова от долгих слез была тяжелой, затылок ломило, нестерпимо клонило в сон.
Пожалуй, никогда раньше, в своей прежней счастливой жизни, где были мама, сплетница Ленка, университет и работа на ипподроме, – никогда в той жизни Кася не плакала столько, сколько за последнюю пару недель.
Но сегодняшние слезы, пожалуй, были самыми горькими.
Девушка в изнеможении опустилась к подножию огромного раскидистого дерева и свернулась клубочком, устроившись в его узловатых корнях, как в уютной колыбели. Положила пылающий лоб на ледяные руки и закрыла глаза. Казалось, все слезы уже выплаканы, вся ярость выгорела, оставив после себя холодную, высасывающую душу тоску.
Она не найдет дороги обратно. Слишком далеко ушла, оглушенная тем, что случайно услышала. А когда опомнилась, перестала плакать и додумалась наконец оглядеться – вокруг сплошной зеленой стеной шумел лес. Не тот высокий и черный, в котором она оказалась, впервые придя в этот мир, а обычный – смешанный лес с непролазными зарослями кустарника, с могучими дубами и угрюмыми темными ельниками. Она, городской ребенок, никогда не сможет выбраться отсюда…
Конечно, Амон найдет ее. Очень скоро найдет. Он умеет искать. И не собьется со следа. А когда найдет – убьет. Она не сможет объяснить, что сбежала не нарочно, что просто заплутала. Да он и не станет слушать. Собственно, не все ли равно?
«Он ведь демон. Демон, – настырно повторяла Кэсс сама себе. – Чего ты от него ждала? Человеческих чувств? Нежности? Да, он спас тебя, дуру. Но спас вовсе не из-за того, что ты ему небезразлична… Боже!» Только сейчас она начала осознавать весь ужас происходящего.
Плечи задрожали, и из глаз потекли медленные мучительные слезы. Зачем она вообще пошла к этому ручью? Захотелось умыться! Умылась так умылась. Зачем она шла так тихо? Считала, сколько лет жизни накукует ей заливающаяся где-то в высоте кукушка. Насчитала пятьдесят шесть. А теперь с ужасом понимала – речь шла не о годах. О минутах. И очень скоро жесткая рука вздернет ее за волосы, а хищные желтые глаза уставятся в самую душу.
Пускай. Он же хозяин, в конце концов. Пусть делает с ней что хочет. Своей воли у Кэсс уже не осталось. Как ни пыталась она привыкнуть к этому миру, но оставалась здесь чужой, и все вокруг тоже было чужим. Пожалуй, теперь она понимала, почему предыдущие претендентки сводили счеты с жизнью.
Но ей-то как раз не хотелось умирать. Ей хотелось жить! Жить и быть счастливой. Увы, здесь это невозможно. Она вспомнила пылающее яростью лицо Амона, когда он говорил с Риэлем. И спокойную сдержанность ангела.
Она никогда не приживется в этом мире, среди этих существ.
Впрочем, жить-то ей осталось всего ничего. Девушка закрыла глаза. Ну и пусть. Лучше уж погибнуть от руки хозяина, чем быть загрызенной каким-нибудь волком или просто медленно и мучительно умирать от голода в лесной глуши.
Но Амон… Разве она могла подумать, чтоон такое?
Диалог, случайно подслушанный, снова всплыл в памяти.
– Что это значило, Риэль? – Демон повернулся к ангелу.
На первый взгляд казалось, он спокоен и сдержан, но Кэсс из своего укрытия за колючим кустом неведомых ядовито-розовых ягод видела – это обманное впечатление. Амон в ярости. И за этой мнимой сдержанностью сквозила хорошо скрываемая угроза.
Темноволосый юноша не проявил и тени беспокойства. Мечтательно смотрел в лесную чащу, игнорируя демона, глаза которого полыхали яростным желтым огнем. Андриэлю было все равно. И его собеседник знал, что это отличительная черта ангелов – постоянная уверенность в своей правоте. Но невольная наблюдательница, прячущаяся в зарослях, была не в курсе, и потому Риэль казался ей то ли беспросветно глупым, то ли глупо бесстрашным.
– Недоразумение, – спокойно ответил тем временем собеседник. – К тому же ты сам сказал, что я могу делать все что захочу.
– Что захочешь? – Амон рванул субтильного интригана за плечо, разворачивая лицом к себе. – Ты ее чуть не убил. Если бы я не подоспел вовремя, она бы сейчас качалась на веревке!
– Да. И мне очень любопытно, как ты смог успеть, если полетел поговорить с отрядом кварда. – Ангел перевел взгляд на друга.
– Риэль. – В голосе демона явно слышалось предостережение. – Ты хоть понимаешь, как близок я был к тому, чтобы убить тебя? Если бы не эта девка, вцепившаяся в меня, как в писаную торбу…
Кэсс, сидящую в кустах, словно кольнули ледяной иглой в сердце. «Эта девка…»
– Я всего лишь пытался понять, к какой стихии она относится. Ну что поможет раскрыться лучше, чем угроза смерти? Она не та. В ней нет ни магии, ни стихии, она простой человек без способностей. Если бы я точно не знал, что в этом мире выживают лишь свои, я бы сказал, что мы взяли не ту девушку. Может, ты об этом подумаешь?
Демон навис над своим собеседником.
– Я. Сейчас. Говорю. О другом, – отчеканил он. – Она – моя собственность. Я ее сюда притащил. И я ею владею. Ты не смог. Поэтому что с ней делать, буду решать я. А ты, похоже, совсем растерял чувство самосохранения, раз решил портить то, что принадлежит мне. Я разрешил ее проверить. А не убить.
Он медленно надвигался на собеседника.
Риэль смотрел в горящие желтые глаза, запрокинув голову, но не отступал и не предпринимал попыток защититься.
– Ты как-то подозрительно сильно о ней беспокоишься… – начал спокойно ангел, но его оппонент рявкнул:
– Я беспокоюсь не о ней! А о тебе. Потому что ты посмел распоряжаться тем, что принадлежит мне.
– Амон, ты теряешь контроль… – В голосе темноволосого юноши впервые зазвучали тревожные нотки.
– Я теряю терпение, – прорычал демон и сделал шаг назад.
Однако желтый огонь в глазах погас, и глянцевая чернота перестала подступать к лицу, становившемуся попеременно то человеческим, то демоническим.
Только сейчас девушка заметила, что ангел напряжен, словно перед битвой.
– Я не понимаю…
Хозяин Кассандры устало провел рукой по волосам:
– Риэль, ты очень туго соображаешь. Она моя. Когда ей умереть – решу я. Еще раз подвергнешь опасности то, что мне принадлежит: эту девку, или мою лошадь, или еще что-то мое – убью. Или уничтожу твое родовое гнездо. Сможешь выбрать.
- Предыдущая
- 18/72
- Следующая
